Читать книгу "Шут из Бергхейма. Книга вторая - Юрий Погуляй"

Что ж с тобой сделал проклятый шут, а?

Вслух же я сказал:

— Потом спасибо скажете! Когда будете умирать, и никто не сможет стакан воды подать, бац, а Егорка вам ходячего мертвеца с кружкой пришлет. Стратегическое, так сказать, мышление. Хитрый план Лолушки.

Стас снова вздохнул.

— Приближаются, — сказал Игнат. Встал с земли, отряхнулся. — Всадники. Пятеро.

— У меня из оружия только маска, — посетовал я. — И острый язык.

— У тебя хотя бы маска, — поморщился охотник. У него во рту вновь была травинка.

— А ты ведь курильщик, да? — догадался я.

— Бросил семнадцать лет назад, — ответил Игнат.

Из соснового леска послышалось лошадиное ржание. Громко хрустнула сломанная ветка. Птицы тотчас притихли.

— Господа, — раздался голос Головастика. Его силуэт показался среди пушистых ветвей молодых деревьев. — Давайте мы не будем тратить время на бессмысленные стычки?

Он выехал к холму с кругом камней. За шаманом показался призыватель, тоже верхом. Следом тянулась цепочка рысаков уже и для нас, видимо. У всех седельные сумки. Я разглядел на черной кобыле, с белой звездой во лбу, притороченное щупальце Повелителя. Мой убер, точняк.

— Подраться у вас возможность будет. Я убежден, что и причины найдутся. Просто прошу, господа, отложите.

— Была задета честь предков. Честь родного дома! — гордо ответил я. — Только кровью…

— Не знаю, что у тебя там было задето, Лолушко, но постарайся сдерживать свою агрессию. Она мешает жить, — без тени улыбки сказал Юра. — Твои ошибки плохо влияют на окружающих.

— Но… он же меня, пацана, при пацанах не пацаном назвал! — вяло промямлил я еще одну шутку из прошлого, но как-то и она не очень зашла.

— Драку я начал, — сказал Игнат.

— Оу, — удивился Головастик. — Экий казус вышел. Прости, Лолушко. Тогда к тебе, Кузьмич. Мы теряем время на каждой смерти. Их больше быть не должно.

— Не видел другого выхода, — охотник подошел к коню. — Который мой?

Шаман ткнул пальцам в пегого.

— Допускаю, что его и не было, господа, — признался Юра. — Порука — это отлично. Это благородно. Но нужно думать о результате.

Он продолжал, глядя как мы экипируемся, и продолжая себя убеждать.

— Я мог остаться. Мог зачистить весь поселок. С трудом, но смог бы. Вот только, господа, в таком случае мы двигались бы дальше пешком. Через враждебные земли. Мне нужен был торговец. Для вас же нужен был.

Вороная кобыла глянула на меня натуральным волком. По-моему, даже оскалилась. Топнула копытом.

— Шшшш, — ответил я ей. Осторожно протянул руку, стараясь не вспугнуть. Блин. Это ведь программа. Тупая программа, почему она себя ведет так, словно я какой ковбой из Йелоустоуна, а она вольный и гордый иноходец, которого еще и не объезжал никто.

Лошадь застыла, вперив в меня глаз.

— Шшшш… — сделал я шаг вперед.

— К чему это все говорится? — продолжал Юра. — С точки зрения морали — вы, господа, большие молодцы.

Лошадь повела ушами. Фыркнула.

— Шшшш, — до поводьев осталось сантиметров сорок. Я повел пальцами.

— Вы, также, наверняка склонны считать меня…

Лошадь прицельно пнула меня копытом в колено. Осознанно. Специально! Хруст сломанной кости перекрыл даже шум порогов. Да чего там порогов — он даже мой вопль боли заглушил:

— Сука! — взвыл я.

— Это чрезмерно, — заметил Юра. — Я не сука.

«Вы получили новое сообщение от божественной сущности»

— Охеренно смешно, знаешь ли, — прошипел я, отползая подальше от кобылы.

Шаман метнул тотем в землю, облокотился на луку седла. Боль стихла. Лошадь наблюдала за моими мучениями с интересом статуи. Враждебная сволочь. Я поднялся, не сводя с нее взгляда.

— Стремительно нахожу в себе монгольскую кровь, — процедил я животному. — Пущу на мясо и съем лично.

— Так вот, господа. Вам может показаться, что мой поступок был подлым. Но он был самым разумным в этот момент. Надеюсь, вы это понимаете?

Пальцы коснулись поводьев. Лошадь больше не своевольничила и вела себя как шелковая, пока я чистил сумки и возвращал снаряжение (из того, что мог использовать) на место.

— Понимаете же? — Юра ждал ответа, а мы отмалчивались.

— Конечно, — сдался Стас. — Конечно понимаем.

Мы с Игнатом переглянулись, будто декабристы за день до восстания.

— Лолушко, Кузьмич? — не унялся шаман. Сука упрямая.

— Ты большой молодец, Юрамба! Мой герой! — ответил я. — Когда вырасту — хочу быть таким же!

— Ясно…

— Я хотел выстрелить — я выстрелил, — ответил Игнат. — Ты хотел уйти — ушел. Не оправдывайся. Тошно выглядит.

Юра кивнул. Посмотрел на воду. Кивнул еще раз.

— Жаль. Тогда по коням, — взялся он за поводья. Лошадь всхрапнула.

Моя вороная тварь со звездой во лбу безропотно приняла шутовскую тушу на себя. Как и положено заскриптованному маунту! Вряд ли из нее выбил спесь намек о возможной судьбе.

— Слежу за тобой, — стараясь, чтобы никто из товарищей этого не увидел, шепнул я животному. — Пошла!

Выпрямившись, вызвал окно с сообщением от божественной сущности. Чем обязан?

";-)))))»

— Да ладно, блять, — буркнул я себе под нос. Настучал пальцем:

«Тебе че делать нехрен?»

«Ваше послание ушло к Богам. Вам остается только ждать»

Я закатил глаза, уклонился от ветки, метящей в лицо. Так вышло, что моя кобыла оказалась последней. Самое песье место. Терпеть не могу последним плестись. Лучше вести чем быть ведомым.

Когда тащишься, уткнувшись носом в чью-то спину, многое пропускаешь. Время сразу же уходит в служение культу Черепахи и спорит за звание самого унылого на свете. Когда ты замыкающий — самое главное найти себе хоть какое-то развлечение.

«Попроси меня»

Любопытно… А не придумали ли еще технологий, которые выводят мысли в логи? Ежели здесь на шутки реакция случается, то, может быть. Как-то уже слишком своевременно пришло предложение от администрации этой чудесной игрушки.

Хм… Запись мыслей штука была бы, признаюсь, весьма недурственной. Хоть какой-то порядок в голове навести можно было бы. Перед сном так запустить, а потом распечатать, пообводить важные мыслишки карандашиком. Понять что-то…

«Скучаешь, малыш?»

Настроение во мне царило прямо-таки благостное. Возможно, из-за красот вокруг. Мы ехали сквозь молодой сосновый лес. Тонкие стволы пробивались между камней. Пушистые ветви изворачивались, обволакивая неровности, огибая валуны. Северная природа прибивала зелень к серой земле. Красотища.