Читать книгу "Священная Римская империя германской нации - Франсис Рапп"

Император отлично понимал, что одного лишь морального авторитета, сколь бы полезен он ни был, недостаточно. В связи с невозможностью развить государственные институты достаточно широко, чтобы их сеть помогала держать под контролем центробежную силу партикуляризма, обладателю императорского титула следовало владеть довольно значительным имением, а также надлежало быть не только самым уважаемым из владык, но и наиболее богатым или хотя бы одним из богатейших. То, что Лотарь сделал для Генриха Гордого, герцога Баварского, он мог сделать лишь для своего сына, если бы он у него был. Он отдал ему герцогство Саксонию и имения графини Матильды в Центральной Италии. Таким образом тот, кого император желал видеть своим преемником, становился правителем территории от Балтийского до Средиземного моря. Более чем за два века Лотарь интуитивно выбрал направление политики, принципы которой Карл IV методически внедрял только после 1350 г.

После того как изнуренный войной с нормандцами Рожера II в декабре 1137 г. Лотарь умер, его приближенные могли с полным правом сказать, что этот монарх надолго восстановил силы империи.

Штауфен: Конрад III (1138–1152)

Генрих Гордый был уверен, что как преемник получит всю полноту власти своего тестя. Без сомнения, даже слишком уверен, так как довольствовался ожиданием намеченного дня избрания, на Троицин день следующего года. Он даже не пытался обеспечить себе голоса выборщиков. Эта чрезмерная доверчивость стала фатальной. Конрад Штауфен, желавший взять реванш, занял место, к которому его соперник, казалось, охладел. Он договорился с архиепископом Трира Адальбероном возглавившим собрание князей, так как майнцская кафедра пустовала, а затем, зная, что получит поддержку некоторых представителей высокой аристократии, его брата герцога Швабского и сводного брата маркграфа Австрийского, он ускорил ход событий. Он привел своих верноподданных на земли Адальберона в Кобленц, где был провозглашен королем, а 13 марта был поспешно коронован в Ахене папским легатом, кардиналом Девином.

Были ли великие князья сбиты столку этой лихой сделкой, в которой сами не участвовали и составляли большую часть потенциальных выборщиков? В любом случае они не нашлись, что возразить, и приняли то, что было сделано в их отсутствие. Такое отношение по меньшей мере удивительно, так как если уж вельможи пожелали в 1125 г. усилить выборный характер монархии, то почему же тринадцатью годами позже они согласились быть поставленными перед свершившимся фактом? Возможно, они отдали предпочтение Конраду перед его конкурентом Генрихом Гордым, так как мощь последнего, систематически усиливавшаяся при помощи Лотаря III, стала бы действительно подавляющей, если бы корона еще прибавила ей сил. А может, они прислушались к советам нескольких запоздалых григорианцев или даже папских легатов, которые по схожим причинам не хотели бы иметь королем римлян человека, чьи владения, простирающиеся от Дании к Тоскании, могли сделать его слишком влиятельным? Возможно также, что они просто побоялись развязать гражданскую войну, выбрав антикороля.

Но если они хотели сберечь мир, принимая факт, заставший их врасплох, то они ошиблись. Дом, к которому принадлежала проигравшая сторона, Вельфы, не был из тех, кто легко покоряется. Члены этой семьи имели весьма яркое представление об исключительном значении древности их благородного рода. Среди их предков была Юдифь, супруга Людовика Благочестивого. Кем были в их глазах какие-то Штауфены, о которых до последней четверти XI века никто и не слышал? Аристократы старого закала, они владели обширными наследственными имениями, прежде всего в Швабии, но также в Саксонии и даже в Италии, в том числе в Эсте и Гвасталла.

К этим частным владениям можно добавить богатство, которое обеспечивало герцогство Баварии и Саксонии, обещанные им Лотарем перед смертью, а также наследство графини Матильды. Какими же сравнительно куцыми казались владения Штауфенов, да и достались они не без труда: чуть-чуть в Швабии, вокруг замка, имя которого они носили, немного в Эльзасе, благодаря браку Фридриха Бюренского, первого известного среди них, с девицей из старой графской семьи. Свадьба его сына Фридриха I и Агнесы, дочери Генриха IV не дали им оснований представить себя салическими наследниками и потребовать хотя бы часть их наследственного имущества, и они выглядели бледновато на фоне Вельфов. Однако их восхождение было настолько стремительным, что, казалось, ничто не смогло ему воспрепятствовать.

Они держали герцогство Швабское с тех пор, как Фридрих Бюренский получил его в 1059 г. Умирая, Генрих V сделал Фридриха II Штауфена как бы исполнителем завещания. Корона была доступна как для Вельфов, так и для Штауфенов. Теперь же, когда она оказалась в руках последних, они не намерены были ее упускать. В 1138 г. между двумя семействами началась непримиримая борьба, которая впоследствии полвека будет сотрясать империю.

Генрих Гордый согласился передать символы королевской власти Конраду, однако потребовал признания титула герцога Саксонского, как было обещано Лотарем. Не довольствуясь решительным отказом, король передал Саксонию маркграфу Альбрехту Медведю и отобрал у несчастного соперника Баварию. Оставшись только со своими наследственными владениями, Генрих еще был в состоянии сопротивляться, но он умер через несколько месяцев, оставив после себя десятилетнего сына, опеку над которым взяла бабушка, вдова Лотаря. Брат покойного Вельф VI, которого Конрад лишил ленных владений в Италии, в свою очередь ринулся в борьбу. Ситуация была еще неопределенной, когда Конрад в 1142 г. решил остановить соперничество и вернуть юному Генриху Саксонию, которую он отобрал у его отца. Вельф VI воспользовался временным прекращением боевых действий, предоставленным этой уступкой, чтобы найти союзников за пределами страны, от Венгрии до Сицилии, где Рожер II не упустил бы случая слегка пощекотать Конрада III, если бы последнему вздумалось пойти по пути Лотаря III. Но после 1145 г. подобные планы утратили свою значимость.

За год до этого, на Рождество, атабек Мосула захватил Эдессу, и Запад внезапно понял, насколько шатко было положение государства крестоносцев в Святой земле. С января следующего года папа Евгений III призывал короля Франции Людовика VII к крестовому походу. Не только Францию взбудоражили новости из Палестины и Сирии. В Северном Рейне чернь, подстрекаемая изгнанным цистерианцем, подвергла гонениям евреев. Вмешался Бернард Клервоский, который прекратил погромы и выступил перед Конрадом на Франкфуртском соборе в 1146 г. Суверен был настолько тронут красноречием святого, что, вопреки всем возражениям пообещал собрать войско в крестовый поход. Его место было во главе тех, кто отправлялся защищать Святую землю, так как действия, касающиеся чести христианства, должны руководиться императором. Конечно, Конрад еще не короновался в Риме; он был лишь королем римлян, но слава предводителя крестового походе, вне сомнения, сделала его достойным посвящения в императоры. Но, увы, операция обернулась настоящим бедствием; близ Дорилея турки разбили наголову войско Конрада; уцелевшие в бою смогли добраться до остального войска в Палестине лишь к весне 1148 г. Из-за отсутствия настоящего боевого порыва атаки на Дамаск закончились плачевно. Пора было возвращаться в Европу, не выполнив обета. Крестовый поход против славянских язычников, организованный в то же время, также не имел успеха.