Читать книгу "Праздничный патруль (сборник) - Галия Мавлютова"

Да, он очень хотел, чтобы что-то случилось, беда или чудо – никакой разницы для него не было. Ведь тогда Семенова сама приплывет в сети, золотая рыбка попадется на крючок. В золотых сапожках. И все получится. И задуманное исполнится.

– Ой, Володька, случилось, такое случилось, ты не уезжай, я сейчас приеду, дождись меня, хорошо? – задыхаясь, торопливо прокричала Надежда и отключила телефон.

А Морозов довольно ухмыльнулся, допил минералку и заказал еще одну бутылку. Надежда Павловна Семенова не вошла, она влетела в ресторан. Красавица сразу увидела Морозова, но не подошла к нему, сначала бросилась к официанту, что-то быстро залопотала, суетливо размахивая руками, горячась и вспыхивая от волнения, и лишь затем направилась к столу, за которым одиноко сутулился Морозов.

– Володя, ты что, ничего не знаешь? – сказала Надежда, принюхиваясь к Морозову.

Вдруг человек спиртным горе заливает. Нет, водкой от него не пахнет. И Семенова присела на край стула.

– Ничего не знаю и знать не желаю, сейчас не до этого, – резко оборвал Надежду Морозов, разглядывая хрустальную жидкость в запотевшем бокале. – Надя, у меня к тебе важное и серьезное дело. Выручи меня, пожалуйста, век не забуду!

Надежда Павловна удивленно уставилась на Владимира. Семенова не ожидала от него резких слов, Морозов всегда казался ей мягким и уступчивым. И Семенова вмиг переменилась, природная болтливость на короткое время уступила место женскому любопытству. Надежда замолчала, поджав губы, чтобы ненароком не выпалить лишнего, она сгорала от желания узнать, какое-такое важное дело есть у Владимира Андреевича Морозова к ней, Надежде Павловне Семеновой.

– Надюша, милая моя, продай твои сапожки, зачем они тебе? Ты себе новые купишь, еще лучше и краше, – медово улыбаясь, ласково произнес Морозов.

Надежда Павловна здорово перепугалась, она сжалась, съежилась, пытаясь понять, что же все-таки произошло. И какую выгоду из этого можно извлечь.

– Да не бойся ты, Надежда, я не сошел с ума, и я не пьяный. Трезвый, как стекло. Понимаешь, хотел преподнести Анне подарок, но все магазины закрыты, а ты мне продай свои, я куплю, и деньги у меня есть, – сказал Морозов и бросил на стол две пачки евро.

Надежда Павловна изумленно уставилась на невиданное зрелище. Ресторан, Морозов, деньги – все это не вязалось. Семенова вспомнила, как отговаривала Анну от замужества, дескать, Владимир – не твоего поля ягода. Слишком прост и беден. А у него деньги пачками валяются. И даже бумажными тесемками перевязаны. А на тесемках банковские реквизиты.

– Не раздумывай, Надя, я ведь тебе хорошие деньги предлагаю, – сказал Владимир и подвинул обе пачки на край стола, ближе к Семеновой.

Надежда потрогала тесьму, поковыряла пальчиком, крепко склеено, банковская опечатка, без микроскопа видно.

– Володя, так ты все-таки послушай меня, ведь Аня пропала, ее нигде нет, телефоны не отвечают, даже родители ничегошеньки не знают о ней, – захныкала Надежда, невольно придвигая деньги все ближе и ближе к себе, она определенно не могла отказаться от того, что само плыло в руки.

– А я знаю, где она, – сказал Морозов, усмехаясь.

Владимир слегка прикрыл глаза. Еще в начале любовного романа Морозов решил, что у него с Анной случилась небольшая интрижка. Очень легкая, легче не бывает, но однажды он осознал, что ему нет больше жизни без Анны. Она полностью завладела его душой. И ключи от его квартиры незаметно перекочевали к невесте. А вскоре Анна уже ездила на новой машине Владимира, неприхотливый Морозов решил вдруг, что вполне обойдется старой, привычной, объезженной. Медленно, шаг за шагом, Анна опутывала жизнь Владимира сладкими цепями.

– Так где же Аня? – спросила Надежда Павловна, она даже денежные пачки от себя отпихнула, резко так, на середину стола.

В определенных кругах красавица Наденька слыла честной и порядочной женщиной, дескать, мне никакой выгоды не надобно, пока воочию не увижу след невесты. Семенова вдруг решила, что Владимир похитил невесту и закрыл на замок. Убил и закопал. Утопил. Сбросил с обрыва. Следственный азарт накрыл Надежду Павловну с головой, она даже про личную выгоду забыла. Семенова возжаждала увидеть Анну живой или мертвой.

– Наверное, у меня дома, у нее же ключи есть, сидит и ждет, когда я вернусь, хочешь, проверим? – спросил Владимир.

– Уговорил, так оно и есть, – сказала Надежда Павловна, она вздохнула, нахмурилась, тихо прошептала что-то вроде заклинания, а вслух добавила: – Я согласна, но сначала надо съездить к нам, я переодену сапоги. И Сашка уже заждался.

– Идет, – сказал Морозов и залпом допил минералку.

Они еще сидели за столом, а к ним вприпрыжку мчался из подсобки официант с пакетом в руках. Вдруг парень остановился, словно споткнулся обо что-то невидимое, повертел головой, выбирая, кому сподручнее отдать пакет, и сунул его в руки Морозову.

– Что это? – спросил Владимир, заглядывая в пакет.

– Хлеб, – буркнула Надежда Павловна, – я же за хлебом пошла. Саша попросил.

– Осталось полчаса до Нового года, – подтвердил официант, и все посмотрели на часы. Двадцать три часа тридцать минут. И ни минутой больше.

– Успеем, догоним Новый год, ты поедешь за мной! – крикнула Семенова Владимиру, когда они вышли на Лиговский проспект.

– Да, догоним и перегоним, – кивнул Морозов, – я прямо за тобой поеду, моя милая.

Но Надежда Павловна ничего не слышала, она уже вовсю выворачивала руль, видимо, это действие придавало уверенности красивой женщине, ей казалось, что она повсюду успеет. И на Новый год, и к мужу, и за хлебом. И даже денег можно нажить за полчаса, и немалую сумму. И красное платье заполучить. Умная и ловкая, она все сумеет. А Владимир тем временем загрустил. Чем ближе он подходил к цели, тем дальше от него оказывалась невеста. Морозов вдруг разозлился на Семенову. И что она так быстро согласилась?

Он остановил машину возле «Изумрудной долины», Надежда Павловна, махнув рукой, дескать, жди меня, стремглав помчалась к дому. А пакет с хлебом забыла. Владимир рассеянно отломил кусок свежего хлеба. Хрусткая поджаристая корочка, еще теплый внутри, вкусно. Морозов вспомнил, что ничего не ел весь день, в нем мгновенно проснулся зверский аппетит. Незаметно Владимир съел почти весь хлеб. В пакете осталась одна горбушка. Морозов смотрел на освещенный подъезд, на лужи, влажно блестевшие в свете фонарей. Он вдруг вспомнил обнаженную спину Анны. Плавный изгиб шеи. Стремительную линию бедра. Волосы, пышной волной падающие на спину. И запах атласной кожи, невообразимо чудный, неповторимый, незабываемый. Владимир застонал. Невыносимая мука. Невыносимая. Никогда прежде Морозов не встречал подобного чуда в женском обличье. Ему больше не хотелось мстить Анне. Владимир мечтал увидеть любимую, прикоснуться к ней, вобрать в себя незабываемый запах. Хотя бы на миг.

– Эй, брат, выходи! – В окне показался ствол пистолета.

– Что-о-о? – недоуменно протянул Морозов.