Читать книгу "На рандеву с тенью - Татьяна Степанова"

Они услышали зычные крики, громко лаяла овчарка. У подножия холма Колосов увидел кинолога, участкового и группу незнакомцев в оранжевых касках и грязных комбинезонах. Приблизившись, он понял, что это незнакомки — пять молодых девиц, галдевших как сороки. «Спасательницы, ешкин корень», — подумал он. Девушки были чем-то взбудоражены и, как ему показалось, напуганы. Мужчина среди них был только один — высокий парень в таком же комбинезоне, обвязанный толстой капроновой веревкой. Он как-то странно держал руки, точно совершал намаз или готовился к хирургической операции. Подойдя еще ближе, Никита увидел, что ладони парня окровавлены. Следы крови имелись и на комбинезоне — на брезентовых штанах.

А метрах в двадцати выше по склону холма Никита увидел темное зияющее отверстие — пещеру.

Их с Лизуновым обступили все разом. Из сбивчивых пояснений (женщины ж, господи!) они узнали, что спелеологи на этом участке проводили обследование так называемой вскрытой пещеры. Как они были уверены — еще одного хода в заброшенные каменоломни. И вдруг там внизу что-то случилось.

— Я там был и вот Женя Железнова. — Парень с окровавленными руками повернулся к Никите. Смуглое, тронутое загаром лицо парня было сейчас пепельным и покрылось мелкими бисеринками пота. — Только мы не здесь спускались, мы шли под землей по одному из маршрутов от Большого провала. Связь со страхующей группой держали по рации.

— А вы кто такой, простите? — спросил Лизунов сурово.

— Павел Шведов, проводник. А я Алина Гордеева, начальник экспедиции.

Это произнесла одна из спасательниц — высокая, сероглазая, на взгляд Колосова, слишком мужеподобная. В нагрудном кармане ее комбинезона торчала рация, у пояса в чехле фонарь и мобильный телефон.

— Наша штурмовая группа из двух человек работала под землей на маршруте, — пояснила она. — Мы их страховали наверху у входа. И вдруг Павел по рации доложил, что ему кажется, будто кроме них в катакомбах есть кто-то еще.

— Я этот маршрут прекрасно знаю, не раз ходил тут, — перебил ее Шведов. — Знал, что там впереди выход к реке. Когда нам до выхода оставалось примерно метров двести, мы с Женей внезапно услышали шаги в одном из боковых проходов. Сначала думали — показалось. Но нет. Окликнули. Раздался топот, словно кто-то убегал. Потом...

— Там еще были звуки... — Железнова жестикулировала от волнения. — Странные... Правда, под землей все сильно искажается, словно кто-то рычал, или кашлял, или хрипел, или все разом, одновременно... Мы пошли на звук, свернули в боковую штольню, и тут Швед... то есть Павел, поскользнулся на глине. Упал на колени. У него разбилась лампа. Когда поднялся, сказал, что во что-то вляпался. Мы думали — глина или помет летучих мышей, а я фонарем посветила — это кровь. Там целая лужа крови была на глинистом выступе. А потом мы снова услышали шаги. Они быстро удалялись. Я выскочила в боковой коридор, посветила фонарем... — Она обратила к Гордеевой побелевшее лицо, остальных она словно и не замечала. — Аля, я... я так испугалась! Смертельно... Эта тень... Я посветила фонарем, а там кто-то был в нише. Он отпрянул в сторону, исчез. Я успела заметить только тень и этот запах... Отвратительный, тошнотворный запах...

— Ничего, со всяким бывает, нервы. — Гордеева не смотрела на нее. — Не стоило так инстинктивно поддаваться панике. И сломя голову нестись к выходу.

— Она же испугалась. — Швед словно заступался за Железнову. — А со мной ничего. Я даже не ранен. Это чужая кровь. И потом, я знал, где выход, я выбрался.

Никита слушал этот диалог. Интересно, подумал он, они, эти спелеологи-спелеологини, которых он видит впервые, но о которых ему все уши прожужжала Катя, не хотят на людях перетряхивать грязное белье. Но истина, кажется, в том, что, перепугавшись насмерть кого-то или чего-то, эта Женя Железнова нарушила главную заповедь спасателей: бросила внизу под землей без света своего напарника и побежала к выходу. А он остался там один с разбитой лампой, и с ним не могли установить связь, рация, наверное, тоже повредилась, когда он упал. Поэтому, увидев наших — кинолога и участкового, эти куклы в комбинезонах и обратились за помощью: караул, милиция! Господи, обычное бабье, а туда же — спелеологи, исследователи, экстремалы!

— Ну-ка, пошли посмотрим. — Лизунов решительно скинул китель. — Покажешь, где вы там нашли кровь? — обернулся он к Шведову.

Тот кивнул, молча забрал у Железновой фонарь. Гордеева сняла свою каску, подала Лизунову. Железнова свою — Никите.

— Может, и мне с вами? — неуверенно предложил кинолог. Однако овчарка наотрез отказалась заходить в пещеру. Сколько он ни понукал пса, тот только глухо ворчал и упрямился.

— Ничего не поделаешь — клаустрофобия, — сдался кинолог.

Вопреки ожиданиям Колосова, проникнуть из пещеры в подземелье оказалось не так уж сложно. Своды подземного хода были довольно высокими, мужчины шли в полный рост. Только в двух местах пришлось сгибаться. Было очень сыро и холодно, тихо и темно. Пятно мощного фонаря выхватывало из мрака лишь отдельные фрагменты: скользкий глинистый пол, сырые стены. Никита потрогал их — известняк. Оглянулся: свет в конце тоннеля. От входа их уже отделяло метров тридцать.

— Мы шли вот здесь, — Шведов указал на извилистый боковой коридор. Справа от него Никита увидел еще один, пошире. Следом за проводником они протиснулись в узкий. Лизунов снова чертыхался На этот раз шепотом. Время тянулось медленно Наконец Швед остановился и посветил себе под ноги.

— Вот здесь я поскользнулся.

Никита присел на корточки, ощупал пол — мокрая раскисшая глина, а также... обширное пятно крови, уже впитавшейся в почву. Однако кровь была свежая Он достал носовой платок и взял пробу грунта Эксперты потом разберутся, что это еще за новая чертовщина.

Проход уводил дальше в глубь подземелья. Отсюда выхода на поверхность уже не было видно. Кругом их обступала черная бархатная тьма. Пятно света казалось жалким. Колосова внезапно охватило беспокойство: а что, если... если фонарь погаснет? У них же нет запасного. Поворот... Ноги разъезжались на глине. Еще поворот. Коридоры — узкий и широкий — сообщались так называемыми перемычками. Он вспомнил, что Железнова сказала: мы свернули. А свернуть она могла только сюда, в ход, ведущий снова на поверхность. Здесь коридоры разветвлялись. Узкий уводил дальше под землю. И если кто-то тут действительно был кроме спасателей, уйти он мог только в этом направлении. Они тщательно осмотрели пол в поисках следов. К сожалению, вязкая жидкая глина, в которой ноги тонули по щиколотку, надежды на их обнаружение не оставляла. Проход еще более сузился, и Шведов сказал, что дальше без специального снаряжения идти опасно.

Они вернулись в широкий коридор. Пошли назад. Темнота, скользкое месиво под ногами, влажные известковые стены. Никита касался их рукой, шел, и вдруг... под рукой — пустота.

— Подожди, посвети-ка сюда, — попросил он проводника. Шведов посветил.

Это была небольшая тупиковая пещера, довольно сухая, а в ней...