Читать книгу "Черника на снегу - Анна Данилова"

– А где же была в это время секретарша?

– Она была записана к зубному врачу. Мы это проверили. Это был не первый ее визит, у нее действительно открылась пломба, и в предыдущий визит ей положили лекарство. Словом, похоже, что она не лжет.

– Что же получается? Двенадцатого декабря утром Саша заваривает чай с шиповником и провожает мужа на работу. Какие между ними отношения – никому неизвестно. Неизвестно также и то, что случилось после того, как он ушел. Возможно, она нашла документ, подтверждающий покупку квартиры для любовницы, или что-то еще, что вывело ее из себя. Причем я не думаю, что это были презервативы… – Тут Рита покраснела, вспомнив свою недавнюю истерику по поводу подброшенных Марку презервативов. – Это мелочь по сравнению с такой серьезной покупкой. Словом, она заявляется к нему после обеда, скорее всего, устраивает скандал, Гарашин чувствует себя неловко перед секретаршей и просит ее пойти в магазин. В это время Саша незаметно ставит баночку с джемом…

– Куда она ее ставит? Она не может поставить ее на стол знаешь почему? Вот представь себе. Она кричит на него, ругается, упрекает мужа в измене, говорит, что никогда не даст ему развода, и вдруг после всего этого достает его любимый джем и ставит перед ним – вот, дорогой, пожалуйста… Этого быть не может, – заявил Марк.

– А кто решил, что они ругались? Это же только наши предположения, – возразила Рита.

– Но зачем-то Гарашину понадобилось удалить из офиса секретаршу… Не любовью же они там занимались?

Рита пожала плечами.

Марк посмотрел на нее и задумался.

– Локотков сказал, что, как только она пришла, так сразу же попросила секретаршу принести воды…

– То есть удалила ее из приемной, так?

– Да.

– Получается, что, когда она туда входила, ей требовалось, чтобы секретарши не было в приемной, и когда выходила – тоже.

– Мы с Локотковым думали, что Саша выпроводила таким образом секретаршу для того, чтобы подложить куда-нибудь яд – в чай или куда-нибудь еще…

– Ну-ну?

– Но джема в приемной не было, это точно. Секретарша пошла за ним уже позже. Кстати говоря, тот джем, что купила она (мы проверили чек, сверили дату, время), так и остался нетронутым, я тебе сказал об этом.

– Значит, Саша, как я уже и говорила, пришла в приемную со своим, уже отравленным джемом. Чтобы не травить мужа дома, чтобы не связываться с трупом, она решила отравить его на работе. Скажи, Марк, неужели она дура, чтобы на глазах у секретарши заявиться к мужу и отравить его? Она не понимала, что последует за этим? Марк, у меня есть одна идея! Пожалуйста, дай мне ключи от квартиры Гарашиных! Я должна кое-что сделать, непременно.

– Поехали, – Марк решительно встал. – Я догадываюсь, что ты задумала.

20

13 декабря 20.. г.

Алекс

Дрожащими руками она пыталась открыть дверь квартиры, пока не почувствовала, как та поддается сама. Перед ней стоял Ванечка. Бледный, с запавшими глазами.

– Привет, – произнес он и закашлялся. Видно, от нервов у него пересохло в горле.

– Привет, милый, – Алекс храбро шагнула ему навстречу.

Но запах грязной, прокуренной квартиры вызвал у нее новый приступ тошноты, и Алекс едва успела добежать до туалета, как ее вырвало. Она опиралась о грязный унитаз, и ее рвало до тех пор, пока из женщины не пошла желчная горечь.

Долго мылась под душем, полоскала рот и не представляла себе, как выйдет после этого к Ванечке.

Отражение в зеркале испугало ее. Припухшие веки, покрытые сетью красных точек – следы лопнувших сосудов.

– Ты в порядке? – услышала она испуганный голос за дверью.

– Сейчас выйду… Это нервы.

– Я понимаю… – услышала она слабый голос Ванечки и вышла.

Он смотрел на нее как-то странно.

– Ты как? – спросила она по-матерински нежно, забыв почему-то о том, как она сейчас выйдет в таком виде. – А? Я привезла деньги.

– Деньги? Но я ничего не делал…

– Как это не делал?

– Так.

– Но ты же был там?

– Был. Но в приемной уже никого не было, и секретарша не могла видеть меня. Больше в приемную никто не входил. Я прошел прямо к нему, я был полон решимости, у меня в руках была проволока, я собирался удушить его… Вообще-то я тогда словно сошел с ума… В кабинете его не было. Тогда я прошел в его комнату отдыха, знаешь… Открыл дверь (я был в перчатках) и увидел… его.

– Ну… и?

– Он уже не дышал. Я выбежал оттуда… Представляешь, кто-то сделал это вместо меня! Ты пойми, я мог бы обмануть тебя, сказать, что это я убил Гарашина, и взять причитающийся мне, так сказать, гонорар. Но это не моя работа. И я не могу взять деньги. Просто не имею права!

– Но кто же тогда?!

– Я подумал, что это ты… сначала, но теперь я вижу, что ошибся… Это же не ты? Ты была там?

– Была… – пробормотала она растерянно. – Но и я застала там такую же картину… Подумала, что это ты… что ты все сделал так, как мы с тобой договорились…

Она вдруг испытала чувство гадливости ко всему, что происходило прежде в этих стенах, и удивилась собственной неразборчивости и дурному вкусу. Ей показалось, что Ванечка – настоящий урод, с грязными сальными волосами, бегающими глазками и мокрыми губами. Господи, подумалось ей, что же страх делает с людьми! И с отчаянием поняла, что и она сейчас выглядит не самым лучшим образом и что, вероятно, Ванечка, глядя на нее, на созревшую преступницу, на ее красное от рвоты лицо и мокрые волосы, испытывает далеко не самые светлые чувства. Кроме того, он в душе винит ее в том, что это из-за нее ему пришлось побывать в офисе и увидеть мертвого Гарашина.

– Послушай… Саша… – В глазах его она прочла испуг, даже ужас. – А это случаем не было подставой с твоей стороны? Ты его убила, а потом сделала так, чтобы я появился там?

– Я прощаю тебя, – одними губами улыбнулась Саша, – прощаю за эти слова, потому что понимаю, что с тобой сейчас происходит. Но вспомни хорошенько, как все начиналось? Ты же сам позвонил мне и сказал, что ты готов, что можешь сделать то, о чем мы с тобой говорили, мечтали… Ну? Вспомнил?

Она разговаривала с ним уже как с маленьким или только что сошедшим с ума.

– Да, я вспомнил… – проговорил он неуверенно.

И с этим трусом мне было так хорошо в постели?!

– Прости меня, Саша, очень тебя прошу, прости! У меня сейчас так скверно на душе… Как же это хорошо, что это сделал не я! И не ты. Ведь это не ты?

– Нет. Успокойся. Мы с тобой ни при чем. Понимаешь? Ни ты, ни я этого не совершили!

– Ты еще кому-нибудь… предлагала?