Читать книгу "История ордена иезуитов - Генрих Бемер"

Первой испанской колонией, где иезуиты получили возможность обратить в христианство краснокожих язычников, было Перу. Поначалу они довольствовались, как некогда в Индии, поспешным обращением язычников и массовыми крещениями. Этот метод лишен был всякой перспективы, и генерал Аквавива впоследствии сурово критиковал его. Но значительное число крещений произвело на испанцев настолько сильное впечатление, что епископ Тукумана обратился одновременно и к провинциалу Перу, и к провинциалу Бразилии с просьбой прислать ему иезуитских миссионеров для обращения в христианство индейцев Гран-Чако. Оба провинциала охотно откликнулись на этот призыв. Провинциал Перу прислал в 1586 году трех иезуитов; провинциал Бразилии, знаменитый апостол гуаранисов Анчиета, немедленно прислал пятерых, среди них португальца Ортегу и шотландца Фильдса.

Перуанские иезуиты работали в испанских городах, лежащих внутри страны, и обращали омагов и диагитов Восточной Аргентины; Орте га и Фильдс в течение целого ряда лет объезжали огромные пространства лесов и прерий, лежащих вдоль берегов Параны-Панемы и Верхней Параны, и распространяли христианство среди гуаранисов, язык и нравы которых они успели основательно изучить в Бразилии. Эти воинственные людоеды принимали их так дружественно, что по истечении первого года своей миссии они смогли основать два миссионерских пункта и уведомить испанского губернатора Асунциона, что в Гуайре 200000 индейцев готовы принять христианство. Действительно, в течение последующих лет им удалось убедить тысячи гуаранисов принять крещение.

Но правительство ордена не дало себя ослепить этими блестящими внешними успехами. Оно напомнило в 1602 году иезуитам о незначительности результатов, достигнутых кочующей миссией в Перу, и потребовало, чтобы миссионеры собрали обращенных в постоянные поселения и занялись их духовным воспитанием. В то же время присланный генералом визитатор Паец предложил соединить всю территорию гуаранисов к востоку от Парагвая с территорией бразильских гуаранисов в один миссионерский округ. Это был весьма разумный план. Если бы он был принят, можно было бы избежать больших несчастий. Однако губернатор Асунциона выступил против этого плана. Он понял, что соединение обеих территорий неизбежно приведет к присоединению части территории страны, лежащей к востоку от Парагвая, к Бразилии, и, хотя Португалия и Испания были в это время соединены личной унией, его протест произвел в Мадриде и Риме настолько сильное впечатление, что генерал Аквавива приказал отложить этот план.

Вместо этого в 1607 году из Парагвая он сделал особую провинцию ордена — это была территория, простиравшаяся от берегов Тихого океана до берегов Атлантического и от Параны-Панемы до мыса Горн. Между тем в Мадриде иезуиты с негодованием указали на беззаконное поведение крупных испанских землевладельцев Ла-Платы и Параны по отношению к подвластным им индейцам и потребовали быстрого и энергичного вмешательства. На эту просьбу правительство ответило довольно неожиданной мерой. Оно не только дало новому провинциалу Парагвая дону Диего Торрес-и-Болло широкие полномочия для образования следственной комиссии о положении туземцев, но в 1608—1609 годах решило формально передать иезуитскому ордену решение вопроса об индейцах Ла-Платы, предложив ему группировать индейцев в миссионерские округа и брать в свои руки в этих округах всю духовную и светскую власть. Таким образом, завоевание и воспитание индейцев поручается государством исключительно религиозным орденам.

С этого времени иезуиты, а вместе с ними и члены других конгрегации посылаются правительством в качестве пионеров цивилизации и католической веры во все части американской империи испанцев. В испанской колониальной империи на границах занятой европейцами территории сразу же возникает линия миссии, линия выдвинутых вперед аванпостов цивилизации, которые останавливают набеги враждебных племен и в то же время начинают постепенно ассимилировать диких туземцев. Излишне доказывать всю выгодность этой системы для правительства. Но можно задать себе вопрос, заслужили ли иезуиты то неслыханное доверие, которое оказало им испанское правительство, не только приняв их систему, но и отдав ей предпочтение перед всеми другими на ее воплощение в жизнь во всех местах — в Парагвае, Перу, Венесуэле, Мексике, Калифорнии.

Ответ на этот вопрос мы найдем в истории возникновения иезуитского государства в Парагвае. В декабре 1609 года новый провинциал Парагвая послал итальянских отцов Катальдино и Мацету к гуаранисам территории Гуайра, где некогда Ортега и Фильдс крестили тысячи туземцев. Их прибытие было крайне необходимо потому, что новообращенные оставались в течение семи лет без духовной помощи. Тем не менее до 200 семей обнаружили немедленную готовность подчиниться мягкому скипетру иезуитов.

Так, в 1610 году был основан первый индейский город в Парагвае. Индейцы принимали христианство с таким рвением, что вскоре было создано три других города, и в 1620 году на одной только территории Гуайра у иезуитов было уже 13 больших поселений с приблизительно 100000 краснокожих христиан. В 1610 году орден приобрел себе вторую миссионерскую область в 1200 квадратных километров — холмистую страну на правом берегу Средней Параны. Здесь почтенный отец Лоренцана, один из ветеранов индейской миссии, основал в 1618 году первое поселение Параны.

Отсюда в 1620 году отцы-иезуиты проникли в страну, лежащую между Парагваем и Уругваем. Наконец, с 1624 года они начали утверждаться и на левом берегу Уругвая с целью проложить себе дорогу к морю через Уругвай. В 1630 году они владели уже 4 миссионерскими округами: Гуайрой с 13 поселениями, правым берегом Средней Параны с 6 поселениями, страной «между двумя водами» и левым берегом Уругвая, которые вместе насчитывали 8 поселений.

Однако в самой старой и наиболее цветущей провинции миссии объявился страшный враг, с которым иезуитам пришлось непрерывно бороться вплоть до 1676 года, — охотники за рабами из штата Сан-Паулу, создававшие еще в Бразилии большие затруднения иезуитам. Поселения иезуитов показались этим свирепым людям превосходными охотничьими территориями для их ужасного промысла, и нужно сказать правду: они умели охотиться за рабами еще лучше, чем иезуиты за душами.

В 1620 году они сделали первый набег в Гуайру, разрушили поселение Инкарнацион и увели в рабство сотни краснокожих христиан. В 1630 году они появились снова, разрушили Сан-Антонио и увели на рабские рынки 5000 крещеных краснокожих. То же самое повторилось ив 1631 году. На этот раз были уничтожены четыре поселения, насчитывавшие 1000 семейств. Иезуиты не были в состоянии оказывать вооруженное сопротивление. Переговоры, которые они начали с властями Асунциона и Бразилии с целью добиться помощи против работорговцев, оказались безрезультатными. У иезуитов не оставалось иного выбора, как оставить Гуайру и эмигрировать с остатками своего стада на Среднюю Парану и Уругвай.

Им действительно удалось собрать около 12000 своих овец в Санто-Гранде-де-Гуайра и, разделив их на четыре отряда, повести на юг. Им пришлось пройти около 1200 километров, приблизительно столько же, сколько от Берлина до Рима, через страну без дорог, среди тысяч обезумевших от отчаяния дикарей, которые недавно еще были каннибалами. Неудивительно, что из 12000 эмигрантов 8000 погибли в пути и что начальник экспедиции отец Монтойя подвергся за свое безрассудство суровому порицанию со стороны старших и братьев. Но если его порицатели отчасти и были правы, переход 12 000 человек через пустыню заслуживает вечной памяти как ни с чем не сравнимое героическое предприятие.