Читать книгу "Алхимик - Донна Бойд"

– Кто ты? Что привело тебя ко мне?

Он печально покачал головой.

– Ах, до чего коротка память молодых!

С сильно колотящимся сердцем я повернулся к столу, стараясь ничем не выдать своего волнения, и взял кувшин с вином.

– Тогда отведай вина вместе со мной и освежи мою память.

Я откупорил кувшин, словно собираясь налить вина, и в тот же миг обернулся и плеснул в него содержимым. Попытка была неуклюжей, но эффективной и дала мне то мгновение, которое требовалось для концентрации внутренних сил в форме волевой вспышки, необходимой для перемещения меня вон из таверны.

Такая явная дематериализация для Мастера – несложное дело, а заключается она в основном в иллюзии, а не в фактическом переносе материи. Суть состоит лишь в том, чтобы прикрыться щитом невидимости и ускользнуть со скоростью, которую некоторые назовут сверхчеловеческой. Я и прежде пользовался этим приемом, выбираясь из критических ситуаций, но в данном случае не ожидал, что такой простой трюк позволит мне надолго избавиться от опасного существа.

Я вновь материализовался в переулке и выждал несколько секунд, восстанавливая силы. Потом стал мысленно искать следы незваного гостя и, не найдя их, забеспокоился. Соткав вокруг себя щит невидимости, я со всех ног пустился прочь.

У меня был на Крите дом – продолговатое, неуклюжее строение на вершине скалы, с видом на раскинувшиеся внизу просторы Средиземного моря. Прямо к его двери из расположенной внизу деревни вели двести небрежно вырубленных в скале ступеней – хорошее средство для устрашения воров и злоумышленников, которые пожелали бы прокрасться ко мне ночью. Я помчался через деревню к своему убежищу, тяжело дыша от физических усилий и поддерживая щит. Но на полпути к вершине, повернув за угол, я увидел сидящего там, нога на ногу, улыбающегося Дария.

В подобной ситуации возможности человека ограничены, даже если он считает себя – пожалуй, и обоснованно – могущественнейшим магом на свете. Снадобья, чары и заклинания, способные повергнуть врага, требуют времени для приготовления и реализации. Трансмутации, с помощью которых можно скрыться, нельзя осуществить за миг между жизнью и смертью, иллюзии не действуют на призрак, как и порошки, которые я носил при себе: способные ослепить, парализовать или убить.

Я выбрал единственный оставшийся путь и исторгнул из сознания мощный поток энергии, который пронесся по поверхности скалы и должен был смести это существо, сбросив его в плещущееся далеко внизу море. Во все стороны полетели камни, облаком поднялась пыль. От сотрясения меня швырнуло на колени, и я ухватился за валун, пытаясь сохранить равновесие. С трудом поднявшись, я спотыкаясь двинулся вперед и, кашляя от тонкодисперсных частиц, забивших мое горло, перескочил через зияющую впадину, где только что сидел Дарий. Миновав ее, я увидел, как Мастер спокойно поднимается вверх вдоль края скалы, а под ногами его нет ничего, помимо воздушного пространства.

Я добрался до своего жилища с дрожащими руками и ногами, истекая потом и задыхаясь как безумец. Закрыл за собой дверь на засов. А внутри, у открытого окна, стоял, поджидая меня, Дарий.

Он поднял наполненный вином кубок приветственным, приглашающим жестом.

– Полагаю, мы собирались освежить наши воспоминания.

Я почувствовал, как у меня леденеет кровь в жилах, хотя кожа еще горела от физического напряжения и стыда. Вот уж действительно могущественный маг. Мастер неодолимого волшебства, ужасный колдун – пока не встретился с призраком собственного прошлого и не удрал, как ребенок, услыхавший шум в темноте. Я был унижен, рассержен, смущен – и по-прежнему напуган.

– Что ты за существо? – медленно спросил я.

Дарий отхлебнул вина, театральным жестом стряхнул пыль с плаща и устроился поудобней на низком круглом пуфе, стоявшем посредине комнаты. Я недоумевал, куда подевались слуги, присматривающие за домом в мое отсутствие, кто распахнул все окна навстречу утреннему свету и морскому бризу и с помощью какой магии он попал сюда раньше меня. В моем уме проносились бессмысленные догадки.

– Такое же, как и ты, – сообщил Дарий, снова приложившись к кубку. – Могущественный волшебник, талантливый практикующий маг великого искусства алхимии. – Он посмотрел на меня поверх ободка сосуда. – Человек, который не может умереть.

В следующий момент я вошел в комнату, пригубил вина и сел неподалеку от незваного гостя, решив удостовериться в том, что передо мной человек из плоти и костей и его голос передается по воздуху, а не звучит лишь у меня в голове.

Он усмехнулся:

– Становясь старше и опытней, ты увидишь, что тебя невозможно будет обмануть иллюзией, созданной даже таким искусным магом, как я. Понимаешь, наши чувства с возрастом адаптируются, становятся более острыми и быстрыми в восприятии. Мы видим и слышим вещи, недоступные обыкновенным людям. Даже и теперь, если я проделаю какой-нибудь трюк, ты посчитаешь его неуклюжим и глупым. И посмеешься. Как сейчас…

Он поднял кубок и плеснул его содержимое мне в лицо. Но произошла странная вещь: рубиновые капли вина ползли ко мне, плоские и сухие, словно это вовсе не вино, а наброски капель, движущиеся ужасно медленно. Я, если бы захотел, мог бы встать и отойти в сторону, прежде чем оно долетит до меня, но в этом не было необходимости: брызги превратились в ничто, не успев коснуться моего лица.

Я взглянул на Дария.

– В таком случае ты хочешь заставить меня поверить в то, что твое появление здесь – не иллюзия.

Он отхлебнул вина, которое, разумеется, вовсе не выливалось из сосуда.

– Я не восстал из мертвых, не принял облик человека, которого ты некогда знал, и не являюсь продуктом любой другой мистической манипуляции – даже столь хитроумной, как та, что вы с друзьями изобрели для фараона.

Я с трудом сглотнул: мне показалось, что моя глотка забита песком. Я уставился в кубок, не представляя, как смогу поднести его к губам и отпить вина, опасаясь, что пролью пьянящую жидкость себе на живот.

– Так вот зачем ты пришел. Наказать меня за участие в том преступлении.

И уже произнося эти слова, я почувствовал определенное облегчение, почти умиротворение при мысли о том, что мои страдания скоро окончатся и пустота исчезнет. Мышцы, напряженные от гнева и страха, в течение нескольких лет пребывавшие в напряжении, расслабились.

Он пожал плечами.

– Наша задача, Хэн, состоит не в наказании, мести, манипулировании или приобретении. Наша цель – справедливость и гармония.

Я вдруг снова рассердился.

– Наша цель? У меня нет ничего общего ни с вами, ни с развращенной философией вашего так называемого храма! Не стоило приходить сюда, убийца детей, для того чтобы сказать мне, какова моя роль!

Вспышка моего гнева не произвела на Дария никакого впечатления.