Читать книгу "Тайна трех бриллиантов - Алексей Макеев"

– Что за друг, справки наводили?

– Иваныч, ты издеваешься? – возмущенно проговорил Стас. – Когда мне справки наводить? Я сутками на допросах.

– Ну, хоть имя есть?

– Имя, само собой, есть. Некто Никитин. Никитин Савелий Ильич.

– Вон оно как. Савелий, да еще Ильич. Этот – точно коренной сибиряк.

– Очень может быть. Ребята говорили – с виду очень колоритный тип. Иллюстрация к «Угрюм-реке».

– Богатый и недалекий?

– Кто его знает? По внешности судить – чревато, ошибиться легко.

– Нужно будет заняться им. Ювелиры наши, похоже, заняты были только в ювелирных делах. Шульца на тот свет явно кто-то другой отправил. Если это связано с кражей подделок и организатор всего этого – Комаров, его новый друг может входить в план.

– Продаст ему настоящие «брюлики», а потом подменит на дубликаты?

– Все может быть. Теперь снова практически с нуля начинать придется. Столько работы… черт! Все коту под хвост!

– Да не страдай ты так, Иваныч! Где наша не пропадала? Пробьемся. С ювелирами этими уже разобрались, скоро и Комарова на чистую воду выведем. Дай срок.

– Твоими бы устами. Как там у тебя с Вадиком? Сложилось?

– Само собой. Иначе и быть не могло. Минут пять повыпендривался, а потом, когда я ему экспертное заключение на браслетик показал, наше уже, настоящее, как миленький всю подноготную выложил. И кто, и когда, и с кем.

– Организаторов называет? Краснов все больше на директора упирал.

– Этот тоже Соболева поминал через каждое слово. Но его я пока не допрашивал. Хочу на десерт оставить. Когда все выскажутся, тогда и возьмусь за него. Чем больше свидетелей на него покажут, тем труднее будет отвертеться.

– Резонно.

– Само собой. Вместо него я с директором «Феникса» решил поговорить. Вот уж умора! Знает ведь, что сам я лично в его лавке поддельную безделушку купил, казалось бы – куда уж больше? Так нет, все равно отпирается! Да знаю ли я, какая у них фирма солидная, да понимаю ли, какие эксклюзивные раритеты наши граждане туда несут, да представляю ли, с кем вообще связался. И раритеты, мол, музейные ему приносят, и бриллианты по девятнадцать карат. Представляешь? Девятнадцать карат! Да это, наверное, с кулак камень.

– Так уж и с кулак, – улыбнулся Лев, уже успевший поднатореть в некоторых специфических тонкостях. – Разве что с детский.

– Да хоть бы и с детский. Все равно. Где это видано, чтобы такие бриллианты просто так с улицы приносили. А он, знай себе, свое твердит, соловьем разливается. «Цвет F, чистота Flawless. Я, конечно, ни сном ни духом, о чем это он там бормочет, но виду не подаю. Сижу, важный такой, и так это, между делом, небрежно бросаю – дескать, бриллианты такого качества у простых граждан, приходящих в частный аукцион с улицы, не могут водиться просто в принципе. Но он продолжает гнуть свое. Упорный. Вот приносили ему такой бриллиант, и все тут. Тогда я ему и говорю…

– Подожди-ка… Как ты сказал? Цвет F, чистота Flawless? Девятнадцать карат?

– Ну да. Я же говорю – явная лажа. Бритому ежу понятно, что…

– Стас! Да ведь это камень из «Фамилии»! И цвет, и чистота – все совпадает. Flawless – без изъяна, высшая характеристика. И каратность. Девятнадцать карат – самый маленький из трех. А ну-ка, волоки сюда своего директора!

Взволнованные этим неожиданным совпадением, полковники так активно взялись за бедного директора аукциона, что тому показалось, будто его хотят обвинить как минимум в государственной измене.

Однако, поняв, что от него требуется только как можно подробнее описать человека, приходившего к нему с эксклюзивным бриллиантом, он немного успокоился, перестал заикаться и смог отвечать на предлагаемые вопросы.

– Рост? Телосложение? Цвет волос? – быстро спросил Гуров.

– Рост хороший. Высокий, в смысле, – тревожно бегая взглядом по комнате, ответил директор. – Вот как у вас, приблизительно, может, чуть пониже будет. Волосы темные. Брюнет то есть. Телосложение… хорошее телосложение, подкачанное. Спортивный такой парень, ладный.

– Черты лица сможете описать? – добавил от себя Крячко. – Глаза, нос, рот? Курносый, в веснушках?

– Черты лица?.. Хорошие черты. Приятные. Веснушек никаких не было. Чистое лицо. И не курносое. Глаза темные. Карие. Хорошие глаза, серьезные. Сразу видно, что парень основательный. Недаром же ему такую ценность доверили.

– В смысле? – удивленно посмотрел на него Лев. – Что значит – доверили? Это был не его бриллиант?

– Нет. Он сказал, что действует по поручению одного человека, как доверенное лицо. Человек этот себя афишировать не хочет, а хочет действовать, так сказать, инкогнито. А что такого? Многие так делают, ничего предосудительного в этом нет. Мы, конечно, всегда рады пойти навстречу. Тем более таким солидным клиентам. У нас не какая-нибудь шарашка, к нам важные люди обращаются. А вы тут мне какие-то непонятные претензии пытаетесь предъявлять. Кто вам сказал, что мы продавали подделки? Посмотрите на заключения экспертизы. Солидные, уважаемые эксперты ставят свою подпись. Наверное, они могут отвечать за свои слова. А вы тут мне…

Директор, по-видимому, еще долго намеревался высказывать свои возмущения, но поняв, что по сути дела он уже все высказал, Гуров приказал его увести.

– Это охранник, – сказал он, когда они с Крячко снова остались в комнате для допросов одни. – Телохранитель Комарова, Сергей. Высокий, подкачанный, темноволосый. Серьезный. Даже более чем.

– Комаров хочет распродать камни по отдельности через левый аукцион? – пытливо взглянул в лицо друга Стас. – Бред какой-то!

– Согласен. Но, может быть, он и не собирался продавать. Может, цель визита телохранителя в «Феникс» заключалась в чем-то другом. Возможно, это как-то связано с приездом этого Савелия… Слушай, Стас, похоже, авантюра Комарова, какой бы она ни была, вступает в решительную фазу. Нужно заняться им поплотнее. Тебя он в лицо не знает, покрутись возле него. Где, ты говорил, он бывает?

– В кабаке, в клубе. Ездит в бильярд играть.

– Ну, в клуб этот тебя вряд ли пустят, рожей не вышел, а вот в ресторан как-нибудь с ним сходить, думаю, вполне реально.

– Правда? Ты так думаешь? Да я в год столько не зарабатываю, сколько там тарелка супа стоит.

– А ты черепаховый не заказывай, – усмехнулся Лев. – Скромнее себя держи. Глядишь, и наберется на бизнес-ланч. Или опять к Орлову пойдем деньги на оперативные мероприятия требовать. Он, наверное, от аукциона еще не отошел. Нельзя подвергать человека непрерывному стрессу.

– А кто его подвергает? Это я тут у вас – для каждой дырки затычка. И в аукцион за браслетами – я, и в кабак подслушивать – я. Ты-то когда работать будешь?

– Да уж, действительно. И сам думаю – ну когда же? Все отдыхаю да отдыхаю. Значит, договорились – завтра идешь с нашим товарищем в ресторан. А я пока этим спортивным парнем займусь. Что-то подсказывает мне, что не только для личной охраны господин Комаров его использовал.