Читать книгу "Петербург: необыкновенные биографии. Город и его великие люди - Владимир Малышев"

Операция «Шквал»

Говоров был непосредственно причастен к первому исполнению знаменитой 7-й симфонии Шостаковича в блокадном Ленинграде 9 августа 1942 года. В этот день по планам фашистского командования город должен был пасть. И как вызов врагу, именно в этот день, в Большом зале Ленинградской филармонии должен был состояться концерт. Говоров поставил задачу сделать так, чтобы ни один вражеский снаряд, ни одна бомба не упала на город во время концерта. Прямо с передовой Говоров приехал в филармонию. Все время, пока шло исполнение симфонии, вражеские снаряды и бомбы в городе не взрывались, потому что по приказу Говорова наши артиллеристы вели непрерывный огонь по врагу. Операция называлась «Шквал».

После войны

О полководческой деятельности Говорова по прорыву и снятию блокады хорошо известно. За успешное проведение операции ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Затем он умело руководил действиями советских фронтов по разгрому Курляндской группировки немецких войск. В мае 1945 года Леонид Александрович был награжден орденом Победы.

«Суд чести»

Увы, после войны Говорову пришлось пережить немало тягостных минут, когда некоторые видные военачальники, в том числе сам маршал Жуков, которых Сталин ревновал к военным успехам, оказались в опале. А многие его близкие друзья из числа высших руководителей города были уничтожены в рамках так называемого ленинградского дела. И снова было непонятно, как он сам смог уцелеть.

В 1948 году Говорову пришлось возглавить созданный Сталиным так называемый Суд чести, вынесший обвинительный приговор четырем адмиралам – героям войны: Кузнецову, Галлеру, Алафузову и Степанову. Все они были реабилитированы в 1953 году. Последняя военная должность Говорова – главнокомандующий войсками ПВО СССР.

Однако Говоров был уже тяжело болен. Сказались стрессы, связанные с войной, гибель друзей. Как он переживал сталинские чистки, произвол и несправедливость, разыгрывающиеся вокруг трагедии, почему все-таки сам уцелел, мы так никогда и не узнаем – Леонид Александрович не оставил мемуаров.

Скончался маршал, освобождавший Ленинград, в возрасте всего 54 лет в подмосковном санатории «Барвиха». Урна с его прахом захоронена в Кремлевской стене.

Признания беглеца

В 1934 году в Ленинграде был убит Киров. Но еще и сегодня обсуждаются разные версии этой драмы в Смольном. Оказывается, что почти сразу же после трагического выстрела «в коридорчике» сбежавший в Японию высокопоставленный руководитель НКВД, принимавший участие в расследовании преступления, подробно рассказал иностранной прессе, как все произошло на самом деле. Долгое время о его показаниях в нашей стране было ничего неизвестно.

13 июля 1938 года в Токио в отеле «Санно» состоялась необычная пресс-конференция. Перед журналистами сидел элегантно одетый, отлично выбритый черноволосый и еще моложавый мужчина с длинной сигарой с мундштуком из слоновой кости в руке. Однако опытный глаз мог заметить, что в штатском костюме герой встречи с прессой чувствует себя не вполне ловко. Еще бы! Совсем недавно на нем был ладно пригнанный мундир с тремя ромбами (комиссара госбезопасности третьего ранга) в петлицах и с орденами высокопоставленного руководителя НКВД. В таком виде перед публикой появился Генрих Люшков, который по приказу Сталина участвовал в расследовании убийства Сергея Мироновича Кирова, первого секретаря Ленинградского обкома партии. Подробно о его судьбе рассказал историк Борис Соколов в своей книге «Русские тайны».

Сфабрикованное дело

«Мои сомнения начались с убийства Кирова в 1934 году, – начал перебежчик, пытаясь оправдать факт своего дезертирства. – Это убийство оказало большое влияние на партию и государство. Я в то время находился в Ленинграде и под руководством Ежова принимал участие не только в расследовании этого убийства, но и в последующих событиях – публичных процессах и казнях». «Перед лицом мировой общественности, – продолжал Люшков, – я должен прямо заявить, что все эти «дела» являются сфабрикованными. Николаев никогда не принадлежал к группе Зиновьева. Из знакомства с его дневниками видно, что это человек неуравновешенный, находящийся в плену диких фантазий, возомнивший себя вершителем судеб человечества и исторической личностью». Беглый комиссар категорически отверг и версию о том, что к убийству приложил руку Сталин (официально выдвинутую потом Хрущевым). А также опроверг и распространившуюся в то время и снова реанимированную уже в наши дни романтическую историю, будто Николаев убил Кирова из ревности, подозревая в нем любовника своей жены.

Удобный предлог

Говоря об уничтожении Зиновьева, Каменева, Томского, Рыкова, Бухарина и многих других, Люшков заявил, что Сталин использовал благоприятную возможность, представившуюся в связи с делом Кирова, для того, чтобы избавиться от этих людей посредством фабрикации заговоров, шпионских процессов и террористических организаций. «Это происходило не только благодаря истерической подозрительности Сталина, но и на основе его твердой решимости избавиться от всех троцкистов и правых, которые являются его политическими оппонентами и могут представить собой политическую опасность в будущем». Дал он объяснение и таинственной гибели телохранителя Кирова Борисова. По мнению Люшкова, он погиб в результате простой, а не подстроенной автомобильной аварии. Сталин позвонил в Ленинград и потребовал доставить Борисова на допрос в Смольный. Однако с этого момента до аварии с машиной прошло всего полчаса, и за это время, как считает Люшков, организовать убийство при помощи аварии было просто невозможно.

Таким образом, еще в далеком 1938 году «дело Кирова» один из следователей совершенно ясно и недвусмысленно объяснил: партийный лидер Ленинграда стал жертвой психически неуравновешенного одиночки. Однако в СССР на имя Люшкова после его бегства было наложено строжайшее табу, и все, что он говорил в Японии, в том числе и по делу Кирова, стало известно только после краха СССР.

Почему сбежал комиссар

Перейдя к японцам в районе озера Хасан, Люшков, который в 1938 году занимал пост начальника Управления НКВД Дальневосточного края, прихватил с собой деньги, предназначенные для оплаты иностранной агентуры, служебное удостоверение и два пистолета. Свой побег чекист объяснил опасением стать жертвой чисток, которые обрушились тогда на «органы» накануне снятия Ежова. Комиссар получил неожиданный вызов в Москву и понял, что сразу окажется в подвалах Лубянки. Ведь незадолго до этого до Люшкова дошло известие об аресте его покровителя Израиля Леплевского, главы НКВД на Украине. Хотя на работе в «органах» он старался, как мог. Родившись в Одессе, Люшков в двадцатилетнем возрасте в разгар Гражданской войны стал начальником политотдела бригады, потом его направили на работу в ЧК. Он работал на Украине, Северном Кавказе. Участвовал в беспощадном подавлении бунтов голодных крестьян и истреблении казачества. Словом, у беглеца от «террористического сталинского режима» собственные руки были по локоть в крови. Он это понимал и признался: «Велики мои преступления перед народом, так как я сам участвовал в этой страшной сталинской политике, убившей многих и многих советских людей».