Читать книгу "Темный эфир - Анна Терешкова"

— Не называй меня так! — донесся до меня рык Шивьен, прежде чем шумная парочка скрылась из виду.

И как вас прикажете понимать? Шивьен все подстроил? Бред же, разве нет?

Слова Ди разом отошли на задний план, стоило осознать, что я осталась наедине с Элаем.

Медленно обернувшись, посмотрела на светлого, который устало потирал переносицу.

— А вам господин наследник светлой братии никуда спешить не нужно? Дел, небось, невпроворот, — с нажимом подметила я, губ коснулась нервная улыбка.

Бездна свидетель, моя магии ведет себя как ненормальная, когда я рядом с этим драконом!

— Благодаря тебе дел становится все больше.

Продолжаю нервно улыбаться.

— Ты правила академии читала?

— Конечно! — активно киваю.

— И с памятью проблем нет?

Снова киваю. При этом борясь с желанием либо повиснуть на Элае, который недовольно поджал губы, сложив руки на груди, либо прилечь на землю, ибо колени уже ощутимо дрожали, а мышцы горели от напряжения. Я все надеялась, этот ящер утопает вместе с Ди и чтоб ему пусто было с его демоновыми тренировками Шивьеном, но, увы.

— Тогда что насчет правила об арканах? — Элай сократил между нами расстояние с двух футов до одного, — напомни-ка мне его.

Их правила чистой воды одни запреты. Если что-то обзывают «правилом» значит, это что-то с существенными ограничениями или полнейшим «Сделаешь так — вылетишь из академии или отправишься в Крепость Отверженных!».

Я, правда, читала свод правил, но не особо вникала. У меня попросту не было на это времени!

— И? — еще один шаг, а дальше то уже и некуда!

Нас разделяло каких-то десять сантиметров!

— И адептам, — начала я припоминать, — запрещается, — добавляю очевидное.

А запрещается ли? При выпуске каждый адепт со средним уровнем дара обязан управлять всеми арканами, учитывая, что и сам уровень магии с каждым годом будет повышаться.

— Запрещается бесить наследного принца светлой братии, — выдала я с самым серьезным выражением.

— Хорошо бы включить это в свод правил, но ректор не проникнется таким «важным» предложением, — хмыкнул Элай, оценив юмор ситуации.

— Первокурсники не могут использовать арканы без присмотра куратора или профессора, — к собственному удивлению вспомнила я треклятое правило.

— Правильно, ведьмочка. Можешь ведь когда захочешь, — одобрительно кивнул светлый, но тут же на его лице пролегла тень недовольства. — Ты Шивьена в ранг профессора или куратора вознесла? Или настолько бесстрашная, а может просто глупая, раз не боишься остаться пустой?!

— Выгорание мне не грозит, я — полукровка. Это можно сказать единственная приятная привилегия, дарованная нам богами.

Статус «пустых» нам грозит в случае, если мы сами отдадим свою магию. Чего я в здравом уме никогда не сделаю. Или если нашу магию выпьют. Чего я так же не позволю никому сделать.

— Ты не похожа на полукровку.

В последнее время я слишком часто это слышу.

— Бывают в жизни огорчения, — развела руками.

— Может исключения?

— Пожалуй, и они тоже, — согласно киваю.

Тьма! Ну почему он все еще здесь? Мало того, что ноги потихоньку отказываются держать нерадивую хозяйку, так еще синяки и ссадины дают о себе знать. Адреналин и восторг от поединка улетучились — здравствуй реальность и боль. И да резерва у меня значительно поубавилось, все же я бесконтрольно использовала его на аркан.

— Аркан Мьерн…

Боги!

— Да-да я главная нарушительница спокойствия. Смиренно прошу простить. Вернусь в комнату и не выйду из нее покуда не выучу весь свод правил академии.

— Лично проверю, — с насмешкой поддержал мою идею Элай.

И какой гоблин меня за язык тянул?

— О бое с Вермонт никто не узнает. Сомневаюсь, что Дэйвар и Таила умчались жаловаться ректору, о тебе и твоих «генералах» я того же мнения.

— Не переоценивай себя. Твоя сила действительно исключение, но нам мало известно о тех, кто обладает одновременно двумя эфирами. Правило полукровок к тебе может и не относится, Ари.

Скрипнув зубами и пропустив мимо ушей обращение светлого, я на одном дыхании выпалила:

— Я овладела арканом Мьерн, когда мне тринадцать исполнилось, и его сила росла вместе со мной. Не говоря уже об аркане Ниота, пусть прошло всего три года, но я даже сейчас непрерывно его использую. Они никогда меня не подводили. У меня железный контроль, Эларонис!

— Аркан Ниота?

Святой леший! Не стоило ему об этом говорить. Во всем виновата демонова тренировка Шивьена и последовавшая за этим усталость! Мозг не соображает. Все силы уходят, чтобы на ногах держаться с гордо выпрямленной спиной.

— В правилах академии так же сказано, что адептам разрешено свободное использование арканов с одобрения куратора, любого из профессоров или ректора, — сменила я скользкую тему. — Получу это разрешение завтра же! Тьмы, тебе.

Все с той же гордо выпрямленной спиной, но непроизвольно пряча взгляд от Элая, я крутанулась на подошве ботинок и строевым шагом двинулась вперед на негнущихся ногах. Ровно семь шагов, прежде чем земля из-под ботинок странным образом сбежала, а мое лицо оказалось в опасной близости от этой самой пыльной земли.

— Ведьмочка ты упала?

— Нет, блин, резко легла! — огрызнулась себе под нос, краснея со стыда.

Из-за смеха Элая хотелось провалиться сквозь этот треклятый полигон.

Какой позор! И чего ради распиналась, если после обычного поединка и тренировки на ногах стоять не могу?

— Ну-ка…

Успев лишь пискнуть, я обняла светлого за шею, когда тот подхватил меня на руки и слегка подбросил, поудобнее перехватывая.

— С тебя двойная благодарность, — улыбнулся дракон.

— Почему это двойная? — не поняла я.

— За вмешательство в поединок.

За это уж точно благодарности не жди!

— И за целительство.

Я мгновенно отпустила Элая и прикрыла губы руками.

— И как прикажешь тебя понимать? — бровь светлого вопросительно изогнулась.

— Не нать мне вашего странного целительства! — приглушенно воскликнула из-под ладоней.

— Странного? Я собирался отнести тебя в лазарет.

Поздно осознав, что со странностями тут только Шивьен, по крайней мере, лекари академии вряд ли будут лезть целоваться, я убрала руки ото рта и нервно улыбнулась.

— Я имела в виду…

Элай подозрительно прищурился. Пальцы напряглись, хватка дракона стала почти болезненной.