Читать книгу "Зов пустоты - Максим Шаттам"

Прямо в глубь участка, к пруду, где покачивалась моторная лодка. Если он вот так уйдет, это будет полный провал, запаниковала она, но тут же заметила быструю, огромную тень, что метнулась за беглецом и повалила его на землю. Сеньон не заставил себя ждать.

Когда обоих подростков наконец утихомирили и усадили на крыльце дома на колесах, а собаку закрыли в клетке до приезда специалистов по работе с животными, Лудивина обогнула хибарку и обнаружила, что подозреваемый стоит перед Сеньоном, а тот описывает ему, что сейчас произойдет.

– Вы все поняли? – настойчиво спросил жандарм.

Мужчина раздосадовано кивнул. Он был весь в грязи, под глазами мешки, на лице несколько синяков от камней с дорожки, о которые он ударился при попытке бегства. Сеньон вел себя предельно спокойно.

– Мы приступим к обыску вашего дома, – продолжил он. – Если у вас есть оружие, наркотики или детская порнография, мы все найдем. Можете сэкономить наше время и сами сказать нам, где искать.

Мужчина пожал плечами.

– Они в спальне, – безо всякого стыда ответил он. – И на компе. Чтобы дети тоже смотрели.

– Вы показываете это своим сыновьям? – ужаснулась Лудивина.

– Да, а что? Пусть привыкают.

Она с омерзением выдохнула.

Сеньон подхватил преступника под руку и повел в домик.

– Вас за это уже брали, но вы снова взялись за старое. Тюрьма вас не успокоила? И все то, что там делают с ребятами вроде вас? Вы что, правда хотите туда вернуться?

– Хрен ли делать, я по-другому не могу.

– О чем вы? О том, что вы хотите секса с детьми?

– Да. Я такой. Я не изменюсь. Не могу. Это никогда не кончится.

Лудивина отошла, пропуская коллегу и подозреваемого, и осталась стоять, уперев руки в бока и глядя, как на улице, у заборчика, собираются привлеченные шумом зеваки.

У нее в голове звучали слова педофила.

Бесконечно.

Вот он, неоспоримый вывод, тут же вернувший ее к другому делу – тому, что уже неделю занимало ее целиком.

В ту же секунду у нее в голове словно что-то щелкнуло.

Совершенно естественное заключение.

Очевидное.

Теперь она была уверена.

23

Голос Моррисси наполнял просторную гостиную пьянящей нежностью, отражался от колонн из коричневой стали, прокатывался по кованому металлу лестницы, скользил по полу и лишь затем терялся в густом ворсе ковров. Лудивина устроилась на удобном диване, держа в руках роман «Пилигрим» Тимоти Финдли: она внимательно вчитывалась в каждое слово, но все равно никак не могла сосредоточиться на смысле. Хотя книга казалась ей захватывающей, она так и не сумела забыть обо всем вокруг, увлечься сюжетом. Читатель – словно корабль, скользящий по волнам фраз, выплывающий из водоворота страниц. Но Лудивина чувствовала себя слишком плотно привязанной к своему телу, словно прикрученной к реальности, неспособной отдаться на волю воображения.

Весь ее день прошел в делах – они задержали педофила, поместили под стражу его самого и его сыновей, – а Лудивина все это время думала лишь об одном: как бы улучить момент и тщательно обдумать безумную догадку, не дававшую ей покоя с самого утра.

Когда ей наконец удалось дозвониться до Филиппа Николя, он неожиданно внимательно выслушал ее и, хотя это совершенно не входило в его обязанности, согласился выполнить данное ею задание. Вне всякого сомнения, он планировал завоевать кого-то из сотрудниц в Нантере, и потому охотно брался за любое дело, которое могло привести его туда.

Наступил вечер пятницы, но Лудивина вовсе не испытывала усталости, характерной для конца рабочей недели: напротив, она была крайне возбуждена, ее мозг словно кипел, чутко реагировал на каждую, даже самую незначительную мысль. После того как педофила отправили в Флёри-Мерожи, ей не пришлось даже уговаривать Сеньона: тот тут же уехал домой. Но Гильем почувствовал неудовлетворенность Лудивины, метавшейся по кабинету, словно тигр в клетке. Поняв, что она не может отвлечься от убийцы с железной дороги, он остался с ней еще на час: он прослушал последние записи с телефона вдовы Лорана Брака, но не обнаружил ничего интересного. После этого Лудивина сообщила ему, что хочет попросить полковника Жиана о создании отдельной группы, которая занималась бы исключительно этим делом; тогда Гильем напомнил ей, что это расследование все еще считалось первичным, на него еще не назначили судью и с официальной точки зрения оно никак не было связано с убийствами двух девушек.

Слова Гильема попали в цель: Лудивина поняла, что ей не следует с головой окунаться в дело. Она велела Гильему поскорее отправляться к молодой жене и вознаградить ее за долгую рабочую неделю, на протяжении которой они так мало виделись. Сама же она вернулась к себе, в Пантен.

Она с удивлением отметила, что Марк Таллек ей даже не позвонил – хотя она была уверена, что в преддверии выходных ему захочется подвести итоги их работы. Затем она вспомнила, что сама велела ему не приезжать и бросила трубку. Она испытала угрызения совести. Почему она всегда ведет себя с ним так агрессивно? Он начал открываться или, по крайней мере, делиться с ней данными, и у нее больше не было оснований обвинять его в том, что он действует в одиночку.

Лудивина вздохнула, понимая, что недовольна собой. Она уже знала, к чему все идет.

Не желая еще сильнее погрязнуть в собственных мыслях, она взяла в руки телефон.

– Вы уже вернулись к нашим баранам? – едва сняв трубку, спросил ее Марк чуть хриплым голосом.

– Я хотела извиниться перед вами за сегодняшнее утро, я повела себя не слишком вежливо.

– Ничего. Вы хотя бы его поймали?

– Сегодня он переночует в тюрьме.

– Хороший конец. Зачем вы звоните? Не только чтобы извиниться?

– Не только… – в замешательстве ответила Лудивина, сама не понимая, куда их заведет этот разговор. – На самом деле у меня сегодня было озарение насчет нашего преступника…

– Озарение? Как у медиумов в кино?

– Нет, ну что вы. Мне пришло в голову кое-что очевидное. Убийца с железной дороги не останавливался. Он не может остановиться. Он совершил два убийства за восемь месяцев, ему это явно пришлось по вкусу. Я уверена, что он на этом не успокоился и не ждал еще два года, чтобы затем убить Лорана Брака.

– Кажется, вы говорили мне, что на второй жертве остались следы его фрустрации, что «реальность не соответствовала его ожиданиям» – вот ваши точные слова. Возможно, второе убийство его надолго успокоило.

– Нет. Он и правда испытывал фрустрацию. Его фантазии так сильны, что заставили его дважды пойти на убийство, так что он, напротив, решил как можно скорее снова взяться за дело, опять насладиться процессом, не останавливаться после подобного краха. Он крайне осторожен, даже слегка параноидален, тщательный выбор жертвы – часть разработанного им ритуала, так что да, ему нужно найти подходящую жертву, проследить за ней, но в любом случае он не смог бы ждать так долго.