Читать книгу "Прослушка. Предтечи Сноудена - Борис Сырков"

«Один самолет— это крушение, два — это террористическая атака», — сказал Хейден и, прервав совещание, распорядился вызвать к себе в кабинет всех руководителей высшего звена. Затем он отдал команду эвакуировать вспомогательный персонал. Через короткое время на территории штаб-квартиры АНБ через громкоговорители зазвучала команда «Всему вспомогательному персоналу немедленно покинуть здания».

Далее Хейден отдал приказ срочно перевести и проанализировать весь необработанный перехват с Ближнего Востока. Причем делать это следовало не в хронологическом порядке, как было принято до сих пор, а в обратном — от самых последних сообщений к более давним. Каких-то выдающихся результатов добиться не удалось. Были найдены два подозрительных голосовых сообщения, отправленных 10 сентября 2001 года из Афганистана в Саудовскую Аравию. В одном говорилось: «Час расплаты наступит завтра». В другом было сказано: «Поединок начнется завтра». Имелись ли в виду террористические удары по США или что-то другое, сказать было невозможно — слишком уж короткими и туманными были эти сообщения.

В 9.53 в АНБ было перехвачено сообщение, отправленное террористом «Аль-Каиды» из Афганистана. Адресат находился в Грузии. Террорист сообщал, что у него «слышал очень хорошие новости» и что скоро будет нанесен удар по третьей цели. Скорее всего, он имел ввиду третий самолет, захваченный его соратниками по «Аль-Каиде», который через 15 минут протаранил Пентагон.

В течение нескольких следующих дней после 11 сентября 2001 года для Хейдена стало совершенно ясно, что люди, которые организовали эти атаки, общались между собой и со своими главарями за границей, не просто проживая где-то на территории США, а в самой непосредственной близости от штаб-квартиры АНБ. И в том, что террористы добились своего,

возможно, была вина самого Хейдена, при котором в АНБ воцарился чрезмерно осторожный подход к выбору объектов для электронной слежки.

Встревоженный нападками на АНБ со стороны конгрессменов, а также крайне негативным отношением к АНБ американской общественности Хейден всеми силами старался не встать на скользкий путь, который привел АНБ к крупномасштабному расследованию его незаконной деятельности в 1970-е годы. Именно отсюда проистекало нежелание Хейдена следить за линиями связи, по которым в США поступала информация из террористических центров за рубежом, хотя это было прямой обязанностью подчиненных Хейдена — требовалось только получить соответствующее разрешение у судебной комиссии по надзору за внешней разведкой. Хейден посчитал, что вместо АНБ сообщения террористов, поступающие в США из-за границы, должно отслеживать ФБР. А оно не имело ни сил, ни технических средств, чтобы этим заниматься. Само АНБ ограничивалось только перехватом переписки иностранных посольств, находившихся на территории США, и слежкой за полудюжиной объектов, на которую у АНБ имелись требуемые разрешения. Мидхара и Хазми среди них не оказалось.

Перестройка и ускорение

13 сентября 2001 года Хейден собрал на совещание у себя в кабинете все высшее руководство АНБ. Он стоял перед трудным выбором: продолжать ли крупномасштабную и долгосрочную реорганизацию, призванную восстановить былую мощь агентства и модернизировать его систему перехвата по всему миру, или сосредоточиться на решении сиюминутных задач, связанных с противодействием терроризму. Хейден напомнил собравшимся на совещание руководителям: «У нас есть план реорганизации агентства, мы наметили основные вехи воплощения в жизнь этого плана, приняли важные решения, но тут настало 11 сентября». После этого Хейден спросил присутствующих: «Должны ли мы соответствующим образом пересмотреть пути нашего дальнейшего движения к намеченным целям?» Полученный Хейденом ответ был единодушным: не меняя направления ни на йоту, следовало максимально ускорить процесс реформирования АНБ.

В результате и после 11 сентября 2001 года АНБ продолжало всячески способствовать тому, чтобы сотрудники как можно раньше увольнялись из агентства, в то время как подавляющее большинство американских спецслужб начало возвращать на службу своих недавно уволенных на пенсию сотрудников. Хейден так прокомментировал этот процесс: «Все это случилось в течение 30 дней после террористической атаки, когда мы работали на пределе возможностей, чтобы выстоять в войне с террористами. От нас ушло много людей, а некоторым мы специально заплатили, чтобы они ушли».

Основная проблема состояла в том, что в АНБ было слишком много сотрудников высокой квалификации, которым не находилось применения в пределах агентства. Пришлось увольнять специалистов по коротковолновой связи и переводчиков с языков народов, населявших Советский Союз, чтобы освободить место для переводчиков с урду и дари, а также для экспертов в области недокументированных возможностей коммуникационного оборудования и программного обеспечения. По этому поводу Хейден выразился следующим образом: «Мы исчерпали все возможности, связанные с переобучением наших сотрудников. На протяжении целого десятилетия мы пытались приспособить их для решения новых задач. Теперь пришло время привлечь на службу новых сотрудников. Единственный способ сделать это состоит в том, чтобы расчистить для них место от старых сотрудников. За это мы подвергаемся критике. Член комитета по делам разведки американского конгресса Джейн Хармон очень пристально за нами следит, она очень здравомыслящий человек, часто к нам приезжает и много помогает. Но даже она спросила нас: «А в чем собственно дело?» и сделала это публично. Не привлекая широкого внимания, я ответил ей так: решение далось нам очень нелегко, но оно является единственно правильным в сложившихся условиях».

В 1990-е годы общая численность сотрудников АНБ упала на треть. «Большую часть последнего десятилетия мы принимали к себе на работу менее 150 гражданских служащих в год. В результате их количество уменьшилось с 20 тысяч до 15», — сказал по этому поводу Хейден. В 2004 году это количество возросло на полторы тысячи.

Интересно отметить, среди этих полутора тысяч большинство составляли не дешифровальщики и лингвисты, а охранники. Харви Дэвис, руководивший набором сотрудников в АНБ, так прокомментировал сложившуюся ситуацию: «Во-первых, мы лишились надежного убежища, которое превратилось в осажденную крепость. Ее надо охранять, поэтому мы нанимаем такое количество охраны. Некоторых мы берем в аренду. Во-вторых, у нас стало больше детекторов лжи…»

После 11 сентября 2011 года АНБ перешло на круглосуточный режим работы. И когда какое-то служебное мероприятие назначалось, скажем, на 8 часов, нередко в ответ можно было услышать уточняющий вопрос: «В 8 утра или в 8 вечера?»

Целые отделы отправлялись в полном составе в командировки на Ближний Восток. С собой им давали комплект подслушивающей аппаратуры, помещавшейся в чемодане. Эта аппаратура предназначалась для перехвата сигналов маломощных передатчиков на пересеченной местности. Такими передатчиками обычно пользовались террористы, которые скрывались в труднодоступных горных районах. Засечь их было весьма непростым делом. Чтобы не быть запеленгованным, особо глубоких познаний от террористов не требовалось. Надо было лишь следить, чтобы сеансы связи были как можно короче, а передачи велись с разных мест. Можно было, например, поставить радиопередатчик за несколько километров от своего убежища или отнести его на ближайшую гору и связаться с нее со спутником.