Читать книгу "Сетерра. Книга 1. Шепот пепла - Диана Ибрагимова"

Иремил не один год изучал пустыню, прежде называемую Хассишан, и многое о ней знал. Догадки приходили во снах, и прималь порой не мог толком объяснить то или иное явление. Например, почему восточные ветра, дующие со стороны моря, не приносят влагу. Оказалось, все дело в холодных течениях у побережий. Проходя над ними, воздух остывал и становился сухим. Ему не хватало тепла, чтобы поднять капельки над поверхностью. Тучи, шедшие с запада, упирались в каменную стену Гильх и проливались бурными дождями в вечно полноводную Лейхо. Тленным же землям не доставалось ничего, кроме туманов. Потому весь пепел, что приносили сюда валаарцы, мешался с песком и бродил неприкаянными вихрями по дорогам ветров. Ливень мог превратить пыль в плотную глазурь на плитках растрескавшейся земли, и тогда прах не поднимался бы в воздух, но это место недаром считалось самой сухой пустыней мира.

– О-ох, – протянула Сиина, утирая лоб. – С такой работой больше воды через пот потеряем.

Они с Астре упорно разгребали песок в месте, где стоял издали заметный знак колодца. Руки ушли уже по локоть, а в глубине та же сушь.

– Сколько лет тут дождя не было? – спросила Сиина, вставая и отодвигая ногой сделанные братом насыпи.

– Лет двадцать, – ответил Астре. – Но тут должна быть вода.

– Должна, – вздохнула Сиина. – Да будет ли двоих хоть с ладошку? Тут же пыль одна. И намека на влагу нету.

От нее разило страхом, но Астре до последнего не верил плохому предчувствию сестры.

– Убежище есть, значит, и колодец должен быть.

Вода… Вода… Вода…

Астре казалось, что он выпил бы целое озеро. Муки сестры пропитывали его, заражали дурными мыслями. В голове только вопль о нехватке влаги, а ведь совсем не жарко. Солнце не пекло, но жажда была безумной. Иссушающий ветер. Губы потресканные, забитые пеплом и песком. Страх смерти навязчивый. Даже сила Цели не глушила его до конца, как Астре ни старался.

Какое-то время он использовал силу прималя, чтобы вытянуть капли из растений, и поначалу выходило неплохо – два-три глотка на каждого, – но теперь, стоило подумать об этом, как у Сиины случался тревожный приступ. Калека понимал – тело не выдержит еще одной попытки. И впредь вряд ли удастся высвободить силу, равную той, что призвала грозу.

Он ненавидел себя за самоуверенность. Жалел, что не послушал Марха и теперь мучил сестру. В первые дни кактусы и луковицы мальвий попадались часто, а теперь неожиданно сошли на нет, и колодцы почти не встречались.

– Ой! – воскликнула Сиина. – Тут камень! Камень! Гляди-ка! На крышку похоже, а?

– Погоди. Не спеши. Надо очистить хорошенько.

Астре сжался от нервного напряжения. Им нужна была эта вода. Нужна, чтобы пережить чернодень и добраться до Падипы. Только бы река не пересохла за лето!

Он сдвинул плиту, поддел и поднял. Сиина с надеждой заглянула в колодец. Внутри тайника одиноко лежали чешуйки мертвых насекомых.

Сестра зашлась тихими рыданиями. Астре молчал, давая ей время успокоиться. Он с великим трудом удерживал спокойствие на лице. Сиина утерла слезы, испугавшись, что так потеряет еще больше драгоценной влаги.

– Прости, – шепнул калека. – Так не должно было выйти. Здесь, наверное, давно не ходили примали. Не знали, что колодец высох…

– Да разве это колодец? Тут и хватило бы всего на одного…

– Вот и не расстраивайся. После чернодня еще кактусов найдем. Справимся. До реки уже не так далеко.

Он положил ладонь на руку Сиины. Крепко сжал.

– Я пойду гляну, что там с укрытием, – выдохнула сестра, вставая.

Надежда в ней погасла, и калека знал это. В последние дни чувства болезненно обострились. С Астре будто содрали кожу и беспрестанно касались оголенных нервов. У прималей так бывает. Перед смертью.

Шала был устроен в каменной гряде, где находилась небольшая выемка, закрытая стеной из веток. Внутри могло схорониться двое или трое, там даже осталась подстилка из хвороста. Общими стараниями, с помощью веток и рыжей травы, похожей на лошадиную гриву, удалось залатать бо́льшую часть повреждений. Сиина до вечера заделывала просветы, а калека помогал ей, выдирая из песка скудную растительность.

В чернодень он не спал. Язык распух. Глаза щипало.

Вода… Вода…

Невозможно отгородиться от мыслей о ней. Жажда сводила Астре с ума, в голове роились страшные мысли. У него уже начались видения – это признак конца. Он погибнет завтра или через день. Тело кричит о смерти. Сиина останется одна, и ей не хватит сил добраться до реки. Оба обратятся пеплом в пустыне.

Сестра то и дело просыпалась от кошмаров. Астре гладил ее по голове и старался унять мучения, переложив их на себя, уговаривал поспать. Сиина нащупала руку Астре, сжала и забылась дремотой. Калека сидел в кромешной темноте, слушая дыхание сестры, и принимал самое важное в жизни решение.

– Ты помнишь, как добраться до Зехмы? – спросил он тихо.

– Помню, а что?

– Пообещай мне, что выживешь. Пожалуйста, пообещай.

Снаружи завывал ветер. Убежище защищали с трех сторон валуны, но сквозняк без труда проникал в щели, сыпал в глаза колкими песчинками, заставляя кашлять. Астре в последний раз провел пальцами по волосам сестры, глубоко вздохнул и позволил духу покинуть тело.

Нет рук. Нет культей. Нет преград.

Астре рассыпался на мириады подвижных крупинок и ринулся за пределы убежища.

Скорей! Скорей!

Пока он еще может думать.

Пока знает, что должен сделать.

Часть сознания пыталась соткать облака из туманов, пришедших с моря. Другая проникла в землю в надежде найти скрытый источник.

Вода! Где же вода?

Разум расширялся до тех пор, пока не коснулся глади далекой реки. Астре не чувствовал, как вскочившая от страха Сиина трясла его за плечи. Не слышал криков и плача, только колебания воздуха вокруг. Только капли, сбитые в тучи. Калека растворялся в пространстве, рассыпался, словно пепел из руки Иремила, не покрытый рыбьим клеем. Частицы отдалялись друг от друга. Связь истончалась. Еще немного, и мыслей не станет. Астре не поддавался, он вызвал из глубины свою сущность и ухватился за нее. Цель всегда была с ним. Текла в крови, пульсировала вместе с сердцем. Она поможет. Она не даст забыть.

Астре стал ветром и гнал тучи к убежищу. Он грохотал громом. Вспыхивал молниями. И наконец пролился дождем. Бурный поток обрушился на мертвую землю. Астре падал вниз тысячами капель. Прибивал пыль, просачивался в щели.

Пей! Пей!

Ливень усилился. Промочил шалаш. Закапал с потолка.

Сиина! Не плачь! Пей! Пей! Живи!

Пол убежища не успевал впитывать влагу, со всех сторон рождались ручейки. Астре тек вместе с грязевыми потоками, падал на свое безвольное, бестолковое тело, в которое уже не мог вернуться. Сиина пыталась поить его. Глупая. Не надо…