Читать книгу "Сегун - Джеймс Клавелл"

Блэксорн много раз так оглядывался… Но его не огорчало, когда ее не было… и не могло быть… Она и так с ним повсюду… Он любил ее и в хорошие, и в тяжелые, и даже в самые трагические времена. Она всегда приходила в его снах… И теперь сны эти светлые… Сны о ней вдруг оборачивались рисунками и планами… резной фигурой на носу судна… парусами… мыслями о том, как сделать киль и как построить корабль… А потом он с радостью видел готовую «Леди» — под парусами, надувшимися от свежего юго-западного ветра… Она плывет через Ла-Манш… Фалы хлопают, рангоут напрягается и потрескивает при перемене курса, раздается крик: «Спустить паруса! Топсели, гроты, бом-брам-стеньги и брам-стеньги!» Освободившись от шкотов, завоевывая каждый дюйм, под канонаду парусов меняется курс… По команде «Так держать!», на которую отзываются паруса, неописуемой красоты корабль поворачивает у Бич-Хид влево, держа курс на Лондон…

* * *

Торанага, окруженный телохранителями, поднимался в гору у лагеря. На рукавице у него сидела Кого. Он охотился на берегу моря, а теперь направлялся в горы над деревней. Оставалось еще два часа до захода солнца, и он не хотел терять времени — когда еще выдастся денек для охоты…

«Сегодня — мой день, — размышлял он. — Завтра я начну войну. А сегодня нужно привести в порядок свой дом, делая вид, что Кванто и Изу ничто не грозит и что мой род в безопасности… Я выживу, увижу еще одну зиму и весну, буду охотиться на досуге… Славный сегодня получился денек…»

Он дважды успешно пускал Тетсу-Ко на добычу… — Она налетала как в сказке, раньше ей так не удавалось, даже когда они с Нагой охотились у Анджиро — то прекрасное, незабываемое пикирование хитрого старого петуха — фазана. Сегодня она несколько раз добывала журавлей не меньше ее самой по размерам и каждый раз послушно возвращалась к нему на приманку. Фазана выгнали собаки… Торанага пустил сокола… Тот стал кругами подниматься вверх… Фазан взлетел и стал набирать высоту… Сокол вошел в пике, — казалось, оно длится вечно… Удар был прекрасен… Тетсу-Ко снова вернулась к приманке и с гордым видом поела, сидя у него на перчатке.

Теперь они охотились за зайцем. Ему пришло в голову, что Анджин-сан любит мясо… Вместо того, чтобы закончить на этом, довольный Торанага решил добыть еще еды и погнал лошадь, стараясь не упустить светлое время.

Передовая часть его отряда уже объехала лагерь и поднималась по извилистой дороге на гребень, Торанага ехал сзади, радуясь удачному дню.

Критически оглядев лагерь с точки зрения безопасности, он ничего не обнаружил. Повсюду самураи занимались боевой подготовкой — учения полка и стрельбы до отъезда Тсукку-сана были запрещены, — и это ему понравилось. Блестели на солнце двадцать пушек, спасенных с таким трудом… Вот Анджин-сан — он сидит на земле со скрещенными ногами, сосредоточившись над работой за низким маленьким столиком… Ниже, на берегу, виднеется остов судна. Торанага понял, что сдвинуть его не удалось, и подумал: как же Анджин-сан вытащит его на берег, если и с места не стронул…

«И все же, Анджин-сан, я верю — вы сумеете вытащить его на берег, — подумал Торанага. — Вы построите ваш корабль, и я покончу с ним так же, как погубил и этот, или дам его угнать, как еще одну подачку христианам, которые мне важнее, мой друг, чем ваши корабли. И ваши, и те, что ждут вас на родине. Ваши соотечественники еще приплывут ко мне с договором вашей королевы. Но не вы… Вы нужны мне здесь…

В нужное время, Анджин-сан, я расскажу вам, почему я должен был поджечь ваш корабль, и вы не будете возражать, — ваши мысли будут заняты другим. Вы поймете: то, что я вам сказал, все еще верно — нужно было выбирать между вашим кораблем и вами. Я выбрал вам жизнь. Это правильно. Тогда мы вместе посмеемся по поводу этой „случайности“. О, это было так легко… Поставить стражу из надежных людей с тайными приказами рассыпать повсюду порох. В назначенную ночь, предупредив Нагу — в это время Оми уже сообщил о заговоре Ябу, — так расставить всех заговорщиков, чтобы слежение за берегом и вахту на корабле осуществляли только люди с Изу — те пятьдесят три заговорщика. Потом один ниндзя с кресалом пробрался туда в темноте — и ваш корабль превратился в факел. Конечно, ни Оми, ни Нага в этой диверсии не замешаны.

Прошу прощения, Анджин-сан, но это было необходимо. Я спас вам жизнь — вы хотели этого больше, чем своего корабля. Раз пятьдесят или даже больше я решал, не лишить ли вас жизни, но каждый раз мне удавалось этого избежать. Надеюсь, удастся и дальше. Почему? Сегодня день правды… Ответ такой: вам удается заставить меня расхохотаться, и я нуждаюсь в друге. Я не осмеливаюсь заводить друзей среди своих людей или среди португальцев. Да — я говорю об этом только в полночь, когда я наверняка один, — я нуждаюсь в друге. А также и в ваших знаниях. Марико-сан еще раз оказалась права. Прежде чем вы нас покинете, я хочу узнать все, что знаете вы. Я сказал вам, что у нас масса времени — у вас и у меня.

Я хочу знать, как вести корабль вокруг земли, и понять, как маленькая островная нация может отражать натиск огромной империи. Может быть, ответ применим к нам и Китаю… Тайко во многом был прав.

Первый раз, увидев вас, я сказал: „Для мятежа нет оправдания!“ — а вы сказали; „Только одно — если вы выиграли!“ Да, Анджин-сан, я полюбил вас с того раза. Все правильно, если вы побеждаете. Проигрывать — глупо! Непростительно! Вы не проиграли и будете жить благополучно и счастливо на своей земле в Анджиро, где Мура-рыбак будет охранять вас от христиан и продолжать пичкать их всякой ерундой по моей подсказке. Как наивен был Тсукку-сан — поверил, что один из моих людей, пусть и христианин, украл ваши руттеры и тайно отдал их священникам, не сообщив об этом мне и не получив моего разрешения. Ах, Мура, ты тридцать или даже больше лет честно служил мне и скоро получишь свою награду! Что скажут священники, когда узнают, что твое настоящее имя — Акира Тономото, ты самурай и мой шпион, а не рыбак, староста и христианин?

Не беспокойтесь, Анджин-сан, я думаю о вашем будущем. Вы в хороших, сильных руках, и я планирую вам чудесное будущее».

— Я буду наложницей чужеземца? Ох, ох, ох! — громко застонала Кику.

— Да, через месяц. Фудзико-сан официально согласилась. — Он рассказал свой план Кику и Дзеко, не обращая внимания на расстроенную девушку. — И тысячу коку в год после рождения первого сына Анджин-сана.

— О, что вы сказали?

Он повторил обещание и добродушно добавил:

— В конце концов самурай есть самурай и два меча есть два меча. Его сыновья будут самураями. Он хатамото, один из моих самых важных вассалов, адмирал всех моих судов, близкий мне личный советник, даже друг.

— Прошу прощения, но господин…

— Сначала вы будете просто его наложницей.

— Простите — сначала, господин?

— Может быть, вы станете его женой. Фудзико-сан сказала мне, что она не хочет выходить замуж еще раз, но я думаю, что ему следует жениться. Почему не на вас? Если вы ему понравитесь, а я думаю, что вы ему понравитесь, и спокойно, старательно будете помогать ему строить корабль… Да, я думаю, вам следует стать его женой…