Читать книгу "Единственная женщина на свете - Татьяна Полякова"

Милка узнает от меня о странном старичке в Лесном и диктофоне, пытается распутать в одиночку хитросплетение чужих интриг, которые направлены против горячо любимого ею Берсеньева. Допустим, ей удается что-то обнаружить. Некие документы, к примеру. Милка – девка головастая и наверняка позаботилась о том, чтобы бумаги или иные доказательства «заговора» надежно спрятать. Собственная квартира и офис для этого не годятся. А вот квартира сестры… Ольга после убийства Милки чем-то себя выдала, например, случайно проговорилась на похоронах, где присутствовали сотрудники фирмы Берсеньева, и ее слова достигли нужных ушей. А может, обратилась к некоему человеку со своими сомненьями? К кому? Тут возникла проблема: по идее, обратиться она могла либо в милицию, либо к Берсеньеву. Тот, как предполагаемый объект интриг, на роль Иуды не годится, значит, есть еще человек, о котором я не знаю. Хотя информация могла просочиться из милиции. В этом случае бумаги, если, конечно, они существуют, должны быть у следователя, а ни о чем подобном я не знаю. Ладно я, Агатка и та не знает, а это куда серьезней. По здравом размышлении и ментов как возможный источник информации тоже пришлось отмести. Остается неизвестный…

В общем, за пять минут я придумала крутой детектив и свято в него уверовала. Осталось выяснить, с кем после похорон сестры встречалась Ольга.

– А зачем Оля поехала в город? – дождавшись, когда женщина немного успокоится и выпьет чаю, спросила я.

– Так ведь… я думала, на работу поехала, правда, обычно она рано утром ездила, но ведь могли попросить попозже…

В поселке с работой было туго, с детсадом тоже, и Ольга, насколько мне было известно, ездила в райцентр, где у нее были клиенты, в квартирах которых она убирала, оставляя на это время Светланку на попечение матери.

– Вы сказали, она могла задержаться. У кого?

Вопрос вызвал неожиданные трудности.

– Ну… – Ксения Григорьевна беспомощно посмотрела на сестру и тут же отвела взгляд.

– Ксения Григорьевна, – не отставала я. – У Оли был мужчина?

– Она ни с кем не встречалась, – поспешно ответила та.

– Говори как есть, – сурово одернула ее сестра, особой деликатностью никогда не страдавшая. – Тебя не зря спрашивают. Оленьку убили, чтобы убийцу найти, надо все как на духу…

– Я думаю… мне так кажется… Привозил ее как-то Валерий Петрович Карташов. Он холостяк, Оленька у него работала, убирала квартиру раз в неделю. Ее клиентка рекомендовала, знала, что Оленьке деньги необходимы.

– Кто такой этот Карташов? – задала вопрос Эмма Григорьевна, опережая меня.

– Оля говорила, что он адвокат. Молодой, симпатичный, не женат и детей очень любит. Я в ее дела не лезла, а она ничего не рассказывала, но ведь не женат, а дело-то молодое, вот я и подумала…

– Ты следователю о нем сказала?

– Так меня не спрашивали.

– Непременно надо рассказать.

– Эммочка, ты что, с ума сошла? Он же адвокат, неужто ты думаешь…

– Что я думаю, совершенно неважно. А рассказать необходимо.

– Так, может, не было у них ничего! И я человека оговорю. Ты пойми, Оля – девушка молодая, я же понимаю, без мужчины ей трудно, а с расспросами не лезла, чтоб ее не смущать. Вдруг, думаю, женатого нашла или вообще… залетного ухажера. Кто осудит? Сидит здесь, считай, в деревне… мужика днем с огнем…

– Никто и не осуждает, – отрезала Эмма Григорьевна. – А рассказать надо. Пусть проверят.

– Хорошо, – покорно кивнула сестра.

– Ксения Григорьевна, а вы не помните, когда Мила к вам в последний раз приезжала? – задала я вопрос, который меня очень интересовал.

Эмма Григорьевна посмотрела на меня с удивлением, но промолчала.

– Мила? Ну, так недели за две до того, как… как все случилось.

Я испытала нечто вроде разочарования. Моя гениальная версия летела к чертям. Две недели – это значит, еще до разговора со мной. Тут из комнаты появилась Света, и мы поспешили отвлечься от темы. Я взглянула на часы.

– Наверное, мне пора.

– Куда ты поедешь на ночь глядя? – вскинулась Эмма Григорьевна. – Переночуй у нас… и завтра в город съездить надо… столько дел.

Возвращаться домой в тот вечер я не собиралась. Слишком много неясностей, с которыми надлежало как-то разобраться. Хотела остановиться в райцентре, рассчитывая, что какая-никакая, а должна быть там гостиница. Предложение Эммы Григорьевны пришлось как нельзя кстати.

– Я могу устроиться в гостинице, а за вами заеду завтра, – из вежливости предложила я.

– Что, здесь места не хватит? Оставайся.

Мы еще выпили чаю, а потом я незаметно выскользнула на улицу. Видеть двух сестер, убитых горем, было тяжело, требовалась передышка, вот я и устроилась на скамейке возле подъезда с намерением немного поразмышлять. Народ успел разойтись по домам, и я пребывала в одиночестве. Но недолго. Вскоре из подъезда появилась толстая тетка в вязаной кофте и села рядом. Она была одной из соседок, что мы застали в квартире Ксении Григорьевны. С интересом взглянув на меня, тетка начала незамысловато:

– Горе-то какое… девчонка теперь без отца, без матери… Сначала Людмила, потом вот Ольга… Ужас что творится, хоть из дома не выходи.

– Да уж, – решила я поддержать разговор.

– Колька когда прибежал да рассказал… я и думать не могла, что это Ольга… и вот… мать-то чуть умом не тронулась, ее увидев… лежит, бедная. Еле Ксению в чувство привели, два раза «Скорую» вызывали. Как думаешь, найдут убийцу-то?

– Найдут, – кивнула я, желая придать себе уверенности.

– Уж и не знаю. Колька-то Самохин, ну, тот, что ее нашел, стакан выпил и давай щеки раздувать, вроде знает чего. Ага… но молчит. Такое, говорит, дело, бабоньки, что лучше молчать. Поди, врет, чтоб бутылку поставили. Откуда ему чего знать?

– Следователь с ним беседовал?

– Знамо дело. Только ничего путного от него не услышал. Это жена Колькина сказывала. Брел за козами своими, увидел, лежит человек, вроде баба… руки в ноги и в поселок. Бледный, точно смерть, и весь трясется. Едва уговорили показать, где лежит-то. Если б не козы, ни в жизнь не пошел бы. Уж очень он покойников боится, а уж как выпил – загеройствовал, туману напускает, чтоб народ слушал уши развесив да не забывали бы в стакан наливать.

– А где живет этот Самохин? – спросила я.

– Да вон через дорогу, синий дом с наличниками.

– Пожалуй, стоит с ним поговорить, – вслух подумала я.

– Без бутылки он говорить не будет, – покачала головой тетка. – Магазин уже закрыт, но у меня есть…

– Продадите? – очень надеясь на положительный ответ, спросила я.

– Для такого-то дела? Само собой. – Тетка ходко поднялась и скрылась в подъезде, вернулась через несколько минут. Карман кофты отвис, из него торчало горлышко бутылки, завернутой в газету. – Пошли, – заговорщицки шепнула соседка.