Читать книгу "Сталин. Человек, который спас капитализм - Льюис Е. Каплан"

Отряды американцев столкнулись с китайской армией численностью в 300 тысяч человек! Что поначалу казалось развлекательной операцией, вызвало мощный ответный удар со стороны Китая. Хотя бы исходя из теории чисел, ничто не могло остановить их. Не было изобретено еще такой военной стратегии, которая позволяла бы справиться с такой ситуацией. Наступление зимы еще больше усилило муки войск под командованием США. Пулеметы замерзали на турелях, стыло масло в танках и автомобилях. Солдаты страдали от арктического холода, поскольку не имели должной экипировки. Мак-Артур вылетел из Токио на место, чтобы оценить ситуацию лично. Не видя возможности противодействовать наступлению китайцев, он призвал президента применить ядерное оружие. Трумэн категорически отказался, опасаясь, что и Россия может вмешаться в конфликт, используя свой запас атомных бомб, и тогда это неминуемо развяжет третью мировую войну. Мак-Артур, в бешенстве от своего бессилия, сорвал свою злость на Трумэне, критикуя его и его методы ведения войны.

Мак-Артур в конечном счете переступил грань, в письме к лидеру республиканского меньшинства в конгрессе, Джозефу Мартину, критикуя Трумэна. Вместо того чтобы сохранить письмо конфиденциальным, он зачитал его перед членами палаты. Одно дело было высмеивать китайцев, в то время как администрация пыталась вступить с ними в переговоры о перемирии; а другое дело, когда человек на военной службе вмешивается в политику государства. Либо уж президент был законно избранным главнокомандующим, либо Мак-Артур. И, несмотря на ожидаемое недовольство народа, Трумэн отправил генерала в отставку. Мак-Артур вместе с женой и сыном вернулись в Америку, где не жили уже почти пятнадцать лет. Его приветствовала огромная толпа поклонников на причале в Сан-Франциско, и далее он получал везде тот же восторженный прием. Вызванный произнести речь перед обеими палатами конгресса, он поверг часть аудитории в рыдания своей фразой: «Старые солдаты не умирают, они только угасают, как тени». Некоторые республиканцы считали, что он стал бы идеальным кандидатом в президенты на выборах 1952 года. В этом направлении были предприняты усилия, однако сама идея сделать американского политика из генерала казалась абсурдной. Мак-Артур был человеком сам по себе и вовсе не слуга народу. Как он сам обещал в своей прощальной речи, он скроется тенью в роскоши апартаментов «Уолдорф-Астория».

Впоследствии историки сделают его козлом отпущения за поход в Корее и многочисленные жертвы, которые последовали из-за китайской контратаки. Это было больше чем оскорбление. Когда одна сторона конфликта владеет адским оружием и убеждена, что столкнулась с угрозой самому своему существованию, то приходит нужда расходовать жизни своих солдат без счета. И очень трудно остановить это. И все же, когда прибыло подкрепление из Америки, отлично дисциплинированное, 8-я армия уже пришла в себя. На протяжении двух последующих лет китайцы и северокорейцы оттеснялись на исходный рубеж 38-й параллели. Хотя груз ответственности был возложен на плечи Мак-Артура, но президент и руководители штабов были виноваты в войне не меньше. Это было их решение, а не Мак-Артура, пересечь 38-ю параллель и вторгнуться в Северную Корею. Это было решение Трумэна не признавать Китайскую Народную Республику как легитимного представителя китайского народа в ООН, тем самым внушив Мао Цзэдуну уверенность в том, что долговременная политика США состоит в свержении его режима. В этих обстоятельствах допустить возникновение враждебного режима на границах с Маньчжурией было неприемлемо. Люди, разрабатывавшие внешнюю политику США, видели мир в черно-белой окраске. Тем не менее Америке надо было приспособиться к существованию еще и Советов, поскольку Россия владела атомным оружием. Решение Трумэна отбросить северокорейские войска из Южной Кореи обозначило тот факт, что американская политика сдерживания проникновения коммунизма в Западную Европу теперь распространяется на весь мир, включая те страны, которые ранее не были в зоне жизненных интересов Америки. Без понимания долгосрочных последствий антикоммунистическая истерия в Америке, подогретая потерей Китая, изменила американскую политику до той степени, где эмоции перевешивают разумное поведение.

Вплоть до 1948 года для большинства американцев коммунистическое государство представлялось лишь как некая абстракция, а не что-то конкретное. Они верили, что Соединенные Штаты — это лучший из миров. Сама мысль о том, что некоторые американцы могут считать иначе, была попросту невообразимой. Ну, если там есть кучка несогласных, так это те иммигранты, кто не захотел интегрироваться в американское общество. Палата комитета антиамериканских действий (HUAC) исходно была создана для отсева симпатизирующих Германии, Италии и Японии. Но когда война была закончена и республиканцы получили большинство в обеих палатах конгресса, HUAC сосредоточила свое внимание на лицах, сочувствующих коммунистам, или же настоящих членах компартии США, попавших во властные структуры.

Этот феномен вскоре стал известен как «маккартизм». На протяжении трех лет сенатор Джозеф Маккарти сумел убедить добрую половину американцев в том, что измена внутри Госдепартамента привела к потере Китая в пользу коммунистов, а закончилось все военной катастрофой в Корее. Если бы не проигранная корейская война, сенатор не смог бы обрести достаточный авторитет для того, чтобы терроризировать либералов, работников Госдепартамента, Демократической партии и армии. Сенатор начал сфабрикованные атаки на отдельных лиц и на Госдепартамент, которые со временем захлебнулись, когда он не смог представить внятных доказательств, а корейская война закончилась перемирием.

Маккарти был наименьшей проблемой из тех, которые Трумэн передал своему наследнику, Эйзенхауэру. Две более серьезные были: корейская война, которую еще как-то нужно было разрулить, и «холодная война», которая только разгоралась теперь, когда коммунистический Китай вошел в сотрудничество с Советским Союзом. С другим осложнением — что угрожало нефтяным интересам США на Ближнем Востоке, включая Иран, — нужно было решать вообще незамедлительно.

Современная история Ирана начинается в 1906 году, когда по сути спонтанная революция ударила по шаху и правящей элите, в результате чего была принята конституция и создан парламент из выборных представителей. Пользуясь внутренним расстройством дел в Иране, Британия и Россия постарались продвинуть туда свои колониальные интересы. Годом позже две страны подписали англо-российское соглашение о разделе Ирана на две сферы влияния. Россия получила контроль над северной частью, Британия — над восточной и южной, а центральная часть страны осталась вне этих зон влияния.

В 1908 году Иран приобрел большую значимость. Британские археологи, производившие раскопки древних поселений, наткнулись на слои, пропитанные нефтью, на самой поверхности. Британские геологи немедленно исследовали этот район и обнаружили первое из крупнейших на Ближнем Востоке нефтяных полей. Была создана Англо-персидская нефтяная компания, причем права на разработку на севере страны получала Россия, а на остальной части Ирана — Англо-персидская нефтяная компания. Во время Первой мировой войны Британское морское ведомство, для обеспечения безопасности поступления нефти для нужд флота, выкупило контрольный пакет акций Англо-персидской нефтяной компании. С образованием после революции в России Советского Союза в результате свержения царского режима произошел отказ от всех прежних обязательств, и Англо-персидская нефтяная компания получила полный контроль за всей нефтью в Иране. (Англо-персидская нефтяная компания сменила название на Англо-иранская нефтяная компания в 1935 году, а с 1954 года стала называться «Бритиш Петролеум компани» (British Petroleum Company).)