Читать книгу "Ведовская страсть - Елена Соловьева"

Милана потеряла равновесие, покачнулась. Задела рукой рычаг на инвалидном кресле, и оно приподняло своего обладателя выше.

Одной рукой Дмитрий обвил шею Миланы, а большим пальцем другой вытер ей набежавшие слезы.

— Ну что ты, в самом деле, я же сказал, что это была шутка, — повторил он.

Удивительно, но в собственном голосе Дмитрий расслышал хрипловатые нотки, свидетельствовавшие, что он не полностью утратил чувственность. На какое-какое-то время Змиулана стала для него не чудовищем, а всего лишь расстроенной молодой девушкой, ищущей в нем поддержку и опору.

И Дмитрий не мог не поддаться ее магическим чарам. Он заглянул в глаза Миланы и увидел в них столько нежности, что можно было утонуть в ней.

Губы прекрасной полубогини приоткрылись, будто требуя испробовать их на вкус. Высокая грудь Миланы плотно прижалась к телу Дмитрия, и он страстно мечтал продлить это прекрасное ощущение.

Забылись видения о раздвоенном языке, о наводящем ужас змеином хвосте. Только он и она — особенная пара, которая нашла долгожданное сокровище в глубине темного леса.

И пусть они оба пока считали это обманом, иллюзией… цветок папоротника все еще оставался в руках Дмитрия. И он пожелал — впервые в жизни не себе. Ей — чье теплое дыхание согревало его, чей трепетный язык вдохновенно отзывался на затеянную им игру.

Глава 17

Какими бы преимуществами природа не наделила человека, создать из него героя она может, лишь призвав на помощь судьбу.

Франсуа де Ларошфуко

В голове Дмитрия созрел неожиданный план: отблагодарить Змиулану за искренность. И раз не в его силах превратить полубогиню в женщину, нужно найти другой способ.

Он тщательно все продумал. Влез в обыденную одежду, порылся в чемоданах и переложил в карман банковскую кредитку. Поздравив себя со скорым приобретением, отправился в гости к Миролюбу.

Знакомая изба словно ждала его: окна и двери настежь, с кухни доносится аромат свежей выпечки. Дмитрий преодолел крыльцо, окликнул Весту, мать Миролюба.

Радушная хозяйка отошла от дубового стола, на котором лепила пирожки. Стряхнула с рук остатки муки, приветливо улыбнулась гостю.

— Здравствуй, сынок.

С первого дня знакомства Веста именовала пришлого только так, и Дмитрий охотно прощал местной целительнице это своеволие. Уж больно помогали Вестины снадобья и припарки.

— Здравствуй, матушка, — отозвался Дмитрий на манер местных жителей.

Веста поправила на голове платок, сложила пухлые ручки на широкой талии. Низенькая, пышнотелая, она была в то же время подвижной и слегка взбалмошной. И потому нравилась Дмитрию. Она напоминала ему забавного колобка из детской сказки, румяного и непоседливого.

Целительница предложила дорогому гостю свежих, с пылу, с жару пирожков с капустой, но Дмитрий отказался.

— Дорога предстоит дальняя, а подпрыгивать на ухабах с полным желудком — то еще удовольствие.

Веста испытующе посмотрела на него и поинтересовалась:

— Неужто и вправду домой собрался?

Дмитрий криво усмехнулся. Ему льстило упорное желание общинников оставить его у себя.

— Нет, я не уезжаю. Но до города добраться надо — дела. Скажи, матушка, сынок твой где?

Веста облегченно вздохнула и объяснила, что Миролюб сидит на крыше дома — разговаривает с новыми гостями, готовыми прибыть в поселение.

«Точно! — пришел в восторг Селиванов. — Ловить сотовый сигнал так я не пробовал… Умно, ничего не скажешь».

Попрощавшись с хозяйкой, он вышел во двор.

Миролюб смотрелся на коньке крыши флюгером-переростком. В его руках был аппарат, напоминавший передатчик военных — громоздкий и наверняка тяжелый.

«Как он вообще впер эту махину на крышу?» — подумал Дмитрий и не сдержал улыбки.

— Теперь я понял, как удается тебе всегда быть на связи! — крикнул он, задрав голову вверх. — Ты закончил? Поговорить надо!..

— О чем? — пробормотал Миролюб.

Узрев Дмитрия, он начал стаскивать аппаратуру с крыши: осторожно, медленно. Лестница под ним скрипела, готовая развалиться в любую минуту.

— Вначале спустись: не хватало, чтобы ты свалился от радости, — выкрикнул Дмитрий.

Миролюб добрался до земли, грохнул бандуру возле коляски раннего гостя. Рукавом рубахи утер выступивший на лбу пот.

— И чему мне нужно радоваться? — поинтересовался у Селиванова. — Ты, как я посмотрю, собрался уезжать — следовательно, попросишь вернуть плату за пребывание?..

— А еще меня упрекал в скептицизме! — «поддел» его Дмитрий. — Не угадал: хватай договор аренды, план вашего поселения — в общем, все, что есть у вас на этот клочок земли. И не забудь переодеться: нам предстоит официальная встреча.

Не смея поверить в свое счастье, Миролюб в три прискока преодолел ступени крыльца. Ворвался в дом, насмерть перепугав пораженную его поведением Весту.

Чмокнув мать в пухлую щеку, он натянул на себя костюм, в котором обычно встречал клиентов. Непослушными от нетерпения руками отыскал припрятанные на дне сундука документы.

Когда Миролюб передал бумаги Дмитрию, тот все внимательно изучил и сказал:

— Знатно вас ободрали. А теперь отвези меня к этому Широкову — мы с ним малость потолкуем.

— Думаешь, тебе удастся убедить его снизить арендную плату? — уточнил Миролюб.

— Я уверен, мы с ним договоримся, — хмыкнул в ответ Дмитрий. — Да, по дороге заедем еще в одно место. Не возражаешь?

Миролюб все еще не понимал смысл происходящего и пораженно ответил:

— Нет, раз это необходимо.

На сей раз лесные дороги были благосклонны к Селиванову. В какой-то момент ему показалось, что с их пути и вовсе исчезли ямы и поваленные ветром деревья. Солнце светило ярко и радостно, точно подбадривая.

Добравшись до города, Дмитрий и Миролюб покатили прямиком к сельской администрации. Но Широкова на месте не застали.

— Поехали к нему домой, — предложил Селиванов, — будет даже лучше, если мы с ним пообщаемся в неформальной обстановке.

— Не думаю, что Широков захочет пригласить тебя в дом, — сказал Миролюб. — Он не особо расположен к гостям.

— Ничего, — парировал Дмитрий. — У меня есть один веский аргумент, — и он бросил взгляд на два больших кожаных чемодана, валявшихся на заднем сидении авто.

Дмитрий невольно улыбнулся, вспомнив, до какого размера округлились глаза Миролюба, наблюдавшего за снятием наличных с пластиковой карты.

Глава администрации любил жить на широкую ногу, и не был стеснен в средствах. Его сложенный из соснового бруса дом больше напоминал терем из народных сказок, нежели жилище слуги народа. Да и сам Широков соответствовал описанию представителя купеческой знати: невысокий, круглолицый, с красным от чрезмерных возлияний носом и жуткой одышкой.