Читать книгу "Адвокат под гипнозом - Наталья Борохова"

Примерно это же говорил доктор.

– Водитель не получил травм только благодаря сработавшей подушке безопасности. Пассажирку на переднем сиденье тряхнуло куда сильнее. Женщина даже вынуждена была обратиться в больницу. Ей не помогли средства безопасности – ремень и подушка. Сильнейшее сотрясение мозга. Я думаю, они тоже сожалеют, что живут не в Брунее.

Дубровская повесила голову.

– Я не знала, что положение столь серьезно, – сказала она. – Вы говорите, при потерпевшей обнаружили какие-то вещи?

– Совершенно верно. В сумке находился студенческий билет на ее имя, бумажник с парой сотен рублей, записная книжка и флакон с лекарствами. Понятно, что последнюю находку мы направили на исследование.

Елизавета кивнула головой:

– Вы позволите взглянуть на записную книжку?

– С чего бы это?

– Я всего лишь хочу вам помочь.

– Вы не знаете порядок? – Теперь уж в тоне следователя звучала насмешка. – Ее ежедневник является вещественным доказательством, и предъявлять вам его сейчас я не обязан. Другое дело, если у меня возникнут вопросы по его содержанию, но на них будете отвечать не вы, а ваша клиентка. Вот так!

В его голосе звучало торжество.

– Но Кристина находится в больнице без сознания, – напомнила Лиза. – Кто знает, сколько пройдет времени, пока она придет в себя и начнет давать показания. Стоит ли терять время? Опять же сроки…

– О, об этом не беспокойтесь! – махнул рукой мужчина.

Дубровская внимательно посмотрела на него. Действительно, он не беспокоился о сроках расследования, если тратил время на погоню за бедной мухой. «Мухолов! – подумала она сердито. – Вот как его я буду называть!»

– Вам часто предлагают помощь? – спросила она, изо всех сил пытаясь скрыть неприязнь. – Ту помощь, которая не будет стоить вам ничего? Я собираюсь побеседовать с мачехой девушки, ее лечащим врачом. Неужели вам не интересны результаты? Или вы предпочитаете все делать самостоятельно?

Следователь задумчиво посмотрел на яркое летнее солнце, щекотавшее в эту минуту спины людей на многочисленных городских пляжах. Идея показалась ему привлекательной.

– Так и быть! – решился он. – Заключим перемирие. Я дам вам посмотреть записную книжку. Выписывайте оттуда, что хотите. Но выносить вам ее отсюда я не позволю.

– Ну, разумеется. Я же знаю порядок! – сказала Лиза, мягко улыбаясь.

«Запомни! – говорила ей некогда мама. – На сладкую бумажку прилипает больше мух». Мама, как всегда, оказалась права…

Ежедневник Кристины оказался небольшой книжечкой в кожаной обложке c истертыми уголками. На первой странице были четко выведены фамилия, имя владелицы и даже ее группа крови. Похоже, девушка трудилась над ним в первые дни нового года, когда чистые страницы еще навевают надежду на то, что свою жизнь можно переписать заново, оставив разочарования в прошлом. Она старательно заполняла графы, отмечая занятия в университете, дни экзаменов и зачетов. Почерк казался красивым, не размашистым и не бисерным, в самый раз. Она не меняла пасту и не рисовала на страницах рожицы. Все было чинно и аккуратно, как и подобает круглой отличнице. Ближе к маю характер записей изменился. Заметки стали короткими и сухими, а в июне и вовсе большая часть страниц остались чистыми. Конечно, это было тяжелое время для Кристины, и ежедневник, как честный свидетель, фиксировал изменения в жизни девушки без прикрас. Появились каракули, грязные разводы на страницах. Потом ситуация нормализовалась. Заметки стали объемными, но аккуратный почерк изменился до неузнаваемости. Должно быть, девушка писала на ходу, где-то в транспорте, в кафе, да бог ведает в каком месте!

Дубровская нашла вчерашний день. Страница была пуста. Она перевернула еще несколько листов. Та же самая картина. Должно быть, следователь поторопился причислить записную книжку к числу вещественных доказательств. Никаких встреч, телефонных звонков, других важных дел на протяжении трех последних недель не было вовсе. Только на одной из страниц была сделана странная пометка: «2 Х 3 р.д.». Кристина нацарапала это едва пишущим стержнем, так что надпись казалась выдавленной на листке за десятое июля.

– Ежедневник пуст, – сообщила она следователю. – Вы можете исследовать его вдоль и поперек, но это мало что даст. Лучше будет вернуть его вместе с бумажником мачехе.

Тот взял книжку в руки, повертел ее и даже понюхал, затем открыл страницу за прошлый день, удостоверился, что она пуста и со вздохом вернул ежедневник адвокату.

– Будь по-вашему, – сказал он. – Сейчас напишете расписку, что вещи потерпевшей вручены вам лично в руки, и можете отправляться куда угодно: в больницу, на пляж или к этой самой мачехе.

Формальности заняли всего несколько минут, и Елизавета оказалась на улице с сумкой Кристины в руках…

Она прибыла к дому Каменевых почти одновременно с Никой. Та выпорхнула из роскошного «Лексуса» с тонированными стеклами, сделала водителю небрежный жест и направилась к подъезду, красиво покачивая стройными бедрами. Она была одета в легкую, полупрозрачную тунику, открывающую одно шоколадное плечо, и маленькие джинсовые шорты, выгодно подчеркивающие изящество длинных ног. Должно быть, она возвращалась из-за города, потому что у нее в руках была пляжная сумка и букет ромашек.

– О! – воскликнула она, увидев адвоката. – Не говорите, что вы затеяли с Кристиной новую игру «Дележ наследства – 2».

Похоже, она ничего не знала о ночном происшествии.

– А вас не беспокоит, где сейчас ваша падчерица? – спросила Лиза, внимательно наблюдая за выражением лица молодой женщины.

Но та даже и бровью не повела.

– А мне что за дело? Думаю, Кристина в няньках не нуждается.

– Кристина в реанимации, – сказала Елизавета. – Ее сбила машина. Вас это не удивляет?

Старухи у подъезда вытянули шеи, стараясь отгадать, что делят между собой профессорская вдова и незнакомая молодая женщина.

– Пойдемте в дом, – негромко предложила Ника. – Здесь новости разносятся, как в деревне.

Они миновали рентген из внимательных старушечьих глаз, не проронив ни слова, зашли в прохладу подъезда и поднялись на лифте на нужный этаж. После того как за гостьей захлопнулась дверь, Ника скинула с ног босоножки на экстремально высоких каблуках и уселась на банкетку в прихожей, вытянув ноги.

– Рассказывайте. Что с ней еще стряслось?

– Я уже сказала, что Кристина попала под машину. Следователь считает, что она хотела покончить с собой, – произнесла Елизавета, стоя в углу прихожей, как убогая просительница. Конечно, Ника лишена чувства приличий, требующих для начала провести гостью в комнату, предложить чай, а потом уже задавать вопросы. Ну да бог с ней, она на это и не рассчитывала. – Вам известно, что она принимала наркотики? – спросила она голосом обвинителя.

– Наркотики?! Она?! Не смешите меня, ради всего святого!