Читать книгу "Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья - Томас Эсбридж"

ДЕЛО ПРОТИВ МАРШАЛА

Мог ли Маршал быть виновным в этих преступлениях? Обвинения в горделивой надменности и тщеславии представляются более чем вероятными, хотя изначальные намерения Уильяма едва ли были подлыми. Маршал был не единственным рыцарем-баннеретом в свите Генриха, но теперь он стал одной из именитых «достопримечательностей» турниров и, судя по всему, искренне наслаждался известностью и славой. Его взлет на вершину был очень быстрым, и, вероятно, многие считали его выскочкой, желающим во что бы то ни стало выйти из тени своего господина – молодого короля.

Уильям жил в аристократическом обществе, где высоко ценили рыцарскую культуру и благородные идеалы. В этом мире всегда существовало естественное напряжение между господином или королем и его рыцарем. У каждого были свои достоинства. Молодого короля почитали за щедрость, Маршала – за доблесть. Но какое качество можно считать приоритетным? Если рыцарь в действительности является лучшим воином, чем его господин, делает ли это его более достойным похвалы? Этот вопрос относился не только к Уильяму Маршалу и Генриху Молодому. Он стал одной из острейших социальных дилемм дня и неоднократно обсуждался в рыцарских «романах» – популярной художественной литературе конца XII века. Эти эпические истории о рыцарских подвигах и придворных интригах, часто происходивших в мире короля Артура, развились на основе более ранних chanson de geste и быстро захватили всю Европу. Неудивительно, что вымышленные сюжеты и характеры нередко отражали действительные реалии дня. Так, например, одним из центральных аспектов взаимоотношений Артура и Ланселота был вопрос превосходства. Обвинение в том, что Уильям конкурирует со своим господином и ведет себя с неуместной надменностью, является вполне понятным, учитывая вечное состязание между рыцарями за славу. На самом деле, вероятно, узы дружбы между Генрихом и Уильямом Маршалом были очень сильны, иначе разрыв наступил бы раньше.

А как насчет незаконной связи Маршала с королевой? Возможно ли, чтобы Уильям пошел на такое подлое предательство? К этой связи его могла склонить любовь или обычная похоть. А Маргариту вполне могла привлечь известность Маршала. В конце концов, в литературе нередко напряженность между героями вроде Артура и Ланселота завершалась адюльтером. Причем характерно, что Гвиневра предпочла своему супругу знаменитого рыцаря. Аналогичный сюжет присутствует в большом количестве романтических историй, уже популярных в этот период. Сексуальное желание может влиять на поведение человека – в Средние века это хорошо понимали. Средневековая церковь всячески стремилась «продвинуть» святость целибата и предупреждала, что секс вне супружеской постели – смертный грех. Даже в браке половое сношение считалось постыдным актом. Оно разрешалось только ради продолжения рода, а вовсе не для получения удовольствия. Оно категорически запрещалось в дни церковных праздников и постов, а их в году было более двухсот.

Несмотря на все сказанное, многие мужчины и женщины XII века имели удивительно откровенный и естественный подход к сексу. Регулярные занятия любовью считались необходимыми для хорошего здоровья, да и достижение сексуального удовольствия было важным. Тогда многие считали, что зачать может только женщина, испытавшая оргазм. Непристойные развлечения тоже были весьма популярны. При жизни Уильяма Маршала были необычайно популярны юмористические поэмы, называемые fabliaux. Обычно они рассказывали о сексуальных победах и злоключениях и писались в высшей степени откровенным языком.

Следует также помнить, что в мире Уильяма мужской адюльтер был обычным делом. Для аристократов было вполне нормальным явлением иметь любовниц, и некоторые хронисты удивлялись даже самой идее, что благородный лорд может хранить верность супруге. У Генриха II, о чем широко известно, было несколько любовниц, в том числе Розамунда Клиффорд и валлийка Нест. Ходили слухи, что его любовницей была также Алиса, сестра Филиппа II, даже несмотря на ее помолвку с сыном Генриха – Ричардом. Знать, служившая в доме короля, не виделась с женами. Для удовлетворения сексуальных нужд таких людей существовали королевские проститутки.

Но адюльтер благородной дамы – совсем другое дело, редкое и скандальное. Тем не менее вовсе не неслыханное. Королеву Элеонору подозревали в кровосмесительной любовной связи со своим дядей во время Второго крестового похода. Трактат о придворных манерах, написанный в конце XII века Дэниелом Бекклсом, проливает свет на мораль тех дней. Бекклс и не думал отрицать, что благородные дамы могут быть охвачены похотью. Как и многие современники, он верил, что женщины обладают ненасытным сексуальным аппетитом. И он считал нормальным, что они находят неотразимыми мужчин с большим «достоинством». В свете этого он сформулировал два совета рыцарям, пытающимся держать на расстоянии жену своего господина: первый – в случае чего скажись больным, второй – никогда и ни при каких обстоятельствах не жалуйся своему господину. Вальтер Мап тоже рассказывает непристойную историю о королеве, которая прониклась чувствами к молодому рыцарю. Один из его друзей попытался решить проблему, сказав королеве, что юный рыцарь на самом деле евнух. Но королева не поверила на слово и отправила одну из своих дам, приказав ей соблазнить рыцаря и лично убедиться, мужчина он или нет.

Представляется очевидным, что похоть и адюльтер были вполне возможными у аристократов, даже если речь шла о замужней женщине королевской крови. Во всяком случае, его нельзя было считать чем-то немыслимым. Но нет ни одного другого свидетельства того, что Уильям Маршал и королева Маргарита были хотя бы знакомы. Да и ни у него, ни у нее не было репутации распутников. «История Уильяма Маршала» обходит молчанием шумные празднества, которыми завершались турниры. Историк Дэвид Крауч назвал их «послетурнирными» развлечениями. На самом деле о сексуальности Уильяма Маршала в 1170–1180-х годах не известно ничего. Нигде не упоминаются его любовницы или незаконные дети. То же самое можно сказать и о Маргарите. Помимо одного ребенка, которого она зачала с Генрихом, о ее личной жизни мы не знаем ничего. Все это делает обвинение в адюльтере неправдоподобным.

Сдержанная реакция молодого короля, вероятно, является еще более показательной. В аналогичных обстоятельствах его прежний союзник, граф Филипп Фландрский, отреагировал с безжалостной яростью. В 1175 году Филипп обвинил рыцаря по имени Вальтер де Фонтень в преступной связи с его супругой Изабеллой (кузиной молодого Генриха). Вальтер отверг обвинения и предложил доказать свою невиновность, но не получил такой возможности. Филипп велел избить его до полусмерти, после чего подвесить за ноги над выгребной ямой, так чтобы его голова почти вся погрузилась в нечистоты. Несчастный умер от удушья[13].

По сравнению с этим реакция Генриха была на удивление умеренной. Хотя шок от обвинений, выдвинутых в адрес его близкого друга и доверенного лица, под присмотром которого он жил последние тринадцать лет, должно быть, был ужасным. «История» признает, что ненависть к Маршалу была сильной, и в результате Маршал отдалился от своего господина и нигде не подходил к нему. Тем не менее Маршал не был изгнан или публично наказан, в отличие от Адама, которого Генрих в 1176 году покарал смертью за предательство. Следует также отметить, что другие члены mesnie молодого короля оставались в дружеских отношениях с Уильямом, хотя это могло объясняться высоким положением Маршала и его известностью. Другая реакция относилась к королеве Маргарите. Ее впоследствии отослали в Париж к ее брату Филиппу. На первый взгляд это говорит о раздоре между супругами, но на практике все могло объясняться совершенно другими причинами. Маргарита уехала ко двору Капетингов только в феврале 1183 года по сугубо политическим соображениям. Представляется в высшей степени вероятным, что обвинение в адюльтере было сфабриковано, и молодой король это понимал, хотя обвинение в унижении достоинства Генриха осталось. Однако свидетельств тому нет, и правда об этих событиях остается скрытой.