Читать книгу "Ледяной сфинкс - Жюль Верн"

Я говорю о «дороге Уэдделла», словно это и впрямь удобная дорога, проложенная посуху, с километровыми столбами и большим указателем: «Южный полюс»…

Весь день 10 декабря шхуна легко маневрировала среди льдин. Направление ветра было благоприятным, и мы не меняли курса, а шли по прямой, лишь огибая крупные массивы льда. Хотя от сплошного таяния льдов нас отделял еще целый месяц, Лен Гай, привыкший к антарктическим водам, утверждал, что в этом году вскрытие льдов, приходящееся обыкновенно на январь, случится уже в декабре.

Экипажу не составляло труда вилять среди гигантских плавучих глыб. Подлинные трудности должны были начаться позднее, когда шхуна попытается вклиниться в паковые льды.

Впрочем, нас не могли напугать никакие неожиданности. О присутствии огромных масс льда свидетельствовал хорошо знакомый китобоям желтоватый оттенок воздуха, вызываемый преломлением солнечных лучей. Так всегда происходит в полярных областях, и опытные люди знают, что это означает.

Пять дней подряд шхуна плыла вперед, не ведая преград и ни разу не столкнувшись со льдиной. Однако чем дальше на юг, тем больше становилось вокруг льдин, и промоины между ними делались все уже. Четырнадцатого декабря мы достигли 72°37’ южной широты, оставаясь примерно на той же долготе – между сорок вторым и сорок третьим меридианом. Этой точки за полярным кругом достигали до нас немногие мореплаватели – во всяком случае, до нее не добрались ни Баллени, ни Беллинсгаузен. Еще два градуса к югу – и мы окажемся там, где побывал один Уэдделл.

Мы с опаской пробирались между тусклыми льдинами, покрытыми птичьим пометом и напоминающими порой своими вымоинами лица прокаженных.

Иные айсберги вздымались в небо выше наших мачт. Размеры и формы айсбергов стали бесконечно разнообразными. Стоило рассеяться туману, как причудливые нагромождения льда начинали преломлять солнечные лучи подобно гигантским драгоценным камням. Я не мог налюбоваться этим захватывающим зрелищем, прекрасно описанным Артуром Пимом, – пирамидами с заостренными верхушками, куполами – закругленными, как у византийских церквей, дольменами с горизонтальной поверхностью, изящными вазами, опрокинутыми чашами и всем остальным, что пристальному взгляду удается иногда разглядеть среди причудливых узоров облаков… А разве сами облака – это не плавучие льды небесного океана?..

Должен признать, что к отваге капитана теперь добавилась осторожность. Он не подходил к айсбергу ближе чем на расстояние, обеспечивающее свободу для любого маневра. До тонкостей зная, чем отличается плавание в этих водах, он хладнокровно вел шхуну меж ледяных громадин.

Как-то раз он обратился ко мне с такими словами:

– Мистер Джорлинг! Я не впервые пытаюсь проникнуть в антарктические воды, однако до сих пор меня преследовали неудачи. Если я и раньше не отступал, лишь предполагая, какая судьба постигла «Джейн», то не пристало мне проявлять нерешительность сейчас, когда предположения сменились уверенностью.

– Отлично понимаю вас, капитан! Уверен, что опыт, накопленный за время плавания в этих широтах, повышает наши шансы на успех.

– Несомненно, мистер Джорлинг! И все же для меня, как и для многих мореплавателей, пространство, расстилающееся за ледяными полями, – неведомая область.

– Неведомая? Не совсем, капитан: ведь у нас есть серьезнейшие сообщения Уэдделла, а также Артура Пима…

– Да, знаю: они твердят о чистом ото льда море…

– Верите ли вы им?

– Да, верю! Это море существует, тому есть веские доказательства. Ведь никто не станет утверждать, что эти массы льда, называемые айсбергами и ледяными полями, могут образоваться в открытом море. Нет, их откалывают от континента или лежащих в высоких широтах островов волны чудовищной силы. Затем течения выносят их в воды более умеренных широт, где они подтаивают и разваливаются.

– Истинная правда, – отвечал я.

– Значит, – продолжал капитан Лен Гай, – эти ледяные горы не являются частицами паковых льдов. Дрейфуя по океану, они достигают паковых льдов, пробивают в них бреши и вырываются из их оков. Да и вообще не следует судить о южных полярных областях по северным. Условия там и здесь в корне различны. Еще Кук отмечал, что никогда не встречал в морях вокруг Гренландии таких ледяных громадин, какие попадались ему в антарктических морях.

– Чем же это объяснить? – осведомился я.

– Тем, что в северном Заполярье господствуют южные ветры. Они достигают тамошних высоких широт, напитавшись горячими ветрами Америки, Азии, Европы, и способствуют нагреванию атмосферы. Здесь же даже ближайшие земли расположены слишком далеко и не влияют на атмосферные потоки. Поэтому температуры в Антарктике остаются однородными.

– Важное наблюдение, капитан, объясняющее существование свободного ото льдов моря…

– Да, свободного – по крайней мере еще градусов на десять к югу от пакового льда. Так что, преодолев сплошные льды, мы оставим позади основную трудность пути. Вы были совершенно правы, мистер Джорлинг, говоря о том, что существование чистых вод признается Уэдделлом…

– И Артуром Пимом, капитан…

С 15 декабря льдов вокруг нас прибавилось и плыть стало гораздо труднее. Однако ветер был по-прежнему попутным – северо-восточным или северо-западным, но только не южным. Мы продолжали лавировать среди айсбергов и ледяных полей, на ночь же сбавляли ход, чтобы избежать столкновения со льдинами. Ветер время от времени крепчал, и нам приходилось уменьшать площадь парусов. В такие минуты мы наблюдали, как пенится вокруг льдин вода, покрывая их мириадами брызг, но не замедляя их стремительного продвижения на север.

Измерения, неоднократно проделанные Джемом Уэстом, свидетельствовали о том, что высота льдин составляет от десяти до ста саженей.

Я разделял уверенность Лена Гая, полагавшего, что столь внушительные ледяные образования рождаются на каком-то неведомом берегу – возможно, на берегу полярного континента. Однако такой континент должен был быть испещрен заливами и морскими проливами, что и позволило «Джейн» достичь острова Тсалал.

Разве не существование полярной суши препятствует путешественникам в их попытках добраться до полюса – и Северного, и Южного? Уж не на эту ли сушу опираются ледяные горы, уж не от нее ли отрываются они, когда наступает пора вскрываться льдам? Если бы под ледяными шапками, накрывающими земной шар на севере и на юге, плескалась одна лишь вода, то корабли смельчаков давно покорили бы полюса…

Можно было не сомневаться в том, что, поднимаясь к восемьдесят третьей параллели, капитан «Джейн» Уильям Гай, то ли руководствуясь чутьем моряка, то ли ведомый удачей, прошел через широкий морской пролив.

Наш экипаж находился под сильнейшим впечатлением от чудовищных масс льда, плывущих нам наперерез, – по крайней мере новички, ибо для прежних членов команды зрелище это уже не было сюрпризом. Однако и новички скоро пресытились чудесами нашего плавания.

Теперь мы полагались на бдительность наблюдателей. Джем Уэст распорядился укрепить на верхушке фок-мачты бочку – так называемое сорочье гнездо – и велел сменяющим друг друга наблюдателям глядеть в оба.