Читать книгу "Кортес. Одиссея адмирала - Сергей Лысак"

Выгрузка «зипунов», тем временем, шла своим чередом. «Тезей» с галеоном под бортом медленно двигались по ветру, уходя все дальше и дальше от места недавней трагедии. Все «скифы», кроме одного, на всякий случай, подняли на палубу, задействовав кран левого борта. В случае чего, спустить их недолго, а вот пополнить запас бензина и патронов не помешает. Два испанских корабля, лежавшие в дрейфе, были уже далеко, а катер крутился неподалеку от них. Но вот, последние несколько сундуков отправились на «Тезей», и с палубы галеона прокричали, что все. Больше ничего, заслуживающего внимания пиратов из двадцать первого века, не осталось. Не брать же с собой всякое барахло. После перегрузки ценностей начали перегружать трофеи другого рода — старинное оружие, карты и навигационные инструменты со всеми найденными бумагами и прочие подобные мелочи. По конец, войдя в раж, прихватили даже одну пушку с верхней палубы. На удивленный вопрос руководившего погрузкой старпома «зачем?!», ответили, что трофей есть трофей. И если есть возможность это взять, то почему бы не взять? За борт выкинуть никогда не долго, а по возвращению домой такую пушку можно загнать за огромные деньги. Карпов, наблюдавший за этой сценой, только хмыкнул, но возражать не стал. После перегрузки пушки почти вся абордажная группа перебралась на «Тезей». Остались четыре человека, чтобы отдать швартовные концы. Они вернутся на последнем «скифе», который до сих пор находился под бортом галеона, предварительно активировав подрывной заряд. Матросы уже разошлись на нос и корму, команда с мостика, и концы отданы. «Тезей» увеличивает ход и начинает медленно отходить в сторону. Расстояние между бортами постепенно увеличивается и вот из-за борта галеона выскакивает последний «скиф», направляясь к траулеру.

Леонид стоял на крыле мостика и смотрел на исчезающий в темноте «Нуэстра Сеньора дель Росарио». Ну и название, язык сломаешь… Раньше все его сокровища упокоились на морском дне. Сейчас они лежат в трюме «Тезея». С точки зрения вмешательства в ход истории ничего не произошло. Но… Все равно, тоскливо на душе… Гложет нехорошее предчувствие…

— Все, Леонид Петрович, закончили. На перегрузку почти четыре часа потратили, но ничего. Сундуки с серебреными монетами, кстати, тоже нашли. Сразу их проглядели.

— А зачем надо было галеон минировать? Подпалили бы, и всего делов. Или, пусть бы наши «канониры» из носовых четырехдюймовок потренировались.

— А зачем снаряды переводить? Тем более, отойти придется подальше и стрелять по неосвещенной цели. А то, как бы на нем крюйт-камера не взорвалась и к нам обломок мачты не прилетел. Если поджигать — гореть долго будет, только внимание привлекать. А так — бух, и никаких проблем.

— И когда сработает?

— Взрыватель должны были установить на десять минут. Этого нам хватит, чтобы уйти на безопасное расстояние и подобрать «скиф»…

Леонид и Березин стояли на крыле мостика и смотрели назад. Неожиданно в темноте сверкнула яркая вспышка и вскоре донесся грохот взрыва. Объяснений не требовалось. Подрывной заряд, заложенный в крюйт-камере, вызвал взрыв пороха, который разнес галеон на куски. «Нуэстра Сеньора дель Росарио» все равно пошел ко дну, как уже было один раз. Но только лишившись перед этим своего ценного груза и не возле берегов Флориды, а неподалеку от Гаваны. Что для истории, в общем-то, абсолютно безразлично…

На военном совете, который быстро провели здесь же, в рубке, решили до утра ничего не предпринимать. Люди, все же, не железные. Да и атаковать ночью, как выяснилось, никакого смысла нет, тихо захватить палубу все равно невозможно. Два испанца без мачт лежат в дрейфе и до утра вряд ли что-то придумают, а остальной конвой тоже далеко не уйдет. Поэтому, вполне можно отдохнуть оставшееся время до рассвета. Катеру был дан приказ возвращаться, и подобрав его на борт, «Тезей» медленно двинулся в сторону двух дрейфующих парусников, которые уже успело разнести на довольно большое расстояние друг от друга. Добыча все равно никуда не денется. А в делах пиратских тоже нужен отдых.

Вернувшись в каюту, Леонид устало рухнул на койку. Ну и денек… Вернее — ночь… На столе в каюте лежали карты, книги и документы, которые нашли на испанском корабле. Их принесли абордажники, вернувшиеся на борт. Здесь же, на диване, лежали старый квадрант, магнитный компас, и пара больших пистолетов с богато украшенной длинной шпагой. Березин сдержал слово, выделив капитану «Тезея» его «долю» сувениров с первого приза. Разбирать все это сейчас просто не было сил. Завтра будет время — разберется. Но до этого — еще два «испанца». И как все пройдет, не знает пока никто…

С рассветом, когда Леонид поднялся в рубку, удалось рассмотреть оба испанских корабля. «Тезей» лежал в дрейфе, но далеко не уходил, дрейфуя вместе со своей добычей. Ближайший парусник, находившийся всего в двух милях, был несколько меньше галеона, захваченного ночью. Второй находился на расстоянии семи с лишним миль и рассмотреть его толком не удавалось из-за неудобного ракурса. Было ясно только, что корабль довольно крупный. Оказалось, что испанцы даром время не теряли и еще с ночи стали устанавливать временные мачты, но с рассветом бросили работу и оторопело уставились на невиданное зрелище. Огромный корабль, совершенно не похожий на все, что они видели до сегодняшнего дня, лежал в дрейфе совсем рядом. В бинокль было хорошо видно, как весь экипаж испанского корабля высыпал на палубу и смотрел на настоящее чудо. Вахтенные на мостике «Тезея» тоже с интересом рассматривали корабль, делясь впечатлениями. В самый разгар обсуждения появились Березин и Карпов.

— Доброе утро! Ну как тут наши аборигены поживают? За ночь не сбежали?

— Да куда же они сбегут? Правда, стали устанавливать временные мачты. И если им не помешать, то имеют все шансы добраться до Гаваны. Далеко они уйти не успели.

— Но только после того, как поделятся с нами награбленным. Леонид Петрович, готовим катер к спуску. Попробуем обойтись без кровопролития, отправим парламентеров с предложением отдать нам ценности в обмен на жизнь, свободу и корабль с остальным грузом.

— Думаете, согласятся?

— Посмотрим. Не согласятся — им же хуже будет.

— А как думаете, за посланцев дьявола нас не примут?

— А черт их знает… Если не станем требовать их души, то может и не примут. Нам ведь от них только золото и серебро нужно, а оно дьяволу без надобности. Так что, с точки зрения благочестивых католиков начала восемнадцатого века, наши желания вполне нормальны, согласуются с установленным порядком вещей, находятся в пределах разумного, и не содержат никаких дьявольских искушений…

Вскоре катер, спущенный на воду, самым малым ходом отправился к лежавшему в дрейфе кораблю. Идти полным ходом Березин запретил, не надо показывать противнику свои возможности. Над рубкой был поднят большой белый флаг из простыни, дабы убедить испанцев в своих мирных намерениях. С корабля стрелять не стали, но весь экипаж высыпал на палубу, глядя на приближающееся чудо. Дабы убедить противника в своей человеческой сущности, все, кто был на катере, одели поверх камуфляжа трофейные кирасы и шлемы, взятые с испанского галеона. Такой наряд для моряков восемнадцатого века гораздо привычнее, чем бронежилет с каской. Оружия в руках никто не держал, оно было уложено на палубу. В случае чего, дать очередь из КОРДа недолго.