Читать книгу "Стальные когти - Лео Кесслер"

— О Боже, господин офицер, вы только посмотрите на это! — вдруг закричал Шульце, ткнув штурмбаннфюрера локтем в бок.

Куно увидел того самого эсэсовца огромного роста, который легко перетащил на себе несколько тяжеленных связок гранат, когда они переправлялись ночью через реку, чтобы скрытно атаковать позиции русских. Тогда перенесенных им через реку гранат с лихвой хватило на всю роту. А сейчас этот человек стоял на броне горящего «тигра», стараясь помочь другому члену экипажа танка выбраться наружу из объятой пламенем машины. Сначала фон Доденбургу показалось, что гигант стоит на коленях. Но, приглядевшись, он с ужасом осознал свою ошибку: оказывается, обе ноги ниже колен у этого человека были оторваны, и он стоял лишь на кровоточащих культяпках. Сзади него находились деревянные ящики с пулеметными патронами. Они уже начали дымиться.

— Прыгай вниз! — отчаянно закричал фон Доденбург. — Не жди, сам прыгай вниз, а то будет поздно!

Однако здоровенный блондин не слышал его. В следующий миг ящики с боеприпасами взорвались, и он исчез в дыму и пламени этого взрыва.

Теперь от всей второй роты Шварца остался лишь один-единственный танк—его собственный. Русские безжалостно били по нему со всех сторон, однако Шварц все равно не отступал. Он упрямо двигался вперед, явно не желая ставить дымовую завесу, чтобы под ее прикрытием откатиться назад.

Одна «тридцатьчетверка» зашла Шварцу во фланг и выстрелила в его «тигр» сбоку. Снаряд попал в задний каток Pz-VI. В воздух взметнулись злые раскаленные искры металла. «Тигр» содрогнулся, его заволокло густым дымом. Фон Доденбург с безнадежным видом приник к обзорной трубе. Казалось, это был конец… Но когда дым наконец рассеялся, он увидел, что машина Шварца продолжала катиться вперед, хотя и заметно медленнее.

— Гауптштурмфюрер Шварц, приказываю вам выйти из боя, — раздался по радио командный голос Стервятника. — Вы слышите меня, Шварц? Приказываю вам выйти из боя!

Но в ответ по радио донеслись лишь неразборчивые звуки помех. В эту секунду «тигр» Шварца стали обстреливать сразу с полдюжины Т-34. Немецкий танк закачался из стороны в сторону, точно корабль в бурную погоду. Весь его правый бок оказался исполосован блестящими отметинами от попавших в него осколков снарядов. Из-под крышки моторного отсека поползла вверх тонкая струйка белого дыма. И тем не менее огромный танк продолжал упрямо катиться вперед. Его длинное орудие рыскало из стороны в строну, словно выбирая себе жертву для последней яростной атаки.

Русские резко усилили огонь, но Шварцу каким-то чудом удалось самому подбить один Т-34. Экипаж в панике выскочил из горящей машины, и пулеметчик Шварца тут же скосил его прицельным жестоким огнем. И в этот момент меткий выстрел из русского танка перебил «тигру» левую гусеницу. Она соскочила с катков и вытянулась на земле. Танк Шварца наконец замер. У командира хватило ума тут же поставить дымовую завесу. Подбитый танк заволокло густым облаком дыма.

— А теперь, Шварц, ради бога, беги оттуда! — заорал по радио Стервятник.

Шварц так и сделал. Но при этом он проявил поистине дьявольскую хитрость: пропустил свой экипаж вперед. Как только немцы выскочили из плотной пелены дыма, окатывавшей его танк, их сразу же скосила пулеметная очередь русских.

— Ах, чертовы идиоты! — взорвался Шульце. — Ну почему они всегда покидают подбитые танки так глупо?

Он вдруг осекся, увидев Шварца, который полз по земле, держа в одной руке «шмайссер». Из другой его руки сочилась кровь. Гауптшарфюрер осмотрелся, осторожно поворачивая голову то влево, то вправо, и пополз к подбитому Т-34, чтобы укрыться за ним. Рядом с русской машиной на земле распростерлись члены ее экипажа, убитые немцами. Шварц прополз пять метров, потом еще столько же. Казалось, ему везет — русские не стреляли в него. Фон Доденбург не сводил глаз с маленькой фигурки немецкого офицера, которая упорно ползла вперед. Ему вдруг показалось, что если Шварцу удастся сейчас уцелеть, то и им всем — тоже.

Внезапно русские разглядели ползущего Шварца. По нему стали бить трассирующими очередями. Эсэсовец вскочил на ноги и помчался вперед, стараясь побыстрее преодолеть те метры, которые защищали его от спасительного для него сейчас корпуса подбитого русского танка. Пули взбивали пыль прямо рядом с его ногами.

— Давай, давай! — кричал фон Доденбург. — Ради бога, Шварц, постарайся сделать это!

Но пули русских попали тому прямо в спину.

— Шварц… — безнадежно выдохнул фон Доденбург.

Колени гауптштурмфюрера подогнулись. Он нелепо взмахнул в воздухе руками. «Шмайссер» выпал из его внезапно онемевших пальцев, и Шварц медленно повалился лицом в пыль.

В этот момент в бой вступили остальные танки «Вотана». Но, глядя на лежащего на земле товарища, фон Доденбург почувствовал, что сегодня они уже точно не смогут победить.

Глава третья

Генерал артиллерии Йодль делал свой доклад с детальной точностью хирурга, подробно описывающего сложную операцию. Фюрер и высшие военачальники рейха внимательно слушали его, погруженные в тяжелое молчание.

— Фельдмаршал Монтгомери высадился со своей Восьмой армией вот здесь. Мы уже установили, что 12-й и 30-й корпуса в составе его Восьмой армии прибыли непосредственно из Африки, из района Сахары. Американский же ковбой Паттон со своей Седьмой армией высадился вот тут.

По лицу Йодля промелькнула холодная улыбка, но в глазах его не было ни капли юмора.

— Мы, без сомнений, увидим эту победную высадку Паттона на итальянском побережье в следующих выпусках американской военной кинохроники. У этого генерала явная тяга к публичности и личной популярности.

Йодль притронулся своей наманикюренной рукой к большой карте Сицилии:

— Союзники уже взяли Сиракузы и, вне всяких сомнений, вскоре овладеют Гелой. Наши доблестные союзники-итальянцы, конечно, сделают вид, что собираются сопротивляться им в районе Катании. Но я отвожу самое большее одну неделю на то, чтобы Монтгомери полностью овладел Сицилией. Как бы медленно он ни продвигался вперед, через неделю янки обязательно выйдут к Мессинскому проливу.

— Значит, мы потеряли Сицилию, — жестко подытожил Модель. — Он поправил монокль и уставился на Гитлера, словно тот лично был ответственен за потерю Сицилии. — Это означает конец операции «Цитадель», не так ли?

Гитлер не среагировал на обвиняющий взгляд Моделя. Его воображение целиком захватила новая угроза, которая неумолимо надвигалась на рейх с южного направления. От этого он почувствовал небывалый прилив возбуждения. Мысли его прояснились, жесты стали энергичными, и он вновь напомнил всем присутствующим того Гитлера, которого они привыкли видеть перед собой в самом начале войны:

— Бездарность итальянского военного руководства неумолимо приведет к тому, что вся Сицилия будет потеряна. Это очевидно. А уже завтра Эйзенхауэр сможет высадиться хоть в континентальной части Италии, хоть на Балканах. И когда это случится, весь наш южный европейский фланг окажется под ударом. Я обязан это предотвратить!