Читать книгу "Ярость on-line - Александр Романовский"

Ни выстрела.

Череп находился на расстоянии жалкого метра. Единственный шаг взрослого мужчины. (Пропасть, беспощадная ко всему живому.) Можно запросто коснуться рукой. Вот только… руки после этого не останется — испарится в кровавой вспышке боли, аккурат до хирургически точной черты, обозначавшей невидимую границу. Волк явственно представил, как пулеметная очередь врезается в лапу, рассекает кожу, мышцы, дробит кости. От сильной конечности останется кошмарный обрубок.

— Гмм… — протянул Курт.

— Ах, прости…

Глава Ордена улыбнулся так мерзостно, что Курту нестерпимо захотелось свернуть ему шею. Однако, помимо невидимого «огневого рубежа», "между ними всегда пролегала вторая граница (вне зависимости от того, какова дистанция, место и время), еще более коварная и подспудная. Что, если смертельная черта проходит непосредственно в голове? Крохотная субмарина, бороздящая кровеносные каналы на рубеже нейронов и сознания, оставляющая за собой извилистый токсичный след.

Гангстер полез в карман, вынул какой-то предмет и небрежно перебросил Волку.

Курт вытянул руку и взял предмет из воздуха — с той же уверенностью простые homo sapiens берут книгу с полки. Предмет летел, хаотически вращаясь (Курт регистрировал все повороты) немногочисленными гранями, пока полет не прервался.

Вещица представляла собой ничем не примечательный брелок — плоский, никелированный. Без кнопок и пояснительных надписей. С лазерной гравировкой — оскаленный череп. Безделушка, ничего особенного. Так, во всяком случае, казалось на первый, непредвзятый взгляд. На самом же деле внутри брелока скрывался портативный передатчик, обладавший собственным опознавательным кодом. Своего рода пароль, «мадсен» посылал запрос, пеленговал сигнал, идентифицировал код и пропускал «своих» в Контору. Если же, напротив, сигнал отсутствовал, оказывался другим либо содержал ошибки — огонь.

Без пощады.

Вся процедура занимала десятые доли секунды. Тем не менее Волк затаил дыхание, переступая невидимую черту. Глупость, конечно. Бояться не стоило. Не оттого, что Череп сдувал пылинки с «штатного киллера» (бандиты, идущие на «задание», сдавали свои брелоки в «дежурку»). Глава Ордена ни в коем случае не желал расстрелять Курта из «умных» пулеметов. Он, по своему обыкновению, всего-навсего проверил бдительность подчиненного. Никто в окружении Черепа не имел права слишком уж расслабляться. Забывчивость каралась смертной казнью — через расстрел. Глава Ордена без сожалений делал контрольный. Если боевик дерзнет расслабиться, фатальная ошибка поджидает его в самом близком будущем. Принеся на сей раз ущерб не одному глупцу, но и всей группировке в целом.

Бояться же, переступая границу, не стоило по иной причине. Волк просто не успеет ничего почувствовать. Крупнокалиберные пули уничтожат тело за секунду — в неуловимый миг между жизнью и смертью. Безволосый не желал гибели «штатному киллеру», что, впрочем, еще не гарантировало благополучного исхода.

В конце концов, брелок мог сломаться, израсходовать заряд, могло случиться и так, что что-то замкнуло бы в электронных мозгах «мадсена». Даже производитель не застраховывал от несчастных случаев. Череп, очевидно, заметил на это в свойственной ему манере сероватого юмора: «На нашем предприятии, сынок, полисов вообще никому не дают…»

Секунда, другая. Ничего.

Ни выстрела.

Курт перевел дыхание. Визит в штаб-контору — игра в «русскую рулетку», удел дураков. Пронесло. Череп хмурился; показал недоумение: мол, что же такое могло вынудить «штатного киллера», грозного Волка, медлить и нервничать? Фатализм гангстера не имел ничего общего с инстинктами метаморфа («Выжить — когтями и клыками!»).

Аккуратная дорожка выводила прямиком к Конторе.

«Опель», напоминавший футуристическое сито, никак не мог угомониться. Из-под капота струился горячий белый пар. Парни из «Лавки Свенсона. Мясо на ВАШ вкус!» завершили жизненный путь наглядной демонстрацией собственного девиза.

Странная парочка миновала пулемет, притаившийся в потрепанном кусте. Курту казалось, будто «мадсен» настороженно проводил его инфракрасным глазом.

Лужайку усеивали глубокие ямы. Вырванный дерн, похожий на куски кровоточащего мяса. Ценитель НФ мог бы предположить, что Контору атаковали кроты-мутанты, взрывающиеся при пулевом попадании. Между этих воронок лежали «жертвы» — героические защитники Твердыни Сил Зла. Двое поднимались на ноги, деловито отряхиваясь. Третий ерзал в траве. Обнаружив Черепа, стоящего в сторонке, все трое принялись ахать, охать и подворачивать конечности. Сцена брала за душу.

— Аи, молодцы! — пробормотал Череп. — Герои. Простой премией не обойдешься.

Волк скрыл улыбку. Действительно, ордена будут раздавать килограммами — как иначе? «В очередь, сукины дети!» Битва при Конторе. Войдет в историю, если глава Ордена доживет до того возраста, когда пишут мемуары. Хотя навряд ли.

Глава Ордена двинулся дальше. Дверь Конторы возмутительно зияла пустым проемом. «Герои» из «дежурки» не потрудились затворить за собой. Ничего странного. Когда сломя голову мужественно бросаешься в «штыковую» — не до мелочей.

Босс и «штатный киллер» переступили порог. Честно признаться, не без опаски. Мало ли что поджидает внутри. Кто знает, какие планы у «Всадников»? Возможно, они не закончили, либо имел место коллективный, мотивированный сговор (для «разумной паранойи» не существует ничего невозможного). Курт старался держаться на подобающей дистанции (метр); когтистые пальцы стиснули «Галил». Кисти рук Черепа напряглись, готовясь в любое мгновение выхватить убийственные ТТ. Офисом повелевала мертвая тишина.

Она сгустилась, затвердела до оглушающей плотности. Разительный контраст после шквала перестрелки (взрывы и выстрелы — на фоне несмолкающего рева форсированного двигателя). Ни души. В обычное время Контора, впрочем, также не кипела жизнедеятельностью. Не тот сорт учреждений. Ни просителей, ни бланков, ни «окошек». («… Как заполнить эту декларацию? № 24, РТ. Доходы ЧП. Ежеквартальный налог с целью защиты от недобросовестной конкуренции, а также иных охранных услуг… Что?! Рэкет? Нет, мы не используем подобные термины. У нас легальное предприятие!») Тишина, спокойствие, деловитая ритмичность.

Тем не менее, если представить гипотетическую ситуацию, что некие просители все-таки пробрались бы под перекрестным огнем обоих «мадсенов», они подступили бы к преграде, которая ошибочно называлась «дверью» и выглядела бы более уместно в банковском хранилище. Если предположить (опять-таки гипотетически, из сугубо академического интереса), что визитеры преодолели бы препятствие, они попали бы в узкий «предбанник», своего рода шлюз. На противоположной его стороне обнаружили бы дверь №2, заметно уступавшую двери № 1 в габаритах, массе и прочности, что несколько сближало ее с определением «дверь». На потолке виднелись газовые форсунки и воздуховоды с вентиляторами, способными очистить «предбанник» от агрессивной среды за считаные мгновения. Собственно, в этом самом помещении оказались Череп и «штатный киллер». Дверь №2 была также открыта.