Читать книгу "Дети Робинзона Крузо - Роман Канушкин"

«Во-во! — поддакнул Лже-Дмитрий, — еще тебе придется рассказать, что продвинутые гуру кибер-пространства создали сайт, ищут закономерности и глубинные смыслы мощной художественной акции. Поиск черной метафоры — достойное занятие для интеллектуалов. По их компетентному мнению, деддрайверы угоняют только лимузины одного цвета и одной-единственной марки — BMW 7-й серии. Der Bumer, короче. Правда, Интернет давно уже в руках идиотов, поэтому тебе придется уточнить, что речь идет не столько об авто одной марки, сколько об одном-единственном автомобиле. Причем — вот этом самом! Во доктор будет рад!»

— Заткнись! — громко отрезал Дмитрий Олегович.

Вместо визита к доктору он решил позвонить Юленьке и выложить все ей — о чем еще сама не догадалась. Пригласить на ужин, который директор приготовит собственноручно, и все рассказать. Лучшего врачевания, чем излить душу родному человечку, не придумаешь. А потом они возьмут серебряное ведерко, бутылочку шампанского, наколют льда и завалятся со всем этим в ванну с ароматными солями. Надо все вернуть: их угасающий роман и все остальное. Надо вернуть себе свою жизнь! Это единственно верное решение.

Директор развернулся на каблуках и направился к выходу. Все уже разошлись, остались лишь охранники у дверей.

«Насчет мозгоправа, кацапчик, ты прав, — глубокомысленно заметил Лже-Дмитрий. — Для таких, как ты, начинающих прозревать, у них припасено одно лекарство».

— Чего?!

«Одно-единственное средство: таким, как ты, делают лоботомию».

— Заткнись!

«Ладно-ладно, я-то заткнусь. А ты не подумал, что эта твоя сердобольная овца первая отправит тебя в психушку? А?! Без злого умысла, чтоб подлечить своего бедняжечку. Лоботомия, она и для влюбленных хороша: стоять будет, а так не опасен».

В этот момент директор уже покидал место работы, проходил мимо сидевшего на дверях охранника. Тот приветливо кивнул Дмитрию Олеговичу:

— Всего доброго! До свидания. Хороших вам выходных.

Охранник очень рассчитывал на прибавку жалованья. Директор же привычной для него фразой пытался заставить Лже-Дмитрия замолчать:

— Заткнись, ублюдок! — злобно бросил он.

Охранник долго смотрел Дмитрию Олеговичу вслед. Затем сплюнул, покачал головой и тихонько процедил:

— Совсем у шефа крыша едет.

IV.

Дмитрий Олегович слегка отбил два огромных говяжьих стейка и намазал их горчицей. Говядина любит горчицу; если еще все это немного помять руками!.. Руки говядина тоже любит. Мясо, даже самое сложное, должно жариться не дольше нескольких минут. Поэтому саму готовку он начнет, когда приедет Юленька. Обжарит по минутке каждую сторону, посыплет стейк смесью средиземноморских приправ, основу которых составляет базилик, орегано и различные перцы. В принципе, можно использовать «Вегетту», тоже вкусно, но сейчас Дмитрий Олегович предпочел приготовить смесь приправ собственноручно. Не вынимая стейков из сковороды, нужно положить на них порезанные кружками помидоры. Сверху немного майонеза и накрыть все кусками сыра с голубой плесенью. Можно, конечно, использовать и обычный сыр, но с этими приправами все же лучше гармонирует голубая плесень. И еще на пару минут накрыть все крышкой. Чтобы сыр полностью оплавился. И дать чуть постоять. Через восемь-десять минут после начала готовки у вас два роскошных мидл-стейка, покрытых изысканной корочкой. Сочный стейк с красным вином лечит любую хандру и душевные недуги.

— Юленька, душа моя! — проговорил директор и добавил: — Как же я был не прав, что так долго с этим тянул.

Ужин они договорились сделать поздним, и у директора высвободились час-другой, чтобы покопаться в каталогах. Чувствуя необычное воодушевление (прежде всего из-за Юленьки!), директор решил, что наконец наткнулся на то, что искал. Деньги — к деньгам, как говорится, хорошие вести — к хорошим. Полной уверенности, конечно, не было, но очень похоже. Художник изобразил идиллический пейзаж, может прибалтийский берег, а может, немецкий. Романтический дом на каменной круче и море фантастической синевы. Немного смущали похожие на южные вечнозеленые деревья, но на юге уместнее смотрелись бы итальянские палаццо или белые виллы, а не немецкий дом. Но не суть — все равно очень похоже. Тогда в голову Дмитрия Олеговича закралась крамольная мысль: место, которое изобразил художник, то самое, но чего-то в картине не хватает. Может, он ищет другую картину на эту тему? Похожую, но другую? Ведь изобразил Моне Руанский собор в разном освещении несколько раз? Или, к примеру, два экспонирующихся рядом в Дрезденской галерее варианта «Пьяного Геркулеса» Рубенса? Он ищет другую картину, сестру вот этой самой, идиллического пейзажа, но другую, и он все ближе, ближе...

— Ближе... — проговорил Димтрий Олегович, откладывая стейки в сторону.

Что верно, то верно: ближе. И скорее всего, у сестры будет несколько иной характер. Похоже, что так. Мы уже говорили о разных половинках, внутренних там и прочих. Похоже, картина-сестра и будет той самой иной половиной. Так же можно воспользоваться другим словом! Учитывая цвет Bumer’a, который мы тоже не оставили сегодня без внимания.

Скорее всего, у сестры-половинки будет несколько иной характер.

— Черная половина, — изрек Дмитрий Олегович, глядя в окно пустыми глазами.

Такие глаза обычно делаются у людей, когда они говорят с кем-то по телефону и представляют себе собеседника.

Дмитрий Олегович не говорил по телефону. Он ждал Юленьку. А за окнами, с востока, на Москву наваливалась ночь.

V.

«Икс, икс, проснись. Проснись, Икс.»

«В большую волну, когда Будда... что?!»

Икс снова дернул головой. Он не заметил, как провалился в сон, он даже не знал, что уснул. Что за чушь, почему он вырубается на своем наблюдательном посту? Три кружки крепкого чаю и три выкуренные подряд сигареты не помогли. Только сон... Он изменился. И кто-то зовет его. Зовет словно шепчет. Кто?

Сон стал другим. Непохожим на сон. Словно воспоминание, четкое, логичное, по крайней мере, вне логики снов. Словно Икс грезил наяву. И вместо этой пустынной предрассветной улицы видел нечто совсем другое.

Это случилось в тот день, когда они вчетвером впервые отправились к домику Мамы Мии. Но только значительно раньше, вроде бы только-только миновал полдень. Интересно, тогда действительно было столько солнца, или подобное бывает лишь во сне, где берег твоих воспоминаний залит вечным солнцем детства? Чего уж говорить, каждую минуту того лета Икс знает теперь наизусть. И от этого обиды в его сердце не становится меньше.

На море действительно был шторм. И уже очень скоро кое-что произойдет. То ли в медпункте, то ли в комнате спасателей. Рядом массивными гранитными ступенями уходила вверх, к белым колоннам, лестница, а под ней располагалась эта комнатка.

Вот он идет по берегу, этот папаша-картежник, неожиданно вспомнивший, что давно не видел свою дочурку. Они пошли купаться вдвоем с подружкой, хотя им позволили только попрыгать в пене прибоя — две девочки семи и восьми лет, и уже очень долго не возвращаются. Очень долго. Вот он расспрашивает отдыхающих на пляже; да, кто-то видел, вроде были здесь, да что-то... куда-то запропастились...