Читать книгу "Ратник. Крестоносец - Андрей Посняков"

Однако… самим фактом таких переговоров можно повлиять на Орден!

Ага… вот у костра начали хлебать ушицу… похоже, переговоры закончились… Пьют вино. Прощаются. Немцы уходят на свой корабль…

Тяжело шагая, Игнат с Никифором остановились рядом с шатром.

— Что переветник? — спросил кто-то из них, похоже, что Игнат.

— Спит! — бодро отрапортовал Афоня.

— Спит? Ну, хорошо… Ты иди, Афанасий, к костру, похлебай ушицы.

— А…

— А за переветником мы присмотрим, не сомневайся. Иди!

Парень ушел, слышно было, как хрустнула сухая ветка под его кожаным башмаком-постолом.

Ратников затаил дыхание.

— Что будем делать с этим? — донесся до него приглушенный голос Никифора. — Хорошо бы еще разок допросить. С пристрастием! Не всех он назвал. Не верю я ему, не верю.

— И я не верю. И я хочу допросить… Вечером. А потом…

— Что — потом?

— В воду! — отрывисто бросил Игнат. — Слишком у нас тут важная встреча. Мог догадаться… не нужно рисковать.

— Хорошо, — Никифор ухмыльнулся и сплюнул. — В воду — так в воду, меньше хлопот.

Послышались удаляющиеся шаги…

Ратников стиснул зубы.

В воду!!! Все правильно, как говорится — все концы… Это ведь про него шла речь — уж и полный бы дурак догадался. Что ж так неосторожно-то? У самого шалаша… Вначале будут пытать с пристрастием… затем — в воду. Вечером. А чего не сейчас? Вероятно, сейчас есть еще какие-то неотложные дела…

Резко запахло дымом — кто-то подбросил в костер валежник. Снова раздались шаги. Кто-то заглянул в шалаш:

— Эй! Просыпайся!

Афоня. Что — уже…

— А-а? — Ратников расслабленно потянулся. — А я тут прикорнул малость.

Парень ухмыльнулся:

— Вставай! Велено покормить.

О, вот как… покормить.

Честно говоря, у Михаила кусок в горло не лез. Да и этот еще черт, Игнат, заявился, как ни в чем не бывало уселся рядом. Хорошо, хоть ничего не расспрашивал, больше почему-то с Афоней говорил и еще с каким-то таким же молодым парнем.

— Как, Афанасий, службишка — по нраву?

— Дак ведь как не по нраву… Хорошо!

— Олекса, а ты там, на мысу, за лесочком, костер проверил?

— Проверил. Хотел бы и доложить, да…

— Докладывай!

— Рыбаки там… бывали. Верно, местные. Лодчонка в кустах… утлый такой челн. Продырявить?

— Зачем? — Игнат пожал плечами. — Людям еще рыбу ловить. Нешто мы какие-нибудь нехристи?

— Как мунгалы? Дядька Игнат, а, говорят, они в мадьярской стороне тевтонов дюже побили, так? Не брешут?

— Не брешут, — Игнат улыбнулся. — Не только тевтонов, но и короля мадьярского Белу, и поляков тоже, богемцев… Всех!

— А чего ж потом не пошли дале?

— Не знаю. Дела у них какие-то, свои заморочки. Хан верховный, вишь, умер — возвращаться, выбирать надо.

Ну и дальше говорил все вот в таком же духе, по мнению Ратникова — ничего интересного.

Как бы спастись да Макса с Леркой отыскать-вызволить — о том голова болела. Особенно за Макса стыдно было — ведь получалось, он здесь из-за Михаила очутился. Не позвал бы Миша парнишку на Танаево озеро браслеты искать — ничего б и не было. Сидел бы сейчас себе спокойно Максюта у себя на даче в Советском, попивал бы чаек… эх…

— Поел?

Михаил кивнул и поставил в траву миску.

Игнат обернулся к Афоне:

— Ешь, ешь, паря! Давай сюда ремень — сам свяжу.

И — Ратникову:

— Ну, переветник, вставай, поворачивайся… От так-то лучше будет!

Связал умело, быстро… ушлый.

Быстро дохлебав ушицу, Афанасий поднялся и отвел Мишу в шалаш.

Ухмыльнулся, усаживаясь к дереву и примостив на колянях копье:

— Поел — теперь спи дальше!

Ага, спи… Уснешь тут!

Вечерело уже, Ратников и не заметил, как быстро пробежало время. Вечерело… Скоро поведут пытать, затем…

А затем — в воду!

Миша поработал запястьями, дернул… так просто, попробовать… И стягивающий руки ремень тут же лопнул! Сгнил? Прохудился? Бывает…

Теперь бы…

Чу! Кто-то позвал Афоню… Никифор. Парень шумно поднялся, прихватив копье, зашагал к костру.

Пора!

Ратников выполз из шалаша и, добравшись до леса, опрометью бросился бежать по первой же, попавшейся на глаза, тропке.

Колобок, колобок… и от бабушки у шел…

Ага, тропка! Значит, не такой уж этот остров необитаемый, как сперва казался.

…и от дедушки ушел!

Ну да, Игнат… или Никифор… кто-то из них говорил о каких-то рыбаках, лодке… Да-да — то парень, молодой воин, у костра. Лодка… Где-то за лесом. За лесом!

Темно, черт — не споткнуться бы! Впрочем, не об этом нужно сейчас думать, торопиться надобно, бежать!

Хлестали по рукам ветки, и злой промозглый ветер дул прямо в лицо. В лицо… С озера дует, однако…

Темнота сгустилось, и стало уже почти не видно тропы, Ратников двигался наугад, ориентируясь на светлеющее за деревьями озеро. Пару раз едва не упал в какие-то ямы, потом чуть было не напоролся на брошенный кем-то кол… Или это было просто поваленное ветром дерево?

Вот, похоже, и озеро! Миша едва не угодил в воду, хорошо — успел почувствовать, как под ногами зачавкало. Немного отдышавшись, огляделся — позади угрюмо чернел лес, впереди поднималась стена камыша.

Ага — вот там, слева, просвет… волны…

Ратников прислушался, чувствуя, как непозволительно громко бьется в груди сердце. Тишина… Лишь воет в ветвях ветер. Никаких голосов, криков… Значит, нет еще погони. Еще не обнаружили…

Не тратя больше зря ни секунды, беглец, настороженно озираясь, вышел на свободное от деревьев и камышей место — какой-то мыс. И сразу увидел лодку — небольшой челнок был привязан к выдающемуся в воду камню.

Черт побери — удача! Еще бы весла… Где бы они могли быть? Где их рыбаки обычно прячут? Ну, конечно, рядом, в кустах…

Миша нагнулся, пошарил… вот они!

Развязав узел, уселся, сильно оттолкнувшись веслом. Черные волны неслышно подхватили суденышко, увлекая за собой в наступавшую ночь. Внезапный порыв ветра едва не захлестнул челн волною, он же развеял на миг облака… Показавшаяся луна яркой сверкающей полосой отразилась в озере, выхватила из темноты берег… Всего лишь на миг. Но теперь Ратников знал, куда плыть и, поплевав на руки, приналег на весла. Не так уж и далеко берег! Теперь уж добраться можно… А дальше — у беглеца сто дорог! Ловите!