Читать книгу "Высшая милость - Даниэла Стил"

– Береги себя, – прошептала она Тому, быстро поцеловала его в губы и заскочила в автобус. Джейк злобно взглянул на нее, когда она протиснулась мимо него. Эверет стоял в очереди, чтобы зайти в автобус сразу за Мелани. Мэгги топталась рядом. Напоследок она показала ему, что его монетка лежит у нее в кармане.

– Мне всегда везло, – улыбнулась она Эверету. – Сейчас мне повезло, что я встретила вас.

– Мне повезло больше. Будьте осторожны и берегите себя. Я свяжусь с вами, – пообещал он, едва коснувшись губами, поцеловал ее в щеку, в последний раз окунулся в синеву глаз…

Автобус тронулся. Эверет открыл окно и помахал Мэгги рукой, не сводя с нее глаз, пока ее уменьшающаяся фигурка была видна. Вместе с Томом Мэгги тоже смотрела, как исчезает из виду автобус. Но потом каждый вернулся к своим делам. Мэгги, не пряча грусти, молча шла в госпиталь, к пациентам. Увидит ли она еще когда-нибудь Эверета? Впрочем, на все Божья воля. Она не имеет права просить большего. Даже если они никогда не встретятся, она будет помнить эту замечательную неделю, что они провели вместе. Она нащупала в кармане счастливый «АА» жетон, дотронулась до него пальцами и вернулась в реальную жизнь. Чтобы не думать о нем, она неистово набросилась на работу. Она не должна позволять себе думать об этом мужчине. Он возвращается к своей жизни, она – к своей.

Дорога до аэропорта заняла гораздо больше времени, чем ожидалось. На проезжей части до сих пор были завалы. Что-то успели расчистить, но дороги были искорежены до неузнаваемости. Виадуки обрушились, куда ни глянь, можно было заметить остовы зданий. Водителям пришлось долго везти их окольными путями. Был почти полдень, когда они добрались до аэропорта. Диспетчерская вышка, которая еще девять дней тому назад возвышалась над взлетным полем, была стерта с лица земли. Терминалы разрушены. К этому времени успели приземлиться всего несколько самолетов, и пассажиров пока скопилось совсем немного. Их самолет стоял в ожидании отправки. Согласно расписанию он должен был вылететь в час дня. Одетые кто во что, пассажиры мало напоминали собой путешествующих, скорее просто толпу случайно попавших сюда людей – и, собственно, так и было. Кредитные карты почти у всех были утеряны, и только у нескольких человек были наличные. Остальных отправляли за счет Красного Креста. У Пэм были с собой кредитки Мелани, и она оплатила все их билеты. Она оставила в Пресидии много новых друзей, поработав там в эти дни. Когда Пэм оплатила билеты, Джанет потребовала, чтобы ее и Мелани посадили в бизнес-классе.

– Мама, это лишнее, – строго ответила ей Мелани. – Я полечу вместе со всеми.

– После всего, что мы пережили? Они должны были выделить нам отдельный самолет, – заладила свое Джанет. Кажется, она успела забыть, какие мучения выпали на долю каждого, и она здесь просто одна из многих, как и ее звездная дочь. Эверет стоял в это время поблизости. Он оплатил свой билет кредитной картой журнала, которую он, к счастью, не потерял. Он посмотрел на Мелани. Она улыбнулась и выразительно возвела к потолку глаза, точно так же, когда Эшли и Джейк продефилировали мимо нее. Находясь в непосредственной близости от подруги, Эшли все еще чувствовала себя подавленно. Джейк был весьма раздражен – видимо, так тяжело он переносил трезвость и отсутствие зелья для затуманивания мозгов.

– Господи, когда же мы будем в Лос-Анджелесе, – тягостно проворчал он. Эверет широко ему улыбнулся.

– А мы все ужасно хотим здесь остаться, – сострил Эверет. Мелани весело рассмеялась, ибо в его случае это было сущей правдой, в ее – тоже. Они оба оставили в лагере людей, которые стали им бесконечно дороги, и сейчас оба – она и Эверет – почувствовали себя немножечко заговорщиками.

Сотрудники авиалиний, помогавшие им, были чрезвычайно услужливы. Они прекрасно понимали, через что пришлось пройти всем этим людям, поэтому обращались со всеми как с VIP-пассажирами, а не только с Мелани и ее окружением. Музыканты и обслуживающий персонал летели вместе с ними впервые. Теоретически они должны были лететь по благотворительным билетам, но проездные документы были утеряны в отеле. Пэм собиралась уладить этот вопрос позже, сейчас они хотели лишь одного – быстрее попасть домой, тем более что у них не было возможности предупредить свои семьи, что с ними все в порядке, только через Красный Крест, который оказал им большую помощь. Теперь о них заботились сотрудники авиалинии.

Они заняли свои места в самолете, и командир экипажа взял слово. Он поприветствовал их на борту и выразил надежду, что выпавшие на долю каждого испытания стали для них не чересчур драматичными. И не успел он договорить свою речь, как кто-то из пассажиров не смог удержаться от слез. Эверет сделал еще несколько снимков Мелани и ребят из ее группы. Была огромная разница между тем, как они выглядели на концерте – и вот сейчас. Мелани все еще была в армейских брюках, подвязанных веревкой, и в очередной необъятной футболке. На Джанет были те вещи, в которых она вертелась за сценой во время благотворительного вечера. Синтетические брюки сослужили ей хорошую службу, правда, как и все остальные, она в конце концов взяла несколько толстовок из тех, что раздавали в лагере. Сейчас на ней была одна из них, на несколько размеров меньше нужного. Вместе со штанами в обтяжку и туфлях на высоких каблуках, которые она категорически отказалась поменять на шлепанцы, в каких щеголяли все в лагере, вид у нее был не слишком авантажный. На Пэм была армейская форма Национальной гвардии. Окружение Мелани было похоже на каторжников, все были в одинаковых спецовках. Как выразился Эверет, зрелище было весьма высокохудожественное. Он знал – «Эксклюзив» не упустит такой снимок и, возможно, поместит его на обложку в контрастном соседстве со снимками с выступления, где знаменитая Мелани Фри в облегающем платье из тонкой сеточки с блестками и в туфельках на платформе. Как сказала звезда, ее роскошный лос-анджелесский педикюр погребен под слоем грязи от гравия, которым были покрыты дорожки лагеря, и теперь ее ноги в растоптанных шлепанцах ничем не отличались от конечностей фермерши при исполнении ею своих обязанностей. На Эверете все еще были его любимые ковбойские сапоги из кожи черной ящерицы.

В полете им подали шампанское, орешки и соленую соломку. Меньше чем через час они приземлились в международном аэропорту Лос-Анджелеса. Отовсюду слышались радостные приветствия, крики, восхищенный свист и рыдания. Эти девять дней ни для кого не прошли даром. Для кого-то лучше, для кого-то хуже, но, как бы то ни было, все они прошли через серьезное испытание. И теперь можно было услышать огромное количество историй про спасение, выживание, травмы и пережитый ужас. Мелькали гипс, костыли, повязки… Мелани узнала кого-то из пациентов, кому они с Мэгги оказывали помощь. Вспомнив это, она с особенной остротой ощутила тоску по Мэгги…

Лайнер подкатил их к терминалу, где целая стена журналистов ожидала, когда они сойдут на землю. Они были первой партией из пострадавшего Сан-Франциско, кто возвращался в Лос-Анджелес. Повсюду стояли телевизионные камеры, которые заработали сразу же, как только Мелани вышла из самолета. Лицо ее выражало растерянность. Мать прошипела, чтобы она пригладила волосы, но ей было все равно, как она выглядит. Ее действительно это не волновало. Она была просто рада, что вернулась домой, несмотря на то, что в лагере, погруженная в нескончаемые заботы, она мало об этом думала – слишком была занята. Но не рассказывать же об этом журналистам.