Читать книгу "Мой любимый враг - Роберта Ли"

Выйдя из зала суда, Найджел не мог и думать о возвращении в контору или домой. Он добился того, чтобы дело отложили на два дня, но продолжать работу казалось ему абсолютно бесперспективным. Если Мэри Энсли не сможет дать показания против Уинстера, ему потребуется не меньше полугода, чтобы добиться его осуждения.

Сев в машину, он решил уехать из Лондона. Может, подышав свежим воздухом за городом, он сможет рассуждать более здраво. Машинально он выбрал западное направление. Постепенно городские дома сменились зеленью, и он нажал на акселератор. Ветер свистел над капотом, вибрация двигателя пронизывала его тело. Он сосредоточенно вел машину почти целый час, потом остановил ее на пустынном проселке. Там он зажег сигарету и вернулся к мыслям, которые гнал от себя уже целые сутки.

После того как он обвинил Джулию в том, что она предала Мэри Энсли, он заставил себя не думать об этом. Это было довольно легко сделать, пока он был в суде, но теперь, когда он расслабился, стало невозможным. Он и сейчас ясно представлял, как она стояла перед ним накануне вечером. При его словах она словно окаменела, дивное лицо побледнело и выразило изумление. Когда же она выбежала из комнаты, его первой мыслью было последовать за ней и взять обратно свои слова, но слепая ярость остановила его. Он мог думать только о несчастной женщине, превратившейся в страдающее существо, к которому, возможно, уже никогда не вернется разум.

Весь день мысль о том, что, придя домой, он увидит Джулию, наполняла его ужасом. И импульсивно он решил навестить Сильвию. Ее образ светлым пятном сиял на темном горизонте его жизни. Ее радость от того, что она услышит его голос после нескольких недель молчания, была ему лестна, и, зная, что она его ждет, он развернул машину и поехал обратно в Лондон. Пока он решил не думать о Джулии, а когда его гнев уляжется, он сообразит, как быстро и без огласки добиться признания их брака недействительным. Какая глупая трата жизней, подумал он горько. Но из-за Мэри Энсли он не видел возможности этого избежать.

Не успел еще смолкнуть звонок, как Сильвия уже открыла дверь.

— Как чудесно видеть тебя, Найджел! — Она провела его в гостиную. — Садись, я налью тебе.

Она умело смешала мартини, подала ему и молча смотрела, как он пьет.

— Хочешь еще?

— Нет, спасибо. Я весь день не ел, так что это будет ни к чему.

— Бедняжка мой дорогой, да ты умираешь от голода! Я поскорее подам обед.

Она вышла из комнаты, и он услышал, как она быстро что-то делает на кухне. Послышался звон посуды и негромкое проклятие, когда что-то упало на пол.

— Тебе помочь? — спросил он.

— Нет, спасибо, все готово. — С этими словами она вкатила в комнату сервировочный столик и быстро расставила блюда на нарядно накрытом столе. — А вот и еда! — улыбнулась она.

Когда обед был уже наполовину съеден, и великолепные оссо букко и рислинг оказали на Найджела свое действие, Сильвия начала осторожно расспрашивать его о причинах беспокойства, которое столь ясно отражалось в его поведении.

— Я не хочу допытываться, — добавила она поспешно, — но тебя явно что-то тревожит, и если ты сможешь об этом поговорить…

— Разговоры не помогут, — ответил он. — Все кончено.

— Может быть. Но ты все еще об этом думаешь. Ты не хочешь, чтобы я знала?

Она казалась такой огорченной, что он взял ее за руку:

— Конечно хочу. Расскажу после обеда.

Поев, они устроились перед огнем. Сильвия положила голову ему на плечо, и Найджел медленно пересказал ей события последних недель, разъяснив подробности дела, над которым работал, и то, как оно помогло ему раскрыть валютное мошенничество, над которым уже больше года безрезультатно бился Скотленд-Ярд.

— Я чисто случайно узнал, кто руководит всем этим делом, — сказал он. — Сегодня я собирался вскрыть это дело на суде. К сожалению, свидетельница, на которую я рассчитывал, не смогла явиться, так как совсем расклеилась. Теперь я не уверен, что вообще смогу когда-либо использовать ее, даже если она поправится.

Сильвия подняла голову и посмотрела на него:

— Почему?

— Если я представлю свидетельницу, которая была в сумасшедшем доме, адвокат противной стороны меня просто съест, — сказал он сухо.

— Не говори, что собирался вызвать кого-то, кто признан умалишенным! — воскликнула она.

— Когда я собирался ее использовать, она сумасшедшей не была.

Голос НайджеЛа звучал так резко, что Сильвии стало ясно, он рассказал ей не все, но по его лицу она поняла, что будет неразумным расспрашивать его об этом, и вместо этого она задала другой вопрос, который ее очень занимал:

— И кто стоит за этим мошенничеством — или ты не можешь мне сказать?

Он поколебался.

— Это должно остаться между нами.

— Конечно.

— Конрад Уинстер.

Сильвия искренне изумилась.

— Ты шутишь!

— Зачем мне шутить о таких серьезных делах? Нет, милая, у меня есть неопровержимое свидетельство того, что именно он был главным двигателем обширнейшей спекуляции акциями и валютой на протяжении нескольких лет. Но мое доказательство должно было опираться на показания Мэри Энсли.

— Насколько я понимаю — это женщина, угодившая в сумасшедший дом?

— Да.

Кратко он объяснил ей, почему мисс Энсли пришла к нему и как он согласился отправить ее в Экстон к няне Джулии.

— Но Уинстер узнал, где она, — закончил он, не объясняя, как это произошло, — и так напугал, что она совершенно обезумела.

— Так вот что имела в виду Джулия, когда… — Сильвия остановилась, но было уже слишком поздно.

— Когда ты говорила с Джулией? — резко спросил Найджел.

— Сегодня ближе к вечеру. Она мне позвонила.

Зная, что обе женщины недолюбливают друг друга, он продолжал расспросы:

— Зачем?

Сильвия опустила глаза. Она не собиралась передавать Найджелу слова Джулии, но теперь сказала так много, что было невозможно сохранить их в секрете. Ей осталось только приуменьшить значение звонка.

— Почему Джулия тебе звонила? — повторил Найджел.

— Она хотела узнать, придешь ли ты сегодня ко мне. Ты знаешь, как ей не нравится наша дружба.

Смутившись, он не ответил, а Сильвия снова прижалась к его плечу и начала поглаживать его руку.

— Так чудесно, что ты здесь, — прошептала она. — Когда ты перестал приходить, в эти последние две недели, я подумала, что ты на меня обиделся…

— Извини, — сказал он рассеянно, — но я был так занят, что не…

Он замолчал, не договорив, Сильвия продолжала гладить его руку.

— Теперь я это знаю. А тогда я была расстроена. Но это не имеет значения, раз ты здесь.