Читать книгу "Лёка. Искупление - Эдуард Верин"

– Помогите!!! Кто-нибудь! А-а-а!!! – это в сторону окна.

Не проронив ни звука, Лёка метнулась вокруг стола. Снежана отпрянула, и через миг они вновь стояли друг напротив друга, но по-другому: Лёка там, где раньше была Снежана, Снежана – на месте Лёки.

Обе тяжело дышали.

– Все равно сделаю аборт! – закричала Снежана. – Тебе, дуре, назло сделаю!

Со стороны улицы доносился истошный собачий лай.

– У меня в доме аборты не делают, – прохрипела Лёка. – А ты пока что у меня в доме!

– Я убегу! – крикнула Снежана.

– Давай! Беги! – Лёка кивнула в сторону окна. – Ну, что же ты стоишь, Снежка?

Снежана ринулась к окну, но Лёка опять схватила ее за свитер. Снежана дернулась, раздался треск. Обе вновь упали, вновь вскочили, и Снежана опять забежала за спасительный стол.

– Думаешь, продержишь меня здесь до родов?! – прокричала она. – Полгода?! Так не бывает!

– Увидим, – ответила Лёка. – Может, не бывает, а может, и бывает!

– Уродка! – выплюнула ей в лицо Снежана.

– Убийца! – ответила ей Лёка.

И они замолчали. На мгновение в доме стало почти тихо – только тяжелое дыхание было слышно в нем. Даже собаки на улице почему-то примолкли.

Снежана с тоской посмотрела на спасительное окно. Залезть на подоконник, открыть его, спрыгнуть, пробежать двор…

– Не дури, – сказала Лёка. – Драться со мной ты с детства не могла. И сейчас не сможешь. А если выпрыгнешь туда, – она кивнула в сторону окна, – тебя Мерзость на куски порвет!

– Чего? Что еще за «мерзость»? – Снежана презрительно искривила губы.

– Моя собака! – ответила Лёка.

Между тем Снежана незаметно посматривала по сторонам, прикидывая, нельзя ли стукнуть Лёку чем-нибудь тяжелым. Как назло, ничего подходящего под руками не было.

– Сама паскуда и собаку назвала паскудно! – сказала Снежана. – Я твою шавку на куски порву!

– Не порвешь! – Лёка покачала головой. – Пошли назад в комнату. – Она кивнула в сторону фотолаборатории.

– А вот тебе! – Снежана согнула руку в неприличном жесте. – Все равно рожать не буду!

– Будешь!

– Бу-удешь! – передразнила Снежана Лёку. – Да ты меня так кормишь, что ребенок инвалидом родится! Так что – лучше?!

– Лучше, – прохрипела Лёка. – Жить больным лучше, чем не жить вообще!

– А ты его спросила? А ты меня спросила? Спросила, блин, как мне с больным колотиться? Какого хрена ты за нас все решила?!

– А какого хрена ты все решила за него?! Он не просил себя убивать!

Снежана заметила тяжелую книгу на полке. Наверное, опять какая-нибудь древняя скука! Что-то знакомое… Ага, эту книжонку Снежана сама Лёке на день рождения когда-то подарила. Ну да, именно эту! «Путешествия Гулливера» называется. Книга – лучший подарок, говорили в школьные времена. Кстати, до этого подарочка вполне можно дотянуться. Лучше бы утюг или кочерга, но и «Путешествия Гулливера» сгодятся.

– А я ребенка в роддоме оставлю! – прокричала Снежана, потихоньку пробираясь к книге. – Это что – лучше?!

– Лучше! – убежденно ответила Лёка. – Жить в детдоме лучше, чем лежать в могиле. А может, его усыновят какие-то добрые люди!

Это словосочетание «добрые люди» разбудило какое-то воспоминание. Что-то плохое связано с этими словами… Больно кольнуло в сердце, но разбираться в своих чувствах Лёке было некогда.

– А вдруг его алкоголикам отдадут? – воскликнула Снежана. – И он нищим будет! Это что – лучше?!

– И это лучше! – прокричала Лёка. – Нищему в миллион раз лучше, чем мертвому! Он, может, есть не будет шикарно…

– Откуда ты знаешь, дура, кому лучше? Ты была там – на том свете? Заценила и сравнила? Сравнила ты? Так на хрена решаешь?

И тут же молниеносным движением Снежана схватила «Путешествия Гулливера» и запустила книгу Лёке в лицо. Но неумелая рука дрогнула – книга пролетела мимо. Лёке даже не пришлось уклоняться.

– Говорю – есть шикарно не будет, – как ни в чем не бывало продолжила Лёка, – но будет дышать воздухом, радоваться солнцу…

– Радоваться солнцу! – опять передразнила Снежана Лёку. – Да они его на органы продадут, алкоголики эти! Это что – тоже лучше?!

Лёка резким движением смахнула со лба набежавший пот.

– На органы – это плохо, – сказала она. – Но и это лучше аборта! Те, кто детей на органы продает, – подонки. А чего еще от подонков ожидать? На то они и подонки, чтобы людей убивать. Но самое худшее в жизни, когда тебя убивает не какой-то подонок, а родная мать. Да – хуже этого ничего в жизни не бывает! Ни-че-го! Я знаю!

– Откуда знаешь? – усмехнулась Снежана. – Тоже, наверное, аборты делала?

Лицо Лёки исказилось, словно от сильной боли.

– Нет, – ответила она, и голос ее дрогнул. – Я напилась как последняя свинья и оставила трехмесячного сына ночью в коляске на улице. И он замерз насмерть.

Снежана несколько секунд оторопело смотрела на бывшую подругу.

– Ух ты! – сказала она изумленно. – А ведь я эту историю знаю – по телевизору показывали. Да, да, все сходится – это же в Большеграде было! Милиция очень-очень искала мамашу эту, побеседовать хотела… Значит, это ты была?! Теперь понятно, почему у тебя крыша поехала!

Лёка не отвечала, а только внимательно смотрела, пытаясь не упустить момент, когда Снежана вновь швырнет в нее чем-то или ринется к окну. Под глазом у нее пульсировал болью синяк.

– Не переживай – съехавшая крыша будет у тебя смягчающим обстоятельством, – сказала Снежана. – На годик меньше в тюрьме просидишь. Я под хорошее настроение буду тебе передачки посылать – подруга детства как-никак! Ты что больше любишь – пирожки или…

Тут Снежана вдруг прервалась, что есть силы толкнула стол на Лёку и вновь ринулась к окну.

Будь стол полегче, Лёка была бы впечатана им в стену, но старый дубовый стол был тяжелый, и потому Снежана просто не смогла толкнуть его достаточно сильно. Лёка ойкнула, пошатнулась, но не более. Снежана даже не успела забраться на подоконник, как Лёка схватила ее. Только теперь она держала пленницу не за свитер, а за длинные немытые волосы.

– А-а-а! – завопила Снежана. – Пусти, тварь! Сука! Фашистка! А-а-а!

Лёка не отвечала, а просто волокла ее к фотолаборатории.

Снежана попробовала упираться, но было слишком больно. Тогда она ударила Лёку по голове, а потом колотила ее по спине, по плечам. Попала по почкам, и Лёка глухо застонала, но тащить пленницу не перестала. Шаг за шагом сокращалось расстояние до комнаты без окон!

В конце концов Лёка впихнула Снежану в ненавистную комнатушку. Наручники болтались на трубе. Лёка отпустила волосы Снежаны и толкнула ее на диван – та упала. Теперь руки Снежаны оказались совсем рядом с наручниками. Лёка одной рукой схватила Снежану за правую руку, а второй попыталась накинуть на эту руку свободный браслет.