Читать книгу "Мамай. История "антигероя" в истории - Роман Почекаев"

1379 г. «Мамаев» хан Мухаммад (или Тюляк) выдает ярлык, подтверждающий прежние привилегии русской церкви, русскому митрополиту Михаилу (Митяю) — ставленнику Дмитрия Московского.

1380 г. Поражение Мамая в Куликовской битве от объединенных войск русских княжеств.

Итак, за более чем 20-летнюю историю взаимоотношений Мамая с русскими княжествами можно отметить пять враждебных акций бекляри-бека против русских княжеств: поход на Рязань в 1373 г., разграбление нижегородских владений в 1375 г. битва на Пьяне в 1377 г., битва на Воже в 1378 г., Куликовская битва в 1380 г. Практически столько же проявлений враждебности было и со стороны русских княжеств: нападения рязанских владетелей на подчиненных Мамаю князей Тагая и Сегиз-бея в 1370-е гг., выступление московских войск на Оку при приближении войск Мамая в 1373 г., «розмирье» Дмитрия Московского с Мамаем, избиение посольства Мамая в Нижнем Новгороде в 1374-1375 гг., отвоевание Булгара из-под контроля Мамая в 1376 г. Выдачу Мамаем ярлыка Михаилу Тверскому в 1370, 1371 и 1375 гг. вряд ли стоит считать проявлением враждебности по отношению к Руси: во-первых, Тверь была таким же русским княжеством, как и Москва (следовательно, только с московской точки зрения Мамай выдачей ярлыков Твери демонстрировал вражду к Руси); во-вторых, военного вмешательства для введения в действие выданных ярлыков Мамай ни разу не предпринял.

Любопытно также отметить, что в «Задонщине» Дмитрий Донской, обращаясь к русским князьям, отправляющимся в поход против Мамая, говорит им, что они «досюды» не были «изобижены» Мамаем. Это вполне соответствует политическим реалиям: войска Мамая ни разу не разоряли владения Москвы и других русских княжеств, чьи войска отправились на Куликово поле. Даже поход мамаевых войск под командованием Бегича в 1378 г. закончился их поражением нз р. Воже, протекающей по рязанской территории: они так и не успели вступить в московские владения.[333] Комментарии, как говорится, излишни.

Тот факт, что именно поражение и гибель Мамая предопределили негативное отношение к нему со стороны русских авторов, можно обосновать с помощью сравнительного анализа. Для сравнения возьмем яркую и впечатляющую фигуру хана Узбека, о котором уже не раз шла речь выше. Критерии сравнения представим в виде таблицы:[334]

Походы на Русь: Узбек — 10; Мамай — 5

Количество русских князей, приезжавших в в Орду[335]: Узбек — 19; Мамай — 3

Казнь русских князей в Орде: Узбек — 7; Мамай — 0

Обстоятельства смерти: Узбек — Умер своей смертью, до конца сохраняя власть; Мамай — Погиб в изгнании

Судьба наследия: Узбек — Сохранено, передано потомкам; Мамай — Утрачено, перешло к победителям

Не нужно глубокого анализа, чтобы увидеть: правление Узбека было для Руси гораздо тяжелее, чем правление Мамая. Однако Узбек умер своей смертью, передав сыновьям и внукам могущественную державу. Не случайно летописцы практически не употребляют по отношению к Узбеку негативных характеристик: «окаянными» и «свирепыми» представлены его сановники (Кавгадый, Тоглубай и др.), но не он сам. Военные действия Узбека против Руси были всегда победоносны, поэтому русским правителям и их придворным авторам было совсем невыгодно акцентировать внимание на враждебности этого хана к русским землям, тем самым подчеркивая слабость местных правителей в противостоянии с ним. Мамай же потерпел поражение, и это позволило обвинять его во всех смертных грехах, в любых преступлениях против Руси, приписывать ему самые страшные замыслы: чем опаснее представлен враг, в конечном счете потерпевший поражение, тем значительнее представляется победа над ним.

О религиозном противостоянии

В средневековом (да и не только средневековом) русском общественном сознании образ любого врага был бы неполным, если бы он был представлен только в политическом аспекте. Русские властители и их придворные историографы прекрасно это осознавали и поэтому вполне успешно сформировали еще один миф — о враждебности Мамая не только к Руси, ее правителям и ее народу, но и к православной вере.[336] Соответственно, к его характеристике добавился еще один эпитет, прочно закрепившийся за бекляри-беком в средневековой публицистике и фольклоре — «поганый» (или даже «пес поганый»).[337]

В летописных сочинениях присутствует единственный зафиксированный летописцами факт враждебных действий Мамая (вернее, его подчиненных) против представителей русской православной церкви — это эпизод, связанный с уничтожением в Нижнем Новгороде посольства бекляри-бека под предводительством Сарай-аки в 1375 г.: отбивающиеся ордынцы едва не поразили стрелой нижегородского епископа Дионисия.[338] Правда, сам епископ, по некоторым сведениям, явился вдохновителем расправы с ордынским посольством и вообще разрыва нижегородского князя Дмитрия Константиновича с Мамаем… Поэтому неудивительно, что средневековые авторы, а за ними и современные историки и публицисты, не захотели довольствоваться этим единичным фактом и не пожалели красок, чтобы сформировать образ бекляри-бека как последовательного врага русской церкви.

Первые характеристики враждебности Мамая к православной вере, церкви и ее служителям, пожалуй, появляются в «Повести о Митяе», в которой рассказывается о судьбе Михаила-Митяя, ставленника великого князя Дмитрия Ивановича Московского на митрополичий стол. Согласно автору «Повести», Митяй «ятъ бысть… Мамаем и не много державъ его пакы отпусти и».[339] Весьма любопытно, что церковные историки предпочитают не упоминать о том, чем в итоге закончилось пребывание Михаила-Митяя у бекляри-бека. А как известно, в итоге он получил от хана Мухаммада (Туляка), ставленника Мамая, тарханный ярлык, подтверждающий все привилегии русской церкви, которые даровали ей прежние золотоордынские ханы, заканчивая Бердибеком — первым монархом, при котором сам Мамай занимал пост бекляри-бека. Отметим, что ярлык Михаилу-Митяю входит в сборник ханских ярлыков русским митрополитам, а в Краткой редакции сборника даже открывает его.[340]