Читать книгу "Тюрьма глухаря - Евгений Сухов"

– Ничего себе раскладец. Как же мы успеем?

– Должны успеть. Другого выхода у нас нет.

В жизни такое бывает очень часто, казалось, что счастье рядышком, достаточно только протянуть к нему руку, чтобы ухватить крепкой пятерней за радужное оперение. Однако не тут-то было – взметнуло чутким крылом и растворилось в синей дали.

Павел Загорский тотчас набрал начальника СОБРа.

– Николай Степанович, тут такое дело, подтягивайте своих орлов к банку «Московит». Я получил оперативную информацию, что в ближайшие минуты там состоится ограбление.

– Вы говорили, что это будет в двенадцать часов дня, – прозвучал рассерженный рык.

– Да, все так! – взорвался в ответ Загорский. – Я много чего говорил, но планы у преступников изменились, ваш отряд должен быть там немедленно. Только сделайте так, чтобы они не сверкали своими бронежилетами, а затаились где-нибудь по-тихому в автобусе.

– Сделаем, не переживайте. Не впервой.

– И вот еще что, – оттаивая, продолжил Загорский, – не помните мне клиентов, они нужны мне адекватными.

– Понял. Выдвигаемся.

Игорь Алешкевич громко выдохнул. Накатило волнение сродни тому, что случается при игре краплеными картами. Знаешь, что в любой момент могут разоблачить и обнаружить туза, припрятанного в рукаве, но тем не менее продолжаешь рисковать. При лучшем раскладе – это разбитое лицо, при худшем… Не нужно о грустном. Может, такое волнение случается у всех, кто отважился грабить банк? Совершать налеты на хранилища ему не приходилось, а потому не с чем было сравнивать.

Семен подъехал на бронированном минивэне бундестага. Прежде такие модели видеть ему не доводилось. Какой-то шутник крупными буквами написал на кузове белой краской: «На Берлин!» Вел себя Семен естественно и спокойно. Такое впечатление, что он едва ли не с пеленок занимается экспроприацией. Даже выглядел в этот день как-то посвежее, голос звучал пободрее, да и позычнее, а прищуренные глаза лучились азартом.

– Ну, чего стоишь? – распахнул Чурсанов дверь. – Полезай в машину, нечего напрасно светиться. – И, видно расценив медлительность Игоря как-то по-своему, спросил: – А может, ты все-таки передумал? Тогда так и скажи!

Алешкевич сел в жестковатое кресло и недовольно буркнул:

– Не передумал.

– Вот и славно.

Машина тронулась с места, и вдруг Игорь Алешкевич обратил внимание, что направляется она в противоположную от банка сторону.

– Ты ничего не спутал? Куда мы едем?

– Все в порядке, там просто перекрыли дорогу. Скоро подъедем. Нас уже ждут. Да не дрейфь ты, Игорек! Пять минут – и мы уже миллионеры! Вот скажи мне откровенно, в каком месте за столь короткое время ты получил бы столько бабла!

Машина двигалась по средней полосе – солидно, неторопливо, как и подобает инкассаторскому грузовику. Неожиданно фургон свернул в переулок, который в городе называли Золотой улицей. Именно здесь размещалось подавляющее количество магазинов, как государственных, так и частных, торгующих ювелирными изделиями. Наиболее крупный из них – «Пещера Аладдина», принадлежавший акционерному обществу «Орбита», председателем которого была теща мэра. На первом застекленном этаже помещались витрины с изделиями из золота и платины и манекенами, украшенными жемчужными ожерельями, сапфировыми колье. Весьма лакомый кусок для тех, кто в течение нескольких минут хочет стать миллионером. От соблазна сдерживали стекла, которые, как утверждалось в рекламе, были изготовлены из какого-то сверхпрочного материала с добавлением титана. Был и еще момент, о котором не писали газеты, а говорилось лишь в кулуарах власти: мэр находился со «смотрящим» города в родственных связях (женаты были на сестрах), а потому всякая шпана шарахалась от золотой витрины, как от радиоактивного излучения. Так что посягательство на ювелирный магазин можно было расценивать как самоубийство. По этой причине золотые украшения на радость всем прогуливающимся не прятались с витрины в сейфы даже в многодневные праздники, и всякий гуляющий в ночную пору мог оценить их чарующее волшебство.

– Держись крепче, – неожиданно произнес Семен.

– Что ты надумал?

В этот момент Чурсанов крутанул руль вправо, и автомобиль, высоко подпрыгнув на бордюре, въехал бронированным капотом в стеклянную витрину. Все произошло невероятно стремительно, Алешкевич даже не успел зажмуриться, просто его сильно тряхнуло, когда машина ударилась о прозрачную броню и, вырывая огромные куски стеклянного полотна, вкатилась в помещение, сокрушая на своем пути наряженные в золото статуи.

– Что ты делаешь?! – в ужасе воскликнул Алешкевич.

– Ты хотел ограбления? – повернулся Семен, натягивая на голову шапочку. – Вот тебе и ограбление. – Распахнув дверь, он спрыгнул на пол, усеянный осколками стекла. – Быстро собираем золото и сваливаем отсюда, пока полиция не приехала. – Вытащил из кабины сумку и принялся расторопно собирать с пола золотые броши, платиновые кулоны, ожерелья из разноцветного золота… – Чего стоишь?! Собирай!

Огромные помещения выглядели вымершими, магазин открывался через каких-то полчаса. В глубине залов, будто бы затаившись, стояли застекленные витрины, шкафы, заполненные драгоценностями, из-за стеллажа за грабителями подглядывали манекены. Вдруг раздался вой сирены – это сработала потревоженная сигнализация.

Игорь Алешкевич распахнул дверцу машины и вывалился наружу прямо на осколки стекла, разбросанные на полу. Оторопело посматривал на золотые изделия, на опрокинутые шкафы с поломанными дверцами, из которых выглядывали платиновые ожерелья, в неправильную россыпь складывались золотые кольца, матовым взором на грабителей взирали жемчужные ожерелья.

В глубине магазина застыла женская растерянная фигура в красном платье, потом мелькнула чья-то тень. Пол от огромного количества рассыпанного цветного металла засверкал, нагрелся, Алешкевич буквально подошвами ботинок чувствовал исходящее от него тепло. Через минуту здесь будет как на раскаленной сковороде. Вытащив сумку, он сгреб из шкафа охапку золотых изделий – серьги, кулоны с изумрудами, брелки с сапфирами – и бросил их в сумку. Потом столь же небрежно сорвал с манекена жемчужное ожерелье и сунул его в темный зев сумки.

Женщина что-то отчаянно прокричала и бросилась к выходу. Следовало выбираться из магазина как можно скорее. Где же этот чертов Чурсанов? Неужели он удрал, не подождав его? Броневик, въехав в холл, подмял под себя три манекена, и теперь они, поломанные, с вывернутыми ногами и расплющенными телами, лежали под колесами автомобиля. Застывшие, ничего не выражавшие лица, какие могут быть разве что у покойников, были устремлены в потолок. Алешкевич невольно передернулся, стараясь сбросить с плеч накатившее наваждение.

Наружное стекло не рассыпалось, а лишь покрылось многими трещинами, сквозь которые были видны близлежащие строения, и деревья, посаженные вдоль тротуара, выглядели надломленными, со смещенными стволами и покосившимися кронами. А в неровном стеклянном проеме на фоне грузовика с открытой кабиной стояли трое мужчин и одна женщина и с нескрываемым ужасом посматривали на развороченную витрину.