Читать книгу "Броненосцы Петра Великого. Архангельск - Алекс Кун"

Дома стало как-то уютнее. Говорят, что уют в доме создает женщина, это оказалось не совсем так. Надежда прекрасная хозяйка и дом содержит образцово, а все равно ощущал себя в нем как в гостинице. Уют в доме создает близкая женщина. Когда ты ждешь от дома не только крыши над головой и миску еды.

За столом текли неторопливые беседы о разном, в том числе о льне. Подведя разговор к парусам для наших будущих кораблей, спросил Таю, не хочет ли она помочь мне и в этом деле. Согласилась она не раздумывая, видимо, перспектива простого сидения дома, где уже была хозяйка, пусть и подруга, ей не нравилась, да и кому такое по нраву.

Договорившись, что утром все покажу и расскажу, увел Таю на чердак. Все же вечера у меня стали много приятнее, чего не скажешь про утро, так как меня опять разбудили к заутрене. Пришлось посадить бегающую по комнате девушку на колени и объяснить, почему не хожу утром в церковь, и что с отцом Агафоном этот вопрос решил, и он не настаивает. Пришлось даже архиепископа приплести, мол, он мне эти грехи отпустил, а то уж больно грустное лицо у Таи стало.

Развеселить ее не удалось, но хоть добился, что она спокойно собралась – без нервов и всхлипов. Вот, второй день общаемся, уже девушку обидел, а сколького она обо мне еще не знает?! Сон прошел, есть время подумать, что с этим делать. Если она будет каждое утро меня будить, может, и имеет смысл ходить на эти церковные мероприятия. А с другой стороны, это два часа потерянного времени, которое можно провести за бумагами, пока на верфи все равно никого нет. Хотя поспать было бы лучше.

В итоге решив, как обычно, ориентироваться по ситуации, сел думать над следующим механизмом ткачей. Как из кудели получить нитку? По рассказам Таи понял, что нитку тянут из мохнатой бороды кудели, уминая и закручивая пальцами, причем главное – именно закручивание нити. А вот как объяснить механизму, не оснащенному электроникой, сколько кудели захватывать и с какой скоростью тянуть, мне пока было слабо представить. Решил остановиться на полуавтомате. Сделать протяжные валки, через которые будет вытягиваться нить из кудели, и дальше наматывать нити на неподвижную катушку при помощи вращающегося кольца с бегунком. Проблема была в том, что скорость бегунка надо было синхронизировать с валками протяжки, иначе нить рвать будет. А если нить после валков будет не натянута, то, закручивая нить, бегунок начнет создавать на ней закусы, как бывает на веревках, долго сложенных кольцами, а потом распрямленных. Все же хорошо иметь развитое воображение. Станок работал перед моим мысленным взором и красочно демонстрировал узкие места.

В частности, катушку сделал не неподвижную, а ходящую вверх-вниз, чтоб нить равномерно по всей ширине катушки наматывалась. Валики протяжки поставил на качающуюся планку с противовесом, чтобы они могли двигаться, держа нить в постоянном небольшом натяжении. Отодвигая противовес, можно было регулировать силу натяжения нити. А вот задачей работника станет следить за тем, как нить захватывается из кудели, поправлять, если что, и менять кудель. Запуск станка сделал ножной педалью. Вообще думал о ножном приводе, но решил, что равномерное вращение в этом деле важнее упрощения и автономности. Хотя образец с ножным приводом можно будет тоже изготовить и сравнить. В конце концов, можно раздать ножные прялки по семьям и получать от них готовую нить, не городя дополнительные цеха.

Набросав балансировку и соотношение скоростей вращения, собрался переходить к эскизам, но пришли мои богомольцы. Вот как незаметно время пролетело. Утром обычно не завтракаю, есть неохота совершенно. Ограничиваюсь чаем или, в былые времена, кофе. Так что спускаться вниз не торопился: пока они там еще позавтракают, у меня есть время прорисовать свежие идеи в эскизы. Потом спустился попить чаю.

Настроение у всех оказалось приподнятое. От печали Таи не осталось и следа, видимо, пообщалась со священником, а тот, памятуя наш разговор, ее успокоил. Тая сама напомнила мне про обещанное дело, а Надежда напросилась с нами за компанию «посмотреть одним глазком». Велел девушкам найти полоски ткани, которые нашлись мгновенно, так как широко использовались женщинами этого времени. Потренировались скатывать из них рулончик и затыкать уши. Договорились о жестах, которыми будем общаться. Может, конечно, предосторожность и была излишней, но, по моему мнению, торчать весь день в звоне станка – можно с ума сойти. Велел подопытным повязать платки, проверить, чтоб из-под них косы не вывалились, и запретил платки снимать. Для понятливости объяснил, что будет, если волосы, пальцы или одежда попадут в приводные ремни или во вращающиеся части. Проняло. Про сдернутый скальп, наверное, слишком живописно поведал. На этом инструктаж по технике безопасности можно считать оконченным, и мы пошли в цех.

Что меня удивило, так это то, что станок продолжал работать. Осмотрел его сам и дал осмотреть моим дамам, остановил. В наступившей тишине вытащил затычки из ушей, показав девушкам сделать то же самое – начал объяснять, параллельно осматривая состояние отработавшего день станка. Знакомые с ткачеством дамы понимали все с полуслова. По большому счету их ручные станки были точно такие же, только скорость работы на них кратно ниже.

Девушки сразу закидали меня вопросами, мол, а как разноцветные нити поперечные пускать или как поднимать нити основы не строго пополам, а некоторой частью, чтоб можно было узоры на ткани выплетать. Похоже, из нашей беседы узнал больше нового, чем они.

Объяснив, что это простейший станок, который должен ткань на паруса делать, без узоров и прочего, предложил им подумать, что надо для более совершенных тканей – потом сделаем станок, который будет красивое полотно для людей выделывать.

Пока предложил проверить нитки, которые на склад завозил Федор, и попробовать ткать ткань на том, что есть. Перебирая нитки, мои дамы отобрали сотню катушек, сказав, что надо склад пересортировывать. Нитки разной толщины и качества лежат вместе. Как они это определили, мне было не совсем понятно, для меня все нитки были примерно одинаковой толщины, для Федора, похоже, тоже.

Тем не менее, набрав нужное количество ниток, начали заряжать машину. Особенность местных ниток была в том, что наматывали их на длинные палочки, а перематывать мне показалось излишним, так что был сделан вертикальный стенд с держателем под массу катушек, куда мы по одной вставляли катушки, протягивая нити через механизм станка, и свешивали их в приемный лоток. Протянув все нити, зажали их свободно свисающие в лоток концы между двумя планками и прижали прижимной доской, которая собственным весом создает натяжение входящих в станок нитей. Зарядили катушкой поперечный кожух и нить от нее временно придавили на станине станка.

В целом зарядка станка оказалась делом долгим и муторным, а объем ниток на катушках был невелик и к тому же разный в разных катушках. Надо будет все же перематывать несколько катушек в одну, увеличив время работы станка и заодно делая длину нити на катушках примерно одинаковой. А то выходит несколько минут работы станка, а потом долгая перезарядка.

Но пока было интересно запустить станок как есть и проверить, что он вообще может. Заткнув уши затычками, показал девушкам широким жестом на рычаг. Они по-хозяйски подступили к механизму, и Тая запустила нашу первую линию по изготовлению парусов. Шум, звон, полетел какой-то пух, но в приемный лоток поползла настоящая ткань. Правда, недолго.