Читать книгу "Ultraфиолет - Валерий Зеленогорский"

Ей казалось, что эта пагубная тяга к капуччино у нее из прошлой жизни, она уверенно считала, что когда-то жила во Флоренции и каждое утро ее дворецкий подавал дымящуюся чашку и она выпивала с вожделением.

Три чашки за ночь вместе с пачкой сигарет – вот такой порок не давал ей жить по плану, но субботняя ночь в пустынном кафе была для нее равновесием на весах настоящего.

В шесть часов утра она уезжала первым поездом метро на Алтуфьевку, где на мусорном баке у подъезда всегда белели надписи «Рига» и «Хуй»; как филолога ее долго мучило, что бы это значило, но потом привыкла и перестала замечать, однако эта надпись ее настигла в далекой Канаде, когда она ездила в командировку на Международный фестиваль русской книги.

Они долго летели до Монреаля, потом столько же на мини-вэне плелись до Торонто с бывшим русским фарцовщиком – хозяином авто, экономившим бензин и не включавшим кондиционер, заколебавшим рассказами, каким он был крутым в Москве до 87-го года, к ночи въехали в город.

Людей из России он развозил по родственникам, и в первом же дворе, куда приехала жирная баба, скулившая всю дорогу Даша увидела мусорные баки с родными надписями «Рига» и «Хуй»: сутки путешествия на другой конец света, а результат тот же.

В самолете из Канады она познакомилась с мужиком, бывшим русским. Он летел в Москву делать бизнес. Они крепко выпили виски, и где-то над океаном он, укрывшись пледом, в ночном небе совершил над ней легкое насилие и захрапел. Утром он добавил ей впечатлений в самолетном санузле. Было неудобно, но для истории факт остался, она собиралась писать свою книгу, и это явно бы пригодилось. Она как редактор знала, чего хочет женщина-читатель.

Он взял ее телефон и не звонил две недели. Она ждала, авиасекс вдохновил ее. Она ждала его на земле, готовая нырнуть с ним в другие пучины.

Он позвонил, и началась карусель из ночей, где в его пьяных фантазиях она была дирижером. Она надеялась, что он пропишет ее или женится, но он испугался и сказал в одну ночь:

– Пошла вон, надоела.

«Придется опять копить», – решила она твердо, спускаясь в лифте в холодную ночь. Она привыкла за эти две недели с ним нормально питаться, но счастья не бывает много.

Каждый месяц за деньгами приходил племянник хозяйки, молодой человек с немытой головой, постоянно временно не работающий, считающий себя гением.

Он был мальчиком молодым, но порченым, читал анекдоты на Арбате по книжке Трахтенберга, играл в театре-кабаре, где актеров было больше, чем зрителей, пытался сняться в «Девятой роте», но Бондарчук его не заметил на кастинге, хотя он бросился ему под ноги, как герой под танк, испугав мастера до икоты.

К этим талантам он еще пыхтел травой и играл в зале игровых автоматов. В двадцать лет он был законченной тварью с обаятельной мордашкой.

Когда племянник приходил, то наезжал на нее, но она ему спуску не давала, она вообще ему давать не собиралась – он ей не подходил, не тот размер, не те параметры.

Титаническая борьба за каждый доллар испортила девушке характер и желудок, но результат в размере пятнадцати тысяч долларов лежал в неработающей стиральной машине под крышкой двигателя, завернутой на три шурупа нетвердой женской рукой.

Купить на них квадратные метры было нельзя, но динамика придавала силы.

Когда в очередной раз племянник пришел за деньгами, она удивилась его переменам: новая одежда, навороченный телефон и ключи в руках от подержанного «ауди» смутили ее. Он сам с гордостью сказал, что выиграл джекпот и теперь он совсем другой.

После ухода она, как раненая птица, метнулась к стиральной машине и, отвернув три винта, поняла, что ее клад кто-то нашел. На противоположной стене она обнаружила маленькую камеру и все поняла: ее ограбили и она осталась голой и босой.

О милиции речи быть не могло, она не сомневалась, что они ничего не найдут. «Это сотворил маленький подонок», – решила она, вспомнив племянника с его новыми причиндалами. «Он, только он», – твердо решила она и стала звонить хозяйке.

Разговор был нервным, хозяйка плакала – она знала, что у него был ключ, но и сажать родственника она посчитала невозможным.

Договорились, что она завтра приедет и они разберутся с неприятностями.

Даша лежала на диване без сил, все ее труды – весь этот двухлетний марафон с голодными ночами и копанием в старых тряпках и просроченных йогуртах – растеряны в один день. Все пошло прахом из-за одной твари, которая не может справиться со своими жалкими страстями. Она видела его самодовольную рожу, и желание его убить было непреодолимым.

Она встала, умыла зареванное лицо, посмотрела в кошелек и стремительно пошла в соседний ресторан, мимо которого ходила два года, скрипя зубами. Небольшой итальянский ресторанчик всегда манил ее, но она знала – это не для нее, а теперь ей было все равно: она шла и знала, что сейчас справит тризну по своей украденной мечте.

Она заказала себе все: карпаччо, моццареллу, черную пасту с морепродуктами, ризотто с белыми грибами – ну, в общем, все, о чем мечтала. Две бутылки вина дополнили этот натюрморт.

Ела она долго, отдыхая в перерывах перед новой подачей; немного перца на длинной палке из рук любезного официанта и капли собственных слез вместо уксуса с базиликом – все эти шедевры итальянской кулинарии поставили жирную точку в прежней постной жизни.

«Тирамису» и капуччино завершили ритуал прощания с мечтой.

Она вернулась домой пьяная и сытая первый раз за два года, упала замертво в постель и заснула – так глубоко и спокойно она давно не спала.

Утром ее разбудил тревожный звонок в дверь: на пороге стояли хозяйка с племянником и какой-то незнакомый мужик с папкой.

Хозяйка решительно и твердо сказала, что она готова решить вопрос без органов. «Я пишу тебе доверенность на квартиру, а ты выходишь замуж за это животное, его надо спасти, это разница между утраченными деньгами и полной стоимостью двушки».

Даша медленно соображала после пьянки, но посчитала быстро, что жить с этой дрянью ей обойдется в сто тысяч долларов или голодать двадцать лет.

Она решила согласиться – год она его потерпит, а потом грохнет или он сам сдохнет, если повезет.

Нотариус подал бумаги, все подписали, еще один квартирный вопрос нашел ответ.

Веселая чернильница, или Не по Сеньке шапка, не по е… матери колпак

Всем был Сеня хорош, но рост и вес его были одинаковы – рост 150 см и вес столько же, но только в кг.

Мама его делала карьеру на кафедре химической физики, все пыталась доктором стать, а бабушка-блокадница кормила его на убой и книжки ему читала разные. Все тома Брокгауза и Эфрона скормила внучку за 15 лет, все 90 томов плюс 4 дополнительных.

Мама диссертацию защитила, очнулась, а сынок уже 150х150, но умный, в школе одни пятерки, веселый, только дышит тяжело и борода выросла, как у молодого Ленина, а волосы на головке редкие (дело было до эпохи «Реалтрансхайер»), но пришлось смириться.