Читать книгу "Верить предсказанному? - Сергей Бадей"

Карвин в первый же день продемонстрировал новому командиру свое искусство стрельбы. Ширяй ехидно комментировал строительство. Я его замечания пропускал мимо ушей, предвкушая, как он на этом (построенном) будет умирать. Остальные ребята несколько настороженно относились ко всему, что происходит, но молчали и воспринимали все с фатализмом, присущим служивым людям.

Растор принимал тренировочный комплекс. Я следовал за ним, давая пояснения. Комплекс получился очень неплохим, как для этих условий. Две полосы препятствий с украшенными резьбой брусами, деревянными барьерами с вырезанными на уровне второго этажа окошками, и со всеми остальными прибамбасами. В стороне были установлены четыре деревянных же штатива с укрепленными на них мишенями для стрельбы из лука и четыре фигуры для метания ножей. В углу площадка, устеленная соломенными матами, для занятий «рукопашкой». Завершала картину еще одна площадка, аккуратно размеченная, для отработки приемов мечного боя.

Растор озабоченно хмурился. Я его понимаю. Как командиру, ему придется все это освоить и самому. И освоить так, чтобы он это делал лучше любого из своих подчиненных. Вообще-то, глядя на его атлетическую, ловкую фигуру, я не сомневался, что ему это под силу. Также и Трантону это будет под силу, но тут чуть сложнее. Все-таки Трантон грузноват. Для мечного боя годится, но и только. Придется его дополнительно гонять и придумывать комплексы упражнений для развития гибкости.

Растор немного постоял над ямой, наполненной свеженькой водичкой, покачивая головой и задумчиво теребя рукой нижнюю губу, потом обратил свой взор на барьеры.

— А почему окна так высоко сделали?

— На тот случай, если надо будет забираться на второй этаж, — отрапортовал я. — В этом случае, действия должны быть отработанны до автоматизма.

— До чего? — недоуменно поднял брови Растор.

— Если возникнет такая ситуация, то боец должен не раздумывать, как забраться на второй этаж, а забираться на него не раздумывая, — пояснил я.

— Ты думаешь, что нам придется туда взбираться? — заинтересованно поднял брови Растор.

— А что, не придется? — изобразил удивление я.

— Ну, может быть, и придется, — нехотя пробурчал Растор. — Ну что же, покажи, как это надо делать.

А что тут показывать? Легко! Тело мое меня слушалось отлично. А навыки? Навыки меня не оставили. Я вчера проверил, ночью. Правда, потом пришлось одежду менять, вода в яме была до мерзости холодной и противной.

Я кивнул головой и отдал салют, изображая на лице рвение.

— А вот этого не надо! — поморщился Растор. — Подожди! Я сейчас всех соберу. Пусть посмотрят, что их ожидает.

Стоят орлы. Зубоскалят. Думают, что раз они ветераны, то все им по колено. Ню-ню!

Я стоял в начале полосы, ожидая отмашки Растора, к которому присоединился Трантон. Трантон не улыбается. Знает (или, что вернее, догадывается), чем я могу порадовать.

Растор махнул мне рукой. Я сорвался с места и, заученно, начал прохождение. Короткое матерное слово сорвалось у меня, когда я прыгнул в яму с водой. Второе выражение легко вылетело в конце продвижения по перекладинам, рука чуть было не соскользнула. Но, в общем, я был доволен. Время было, по ощущениям, совсем неплохим. Я остановился и, стараясь не показывать тяжелое дыхание, повернулся к строю. Ага! Улыбочки исчезли. То ли еще будет!

Растор распределил всех по парам и дал старт первой. Вот теперь моя очередь получать удовольствие. Только не надо его демонстрировать. На физиономии должна наблюдаться только деловая сосредоточенность, и пофигоистическое равнодушие к страданиям на полосе.

…Господи! И это бывалые, прошедшие множество передряг воины? Что же тогда от салаг требовать?

Именно это я и высказал, после пробных забегов, перед строем. Перефразируя известного деятеля: тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться. Хмурые, с оттенком безнадежности, лица ребят подтвердили, что мой лозунг ими услышан и принят к сведенью.

Да. Растора и Трантона дрессировать придется так, чтобы остальные не видели. А как это сделать? Гм, проблема, однако!

Я подошел к отцам-командирам. Лица серьезные. Понимают, что будет не сладко.

— Еще надо будет бегать, много бегать, — стараясь, чтобы в голосе сквозила печаль, сказал я.

— Зачем? — встрепенулся Трантон. — Ведь есть кони.

— Наверняка будут задачи, которые на конях не решить, — скорее спросил я, глядя на Растора.

Растор кивнул:

— Будут.

— Кажется, я начинаю жалеть, что согласился на твое предложение, — печально выдохнул Трантон, обращаясь к Растору.

— Поздно, — покачал головой Растор. — Так же, как и мое сожаление по поводу идеи создать этот отряд. Он уже зарегистрирован королевской канцелярией, как боевая единица.

Вот что я уважаю, так это то, что Растор и Трантон, бывшие днем командирами с непререкаемыми авторитетами, ночью превращались в солдат новобранцев и беспрекословно подчиняясь моим приказам. Они исступленно занимались всеми премудростями, которые я им преподавал. Конечно, что-то давалось Растору легче, чем Трантону, а в чем-то Трантон не уступал Растору ни на йоту. Бою на мечах я, конечно, обучать их не мог. У нас были просто разные школы и техника, но во всем остальном, я выжимал из них по семь потов. А какое наслаждение испытывали мы, когда, под пораженными взглядами рядовых бойцов, Трантон и Растор легко проделывали все упражнения предстоящего дня! Личный пример командира имеет очень большое значение. Я уже не говорю об уважении и преданности.

Очень много нового и хорошего услышал я о себе, когда начались марш-броски. Злые и потные ребята с ненавистью косились на меня. Сдерживало их конечно то, что я имел более высокое звание, да и то, что на мне было поклажи не меньше, а бежал я наравне со всеми.

— Если хочешь остаться живым — терпи! — коротко отрезал я Ширяю, когда он попытался намекнуть на то, что тренировки могли бы быть и немного легче.

Постепенно количество ругани начало сходить на нет. Ребята втянулись в напряженный режим и уже не бузили. Изменился и их внешний вид. Если раньше они ходили тяжелой поступью испытанных в боях ветеранов, то сейчас они стали двигаться мягко, экономно и неслышно. Какой-то особый шик и шарм исходил от них. Вроде бы ничего особого, но мысль задирать кого-нибудь из ребят, не приходила в голову даже самым запредельным забиякам и дебоширам. Столько хищной грации и силы, сквозило в каждом их движении.

Короче, впервые в этом мире появилось подразделение, готовое выполнять задачи тихо и эффективно, то есть спецназ Тарога, единственный в своем роде. Задачи не заставили себя ждать.

Глава 21

Растор ад Сируш, командир нашего спецназа, появился на пороге дома, аки туча грозовая — темный от гнева. Ноздри тонкого носа раздувались, правая рука нервно комкала форменную перчатку.