Читать книгу "Системы власти. Беседы о глобальных демократических восстаниях и новых вызовах американской империи - Ноам Хомский"

Каково же американское воспитание и образование — от детского сада до средней школы? При президенте Буше была программа «Ни единого позабытого ребенка». При президенте Обаме появилась программа «Вперед к вершинам!». Обе они сводятся к одному и тому же: учите ребенка сдавать экзамены и зачеты — ничего больше. Учителей непрерывно контролируют и проверяют: всякий шаг влево или вправо от предписанного наказуем. Это еще один шаг к тому, что творится ныне в университетском преподавании. Все, кто сталкивался с американскими школами, хорошо знают их текущую работу. Ученику велят: сиди смирно! — а главное, зубри все подряд, не рассуждая и наизусть, готовься к очередной проверке. Существует целое уложение о наказаниях для учителей, чтобы держать их в надлежащем повиновении. Если ученик не успевает (это вполне может означать: перед нами ребенок творческого или просто независимого склада), учителя считают виновным в этом. Таким образом, преподавателей приучают стоять навытяжку и отвечать: «Слушаюсь, сэр» (или «Слушаюсь, мэм»).

А основные недочеты образования остаются нетронутыми. На обучение отводится чудовищно мало средств. Размеры классов чересчур велики. Диана Равич, всегда порицавшая американское образование сдержанно и мягко, стала одной из самых ярых противниц нынешней системы. Систему Диана знает очень хорошо, и недавно тщательно сравнила ее с финской — многие признают финское обучение лучшим в мире. Исследование показало: в отличие от американских, финские учителя пользуются уважением и свободой. Общество ценит их. В школы и высшие учебные заведения идут служить люди славные и талантливые. Они любят свое дело и проявляют инициативу, пользуясь полной свободой при творческом выборе методики преподавания. Финских учащихся поощряют к самостоятельному поиску ответов на поставленные вопросы.

Журнал Science, издаваемый Американской ассоциацией содействия развитию науки, напечатал несколько редакционных статей, написанных Брюсом Альбертсом, известным биохимиком. Они посвящены преподаванию точных и естественных наук. Соображения Альбертса весьма интересны. По его словам, преподавание точных и естественных наук все больше и больше сводится к тому, чтобы отбивать студентам всякую охоту учиться. Студент университета обязан вызубрить названия нескольких ферментов. Школьнику предписывается выучить таблицу Менделеева. Изучая открытие ДНК, узнает: ученые открыли ДНК тогда-то и так-то. ДНК представляет собой двойную спираль. Точка. В учащемся убивают всякое любопытство, всякую радость, сопутствующую открытиям. А вспомним-ка, что сказал Вайскопф: важно то, что вы изучите сами, — а вовсе не то, что услышите от меня в лекционном зале.

Альберте вносит несколько неплохих встречных предложений. Например, в одном детском саду каждому ребенку дают блюдце с мелкими камешками, крохотными ракушками и семенами. Затем спрашивают: «А как отличить семена?» Игру назвали «научной конференцией». Дети спорили, обсуждая: как же выяснить, где семена? Помогал им воспитатель и, если спор уходил в ненужную сторону, мягко вмешивался. По существу, это было методом «Ариадниной нити» — по Гумбольдту: вот вам задача, решайте сами, а я только помогу наставническим словом, если потребуется. Дети со своей задачей справились. Они «проводили опыты», пробовали подойти к делу и так и сяк, неутомимо «сотрудничали в научно-исследовательской работе». Потом каждому ребенку вручили увеличительное стекло. Дети разрезали семена, обнаружили там зародыш растения и узнали: именно этим семена отличаются от камешков и ракушек. Дети многому научились. Не то важно, что они узнали нечто новое о семенах — это не играет особой роли, — но то, что они обучились открывать новое и поняли: это увлекательно, и надо уметь удивляться, а затем исследовать и находить ответы.

Это применимо к любому образовательному уровню. Моя знакомая учительница излагала шестиклассникам историю Американской революции. За несколько недель до того, как дети принялись изучать эту тему, наставница стала вести себя в классе очень грубо, вовсю помыкать учениками, тиранить их. Ученики обиделись, рассердились, решили действовать: начали собираться вместе и устраивать «демонстрации протеста». И, когда положение стало по-настоящему взрывоопасным, учительница начала урок об Американской революции словами: «Поскольку теперь вы на собственном опыте знаете, отчего вспыхивают восстания…» Ученики очень хорошо понимали отчего! Творческий способ преподавания, при котором вовсе не требуется сдавать зачеты по каждому поводу, позволяет глубоко познавать предмет. Повторяю: это применимо к любому образовательному уровню — от детского сада до университета — и к любому предмету: к истории, точным наукам, к чему угодно.

Итак, существует два взгляда на образование. Ясно, в каком направлении сегодня движется наше, и думаю, тому есть причина. Необходимо дать людям такое образование, чтобы они не вцепились нам в глотку, как очень образно выразился Эмерсон много лет назад. От детского сада до средней школы истинное образование стремятся окончательно разрушить. Главным орудием разрушения стали «чартерные» школы. Ученики этих школ ничем не отличаются от прочих учеников, посещающих школы обычные. Чартерные школы существуют преимущественно за счет государства — иначе говоря, за счет рядового налогоплательщика, — однако числятся за пределами государственной системы образования, в частных руках. Разрушается сама этика государственной системы образования, определяемая одним словом: «сплоченность». Государственная система образования заботится о детях, вам незнакомых и не имеющих к вам ни малейшего отношения. Это и есть общественная сплоченность — она очень опасна для правящих сливок общества, ибо ведет общество в нежелательном направлении. Ведь людей желательно разобщать.

Догадываюсь: система социального обеспечения в стране также находится под серьезным давлением — по тем же причинам, ибо никаких экономических причин заметить нельзя. Финансовое положение системы надежно. Если ввести незначительные изменения, система останется жизнеспособной и устойчивой на неопределенно долгое время. Но социальное обеспечение рассматривают как великую незадачу, с которой нужно хоть что-то делать. Незадача совсем в ином: социальное обеспечение подразумевает необходимость заботиться о других людях. Нужно заботиться о незнакомых вам стариках, имеющих право на спокойную старость. Но властям неугодно ваше человеколюбие. Нет у седой вдовы денег на еду — что ж, это ее печаль, сама виновата. Вышла замуж за неудачника или неразумно вложила сбережения. Не положено думать о других людях: каждый сам за себя и человек человеку волк.

Во время президентских дебатов Рона Пола спросили: а если случится беда с кем-нибудь, у кого нет медицинской страховки? Что делать? Пол ответил: «Не застраховался как положено — пеняй на себя. В этом суть истинной свободы — осознанной необходимости». Однако ведущий поймал его на откровенном цинизме, и Пол пошел на попятную, заявив: дескать, о людях, не имеющих медицинской страховки, должны позаботиться их родственники или церковь. А Рэнд Пол, сын Рона Пола, сенатор от штата Кентукки, тут же превзошел своего родителя, заявив: общенациональная медицинская страховка — это рабство. И пояснил: «Я сам врач. Если введут общенациональную медицинскую страховку, то меня по закону обяжут лечить всех без исключения. Значит, я стану рабом государства». Слова и мысли Рэнда Пола — капиталистическая патология в самом крайнем, безумном, нечеловеческом проявлении. Это полностью противоречит солидарности, взаимопомощи, простому состраданию.