Читать книгу "Посредине ночи - Александр Машошин"

Иан попытался почесать заднюю часть шлема:

– И чего мы тракционный луч не починили сначала?

– Да ладно, хрен с ним, – махнул рукой Базили. – Давай эту привяжем и тоже отколупаем. Жарко тут чего-то становится, солнышко припекает.

– А за что её привязывать?

– Хатт его знает. Может, проушины приварим, как к лому и кувалде?

– Выдержит ли сварка-то?

– Ну, вот и поглядим…

– Нет, не могу больше это видеть, – Рийо развернулась, собираясь уходить.

– Не пойму, что тебе не нравится, – сказала Блика. – Люди работают.

– Кстати, наши техники заявили, что надо прорезать отверстия в обоих слоях корпуса, а потом заваривать, – как бы между прочим заметил присутствующий тут же Килиан. – А ребята придумали лучше.

– Правильно, – кивнул я. – Что один человек сделал, другой завсегда разобрать сможет. А вам бы только резать, хирурги.

– Они так весь звездолёт разворотят, – вздохнула Рийо.

– Разворотят, так обратно соберут. А из лишних деталей построим что-нибудь небольшое, вроде второй «Горгульи», – последнюю фразу я произнёс по-русски, чтобы не нервировать Рийо.

– Каких ещё «лишних»? – зашипела мне в ухо Осока.

– Ну, как же, после сборки всегда остаются лишние детали, – я пожал плечами. – А когда разбираешь что-то очень большое, как звездолёт, то и деталей остаётся мно-ого…

– Это шутка, надеюсь?

– Да успокойся ты. Видела же результаты их работы. Понравилось, как они «Горгулью» сделали?

– Понравилось. А «Ропал» понравился ещё больше. Но слова о лишних деталях как-то…

– Настораживают? – ухмыльнулся я. – Не волнуйся. Если у нашего человека остаются лишние детали, выясняется, что агрегат и без них прекрасно может работать. Вспомни пословицу: русский человек это не тот, у кого чего-то нет, а тот, у которого нет, ну и хрен с ним.

Осока только головой покачала. После Большой Модернизации, проведённой на фрегате, она и Рийо, похоже, стали слегка побаиваться бреганцев. А началось всё с того, что в первые дни нам катастрофически не хватало людей для управления кораблём. Меня это заставило задуматься. Штатный экипаж данного типа кораблей без учёта десанта составлял, по словам моей подруги, восемьсот пятьдесят человек. Хорошо, порядка сотни – это канониры, экипажи истребителей и штурмботов, авиатехники. Делим остальных на три вахты, а их на здешнем флоте три, я узнавал. Двести пятьдесят! Это для повседневного управления кораблём. Возникал вопрос: куда столько?? На современном эсминце, сравнимом по размерам с «Хелси», вся команда около трёхсот. Неужели здесь системы настолько объёмнее и сложнее? Но и уровень автоматизации должен быть несравненно выше! Хорошо, возьмём атомную подводную лодку, гораздо больше похожую на космический корабль. Там вообще от силы сто человек. И справляются. Так зачем здесь-то всемеро больше? Я спросил у бреганцев. Они ответили, ну, а как же? И повели меня по кораблю, показывая боевые посты. С функционалом большинства из них мог справиться даже умственно отсталый после короткого обучения: один экран-индикатор, три-четыре настройки.

– У вас, что, во флот малограмотных крестьян набирают? – не выдержал я. – От сохи? Сено-солома?

Они не поняли. Я сделал экскурс в историю, преимущественно для Осоки, образно и от души, не подбирая понятных бреганцам слов. Она начала хохотать. Растолковала Иану и Базили. Те тоже заржали. А после напоминания, что нормальный здоровый человек способен держать в уме одновременно до девяти объектов, согласились: посты можно и нужно объединять. Ставить по три-четыре экрана, больше показателей свести к контрольным лампам «исправен» – «внимание» – «авария». Когда нужны, их можно вывести на один из основных экранов переключателем режима. Мы собрали бригаду наиболее толковых техников, и через два-три дня в помещениях фрегата вместо десятков убогих пультов стали появляться полноценные операторские рабочие места. По ходу дела у бреганцев возникали различные смелые идеи, которые тут же реализовывались «на соплях», опробовались, и в случае успеха монтировались капитально. Сакис и его помощники сначала просто помогали переключать контрольные и командные линии, затем стали активно вмешиваться в процесс. По их настоянию некоторые пульты временно оставляли как есть: с появлением достаточного количества компьютерных модулей Сакис обещал автоматизировать их полностью, вообще исключив присутствие оператора. Чем они и занимались в настоящее время, требуя всё новых и новых микрокомпьютеров. В результате потребная вахта на фрегате сократилась почти в четыре раза. Лично у меня от всего этого сложилось впечатление, что технари в этом мире знают и умеют почти всё, только мыслят по старинке, как завещали деды и прадеды. А правильно поставь им задачу – изобретут всё что угодно.

В тот же день мы с Осокой и Пятернёй снова спустились на планету, забирать очередную партию модулей. Кроме того, моей подруге нужно было встретиться с информатором из числа «агентов Оссуса», дать задание разузнать относительно пиратских шаек, крышующих шахтёров на астероидах. Поскольку долгих манёвров в атмосфере на сей раз не требовалось, полетели на старой доброй «Горгулье». Вместе с нами отправились врач Карантинной службы Маррен Беренко и пожилой хозяйственник Гиддеан Трин. Сопровождать себя на встречу Осока не позволила, предложила нам, если мы так уж беспокоимся, погулять по рынку возле кантины, где ждал её информатор, а заодно помочь Гиддеану и Маррен приобрести продукты для кухни. Накануне Инкип Риен Шо присмотрел несколько подходящих поставщиков, но у Рийо порядки были строгие: без проверки Карантинной службой ни один местный продукт на борт не попадёт. Со стороны мы, должно быть, напоминали команду небольшого грузовика с одного из Центральных миров. Оружия не было лишь у Трина. Рыженькая подвижная набуанка Маррен, как и вся «амазонская команда» карантинных врачей, не расставалась с изящным тонкорылым бластером, удобным для небольшой женской руки. Серебристый чемоданчик с анализаторами висел на плече у Пятерни на длинном ремне. Осока на сей раз надела бежевую не то куртку, не то жилет – без рукавов, но с довольно массивными наплечниками, подпоясав её по обыкновению ремнём с вышитой лентой впереди, тёмно-красные брюки джинсового типа и элегантные шнурованные ботинки на массивном каблуке. Ботинки она приобрела на орбитальной станции в системе Амбрии, перебрав перед этим чуть ли не три десятка вариантов, вконец измучив продавщицу, но найдя, наконец, такие, «чтобы и каблук, и удобно». Вообще, я заметил, что манера одеваться у моей подруги за два месяца слегка изменилась, а гардероб изрядно обогатился. С точки зрения Кодекса Джедаев она и раньше одевалась недопустимо роскошно: имела целых две туники, комбинезон, несколько пар брюк… А теперь и подавно. Не иначе, сказывалось влияние окружающих девиц с «Румелии» и, прежде всего, Рийо. Я, во всяком, случае, другой причины не видел.

На грузовом космодроме, куда мы совершили посадку на этот раз, я краем уха услышал диалог двух местных полицейских. Предметом для обсуждения как раз и служила Осока.