Читать книгу "Фантастиш блястиш - Григорий Аркатов"

Правда, одного решения было маловато. Нужно было еще покрутить некоторые рычаги, предварительно ухватившись за них руками, нужно было решить вопрос с тормозами. Но с этим не возникло сложностей. Детали, мелочи и прочее никак не могли помешать движению вперед. А потому немного погодя трамвай все же сдвинулся с места. Чуть-чуть поскрипывая, изрядно дребезжа, но все же сдвинулся, не остановился и продолжил скользить по заданной петляющей металлической траектории, не забывая сглаживать заведомо острые углы, не забывая о крайне важном сцеплении и необходимости наращивать скорость, не забывая о том, что мир кое-как, но все же вертится.

– Доброе утро! И снова настало время для нашего утреннего шоу!..

Это произнес бодрый жизнерадостный голос из маленького радиоприемника, который Артем собственноручно пристроил в водительской кабине трамвая за номером два. Хотя, если уж и быть терминологически точным, то Артему следовало именоваться отнюдь не водителем, а машинистом, потому как он почти что управлял поездом. Однако подобный перенос чрезмерной мудрености совсем не нравился тому, кто в столь ранний и темный час пытался осторожно преодолеть петлевидную загогулину рельс позади конечной станции…

– И вот у нас уже есть звонок!.. Алло!.. Говорите!.. Здравствуйте!..

Артем осторожно зевнул от умиления тем фактом, что кому-то в этот безумный час категорически не спиться. Да он тоже не спал, но у него хотя бы был для этого непререкаемо веский довод. Им была никогда и никуда не исчезающая обильная потребность в приятно похрустывающих денежных госзнаках, которые по заведенной традиции всегда выдавали по окончанию каждого месяца.

– Так кто же нам дозвонился?!.. Как вас зовут?!.. Назовитесь…

«Наверное, очередной идиот», – подумал Артем мимоходом.

А сам тем временем уже практически заставил трамвай преодолеть буферную зону, ту самую, что неизменно существовала в пространстве между концом пути и его началом.

– Света…

Персонажа, дозвонившегося до студии радиоэфира, было еле слышно. На заднем плане было слишком много посторонних голосов, чересчур громкой музыки и крайне экспрессивного веселья. Но имя было названо, и его характер позволял как ведущим, так слушателям понять, что в бессмысленную утреннюю беседу только что влилась некая особа женского рода.

– Доброе утро, Света!..

– Доброе утро, Света!..

– Доброе утро, мои дорогие очень любимые ведущие!.. Я очень-очень рада вас слышать!.. Все круто!.. У-у-у-у-у!..

Артем практически не слышал ни слов, ни тембра голосов, ни множества притянуто наигранных эмоциональных вкраплений. У него были дела поважнее, которыми он действительно стремился заняться, а вся эта белиберда из радиоприемника была лишь звуковым фоном, позволяющим не заснуть на рабочем месте и не заработать себе преогромную охапку неприятностей.

«Ну, точно».

Да и вообще водитель трамвая за номером два терпеть не мог эту самую радиопередачу, что прямо сейчас блуждала по коротким радиоволнам. И он с безумной радостью хотел бы переключить канал, да только в столь ранний час на всех прочих частотах существовал лишь белый шум, а значит оставалось только смириться и запрятать неизбежно назревающий гнев куда-нибудь поглубже.

– Остановка «Бульвар Балабанова». Следующая остановка «Улица Клима Самгина».

На этот раз слова донеслись не из радиоэфира, на этот раз их произнес голос из динамиков, едва рельсовая петля осталась позади колес последнего вагона и металлические гармошкоподобные двери распахнулись. И в этих словах было куда больше пользы, чем во всей прочей болтовне, хотя бы потому, что не было в них всей той вычурной слащавости, которая в самой полной и самой наивозможной мере присутствовала в деструктивных диалогах ухохатывающегося словоблудия.

И в этом была своя прелесть. И поэтому тремя секундами погодя, когда гармошкоподобные створки с прежним грохотом сошлись в исходное положение и тем самым закрыли все выходы в каждом из вагонов трамвая, Артем очень сильно возрадовался тому, что ему было благовольно дозволено снова нажать нужную кнопку и таким образом снова породить на свет очень важный голос из динамиков, а также его очень важные слова:

– Следующая остановка «Улица Клима Самгина».

Однако после фонетического свершения пятого слова голос из динамиков снова затих, так что не совсем выспавшемуся водителю пришлось довольствоваться только лишь слуховым созерцанием неутомимого дребезжания трамвая, продолжающего свой неизменный путь скольжения по отполированному металлу рельсовой дороги, да все того же ненавистного утреннего радиошоу, заставляющего любого вменяемого покойника не раз и не два перевернуться в гробу.

– Так что вы нам расскажите, Света?!..

– О, очень-очень многое!..

Как видно шоу могло продолжаться, несмотря на чью-то откровенную нелюбовь к его существованию. Так уж была устроена жизнь, и вполне обычный водитель трамвая ничего не мог с этим поделать.

«Коза!» – подумал Артем.

А слова тем временем уже текли очень бурной рекой:

– Во-первых, вы ребята: Кирилл, Зайк и Пайк!.. Вы очень клевые!.. Вы безумно клевые!.. Вы клевей всех клевых!..

Девушка буквально захлебывалась от приступов визгливого самолюбования, а кое-кому другому приходилось брезгливо корчиться от подступающей к горлу тошноты.

«Зайк и Пайк? Серьезно? Это что имена клоунов?» – на мгновение крайне иронично задумался Артем, пока следил за дорогой и выруливал с улицы на улицу.

После такого он мог бы совершенно свободно перестать удивляться чему-то еще.

И все же выбор был невелик, так что приходилось продолжать слушать то, как какая-то взбалмошная девица верещит в свой украшенный стразами телефон очередные глупости:

– И я тоже клевая!.. И мне очень-очень клево!

– Мы безумно рады за вас Света!

– Спасибо!

И весьма сомнительные ведущие, и внезапно дозвонившаяся до них сумасбродка могли бы еще долго рассыпаться во взаимных комплементах, да только первым нужно было оправдывать свои баснословные гонорары, что собственно никак не смогло произойти без обнажения пикантных подробностей в радиоэфире.

– Ну а сейчас по нашей давней традиции пришло время для нашей специальной рубрики «ЛОБОВАЯ АТАКА»!..

Такое громкое заявление сделал вроде как Кирилл.

Артем не был уверен стопроцентно, потому как для него было важнее не переехать тяжелыми коваными колесами кого-нибудь по самой нелепой случайности (бездомную кошку или прилегшего отдохнуть бомжа), а не запоминать имена людей, которые ему были более чем противны.

«О, Боже, как же сильно меня тошнит от них!..», – думал Артем, нажимая в очередной раз на кнопку и в очередной раз порождая самый вразумительный голос, спокойно и размеренно сообщающий куда более важные вещи:

– Шестая горбольница. Следующая остановка – площадь Терешковой.