Читать книгу "Солнце любви - Нэн Райан"

Не отрывая взгляда от великолепного Солнечного Камня, что покоился на бронзовой груди, Эми уперлась рукой в его плечо и попыталась вывернуться и освободиться.

Это движение вывело Луиса из транса.

На его упрямом подбородке дрогнул мускул. Красноречивым взглядом окинув ее шею и изящные белые плечи, он сказал:

— Даже я, кровожадный дикарь, не потерпел бы, чтобы такое совершенство было обезображено шрамами. Но может быть, другая форма наказания окажется более приемлемой.

Глава 17

Луис слышал ее неровное дыхание и понимал, что она его по-настоящему боится. Ее хрупкое тело казалось напряженным и одеревеневшим, а маленькая рука, упиравшаяся ему в плечо, все сильнее отталкивала его. Ее отвращение не удивляло его и нисколько не обескураживало. По правде говоря, презрение и страх этой лживой лицемерки лишь разжигали в нем желание овладеть ее прекрасным телом.

Он взглянул в эти знакомые синие глаза, и на мгновение в памяти встала леденящая душу картина… Он как бы заново пережил тот момент: он связан, беспомощен, исхлестан кнутом… и над ним издевается юная девушка, которую он любил больше жизни. При этом воспоминании глаза Луиса вспыхнули холодной яростью. Он наклонил темноволосую голову и прижался к мягким дрожащим губам Эми бесцеремонным жестоким поцелуем.

Не питая иллюзий относительно его намерений, Эми тщетно пыталась освободиться. Она отворачивала голову то в одну сторону, то в другую, молотила кулаками по его спине и плечам. Но властный рот оставался намертво припечатан к ее губам, пока Луис медленно опускал ее, чтобы она могла встать на пол. Как только пальцы ее ног коснулись плотного ковра, Луис грубо привлек Эми к своему литому телу, с легкостью удерживая ее одной рукой, обвившейся вокруг тонкой талии.

Его обжигающий поцелуй не прерывался — глубокий захватнический поцелуй, поцелуй необузданного натиска; он порождал у Эми такое ощущение, словно все ее тело осквернено. Влажный шелковисто-гладкий язык вторгался в глубь ее рта с неукротимой животной силой и страстью, подавляющей и внушающей страх.

Когда наконец его безжалостный рот оторвался от ее истерзанных губ, хватило мгновения, чтобы Эми смогла вздохнуть и собраться с силами. Сознание прояснилось, и, не утруждая себя сомнениями, она быстро замахнулась все еще дрожащей рукой… и увесистая пощечина прозвучала в тихой темной комнате, как пистолетный выстрел.

— Ты не смеешь так со мной обращаться! Я не позволю!.. — громко закричала она, отшатнувшись от него, и поспешно подтянула кверху сползающий к поясу лиф изорванного платья.

Луис поднял руку и потрогал пострадавшую скулу; в его глазах горела все та же самая грозная смесь холода и пламени. Странные гипнотизирующие глаза рассеянно следили за Эми, бочком обходящей его, чтобы оказаться у него за спиной. Луис даже головы не повернул. Он стоял на том же месте, перед балконной дверью, потирая лицо.

Сердце Эми зачастило от пробудившейся надежды. Она поспешно двинулась к выходу. Когда ее пальцы ухватились за блестящую медную ручку, она едва сдержала ликующий возглас облегчения. Повернув ручку, она рванула тяжелую дверь.

Какое счастье! Она свободна!

И в это самое мгновение пара сильных рук быстро скользнула вокруг ее талии под разорванным платьем; Эми от изумления даже вскрикнуть не успела, когда у нее под грудью плотно сомкнулись пальцы этих жадных встретившихся рук.

Без всякого почтения Луис снова втянул ее в комнату, а дверь еще раз была захлопнута ударом его ноги. Прижав к себе Эми, он спокойно уведомил ее:

— Я могу сделать с вами все, что захочу, миссис Парнелл. И именно таковы мои намерения.

Его длинные пальцы расцепились, и руки поднялись, приняв в ладони и приподняв кверху ее голые трепещущие груди. И тут страх Эми улетучился, а ярость выплеснулась наружу.

Никому не дано права врываться в ее жизнь после десяти лет отсутствия и приговаривать ее к позорному наказанию. Она не бесхарактерная девочка, которую можно запугать наглостью, и не заезженная шлюха, с которой можно поразвлечься между делом.

Взбешенная донельзя, Эми извернулась в его объятиях, крутанула головой и вонзила острые зубы в голое плечо Луиса, укусив его весьма основательно. Он не издал ни звука, но убрал руки с ее груди, чем она немедленно воспользовалась, чтобы встать перед ним лицом к лицу. Она пылала негодованием и в этот момент не побоялась бы самого дьявола. И уж наверняка не боялась капитана Луиса Кинтано.

Раскрасневшись от гнева, оскалив зубы, как разъяренная рысь, она заорала прямо ему в лицо:

— Я убью тебя, прежде чем позволю тебе меня изнасиловать!

— Не убьешь, — заявил он с беспечной уверенностью и вновь притянул ее к себе.

Его руки, сжавшие с боков ее голову, образовали такой капкан, из которого ей было не вырваться. Он заставил ее запрокинуть голову так, чтобы ее лицо поднялось к его лицу. Приблизив к ней губы, он проворковал:

— Да я и не буду тебя насиловать.

Жестокие твердые губы снова впились в нее, но на сей раз Эми не дала захватить себя врасплох и была полна решимости положить конец мерзким плотским домогательствам. Его горячие губы, влажный язык, белые зубы возобновили свою вызывающую, дразнящую игру, но принимать участие в этой игре Эми не желала. Плотно сжав губы, она одной рукой придерживала спадающее платье, а другой изо всех сил царапала голые плечи и спину Луиса, вдавливая в бронзовую кожу острые ногти.

И все впустую.

Он просто не удостаивал вниманием ни злобное царапанье, ни яростные попытки вырваться из захвата. Устремленный к единственной цели, он продолжал целовать Эми, то покусывая мягкую нижнюю губу, то всасывая ее, то толкаясь языком в барьер стиснутых зубов.

Когда ему, наконец надоели эти односторонние лобзания и он поднял голову, Эми пригрозила:

— Ничего у вас не выйдет, капитан! Я буду орать, и Фернандо с Магделеной живо прибегут.

— Нет, дорогая, не прибегут, — холодно возразил он.

— Нет, прибегут! Вот увидишь, достаточно мне…

— Я принял меры, чтобы оградить нас от любых помех, миссис Парнелл. Ночь всецело принадлежит нам, и можете быть уверены, что нас никто не потревожит.

Эми снова почувствовала себя крайне неуютно.

— Что за выдумки! Они здесь, внизу, и я…

— Ошибаетесь. — Он небрежно качнул головой. — Оба ваших заступника ночуют в восточном крыле асиенды.

Он улыбнулся, и от этой сатанинской усмешки белый шрам у него на щеке растянулся и сморщился.

Ей было ясно, что он сказал правду. Он все продумал заранее, и теперь она, словно угодив в ловушку, заперта в тихом западном крыле асиенды наедине с человеком, вынашивающим планы мести. Сексуальной мести.

Сколь ни было плачевным ее положение, она не смирилась.

— Ты можешь держать меня здесь взаперти до конца дней моих, но это тебе ничего не даст! Я никогда не покорюсь, никогда! Мне омерзительно твое прикосновение, я тебя ненавижу! Слышишь, ненавижу! — восклицала она, борясь с нарастающей паникой. — И всегда буду ненавидеть!