Читать книгу "Под покровом дня - Джеймс У. Холл"

Когда об этом узнала Кейт, она встретилась с Эймосом Клеем и заключила с ним договор. Этот старый ловец омаров, который в течение тридцати лет скупал гектар за гектаром этой бесполезной, отрезанной от цивилизованного мира земли, не прочь был обогатиться. А его старая знакомая Кейт Труман уговорила его предоставить ей преимущественное право выкупа участка. До того, как он мог продать участок «Грейсон Груп», он должен был сначала дать шанс ей.

— Срок действия договора истекает первого августа, — сказала Сара. — Либо мы завершим сделку до этого времени, либо земля достанется Грейсону и его людям.

— Сколько он хочет?

— Миллион наличными.

Торн засмеялся.

— Что? Ты думаешь, это слишком много? — сказала Сара. — Да это задаром. Это последний участок земли такой величины на всем побережье от Хоумстеда до Ки-Уэста. Все остальное не может быть выставлено на торги. Либо это заповедники, либо зоны особого внимания, не подлежащие продаже в соответствии с законодательством штата. Земля Эймоса, возможно, стоит десять миллионов, а может, и еще больше. Но Эймос хочет стать миллионером. Один миллион — это все, что ему нужно.

Сара уставилась вниз на дорожку, которая была усеяна обломками известняка. В грязи ковырялась белая цапля.

— А, — сказал Торн. — Теперь я начинаю понимать. До меня не сразу дошло. Кто-то узнал, что затеяла Кейт, вернее, вы обе.

— Может, так, а может и нет, — сказала Сара, все еще наблюдая за цаплей. — Было бы не здорово, если бы об этом узнали. Многие люди пришли бы в ярость. Это посерьезнее, чем произносить речи в защиту древесных крыс. Если бы Кейт купила эту землю, ничего бы не было, никакого строительства. А так речь идет о миллионах долларов. Об огромных прибылях. О новых рабочих местах, дополнительном бизнесе для Ки-Ларго.

Она включила передачу, и Торн откинулся на спинку сиденья. Похмелье понемногу ослабляло свои тиски. Он вдохнул удушливый воздух, чувствуя, как заполняется еще одна пустота внутри него.

— Может, помню, а может и нет.

— Конечно, ты должен помнить, Эймос. Мы рыбачили на Шарк-Ривер, в твоей старой пятиметровой лодке, и ты все утро наполнял ящик для рыбы люцианами и морскими окунями, а потом мы поднялись вверх по реке на сто метров, и я поймал трехкилограммового речного окуня. Тебя чуть удар не хватил, когда ты обнаружил, что пресноводная рыба обитает так близко от морской. — Торн старался говорить с характерным флоридским акцентом.

— Я никогда не рыбачил вместе с тобой.

— Я сын Кейт.

— А где сама Кейт?

— Она отправилась в путешествие.

— Куда это?

— На север.

— Само собой, — сказал он. — Отсюда некуда ехать, кроме как на север.

— Она может отсутствовать какое-то время, — продолжала Сара. — Вот почему мы заехали. Чтобы убедиться, что ты помнишь, что тридцать первого числа мы должны завершить нашу сделку.

Эймос задумался, сидя в своем кресле-качалке. Это было одно из кресел доктора Билла, ранняя модель, изготовленная до того, как доктор Билл стал придавать дереву рельефные формы. В доме царил тот же запах, что и двадцать лет назад, когда Торн приезжал сюда с Кейт или доктором Биллом, чтобы забрать Эймоса с собой на рыбалку. Воздух был насыщен «ароматом» давно не стиранного белья, плесени и виски.

Единственное, что со временем изменилось, был пол. Он так просел, что любой незакрепленный предмет постепенно соскальзывал к центру. Возможно, прогнили доски. Через весь дом тянулась глубокая борозда, и Торну с того места, где он сидел, были видны стаканы, банки из-под пива и столовое серебро, которые туда провалились. Лампа, стоявшая за креслом Эймоса, тоже опасно накренилась к центру помещения. Не выдержав напряжения, часть сосновой обшивки отвалилась, в пустотах скопились клубки пыли.

— Я уже говорил, что хочу получить все наличными. Не думайте, что я соглашусь на какой-нибудь чертов чек или что-то подобное.

— Мы привезем наличные, — откликнулась Сара.

Эймос повернулся к Торну, лучи полуденного солнца осветили его коротко остриженные седые волосы. Щеки и лоб были усеяны темными пигментными пятнами, похожими на засохшие пятна крови.

— Кого это ты привезла?

Сара закатила глаза к потолку.

— Ты знаешь меня, Эймос. Я Торн, сын Кейт и доктора Билла.

— Не знаю я никакого Торна.

— Мы вместе рыбачили. Поймали уйму рыбы. В этих местах ты считался лучшим гидом.

— Это ничего не значит. Не пытайся меня задобрить. Прошлое ни черта для меня не значит. Я должен покинуть это место до того, как кто-нибудь повесит на меня табличку и будет брать с янки, желающих поглазеть на последнего конка, живущего в неволе, по пять центов.

— Эймос, ты говорил кому-нибудь про наш договор? — Сара не могла скрыть волнение. — Она наклонилась к Эймосу, в тусклом свете ее лицо казалось красноватым.

— Нет, черт возьми. Она просила меня никому ничего не говорить. Не сердите меня. Делают тут из меня какого-то дурака. Я знаю, что правильно. А вот вы знаете? — Он сделал еще один глоток из своей чайной чашки. Скорее всего, там был виски.

— Это очень важно, Эймос, — произнес Торн. — Ты никому не должен рассказывать ни о Кейт, ни о Саре.

— Я сама справлюсь, Торн. Пожалуйста. — Сара встала, пытаясь сохранить равновесие и удержаться на покатом полу. — Я подготовлю все бумаги, Эймос. И хочу договориться о точном времени завершения сделки. Как насчет полудня в среду, тридцать первого, тебя это устроит?

— У меня есть и другие покупатели, — ответил он. — Я дам Кейт шанс, но для меня самое главное результат. Я собираюсь стать миллионером, так или иначе. Я всегда знал, что разбогатею. Джон Рокфеллер собственной персоной. Да, сэр, когда я скупал эту землю, на меня со всех сторон сыпались насмешки. Но где сейчас все эти насмешники?

— Нам нужно сначала договориться о времени, Эймос, — сказала Сара.

— Я слышал. — Он снова отхлебнул из своей чашки и бросил на Сару хитрый взгляд. — Тридцать первого, — произнес он, выпячивая подбородок, со сдержанностью истинного миллионера.

— Отлично, — сказала Сара. — Договорились, тогда увидимся тридцать первого. Она перекинула сумку через плечо. Торн поднялся со стула.

— И я буду иметь дело только с Кейт.

Торн проследил за реакцией Сары. Она улыбнулась Эймосу, подвинулась к нему поближе и потрепала его по плечу.

— Эймос, — сказала она. — Кейт хочет, чтобы этим занялся Торн. Она подключает его к делам, чтобы к концу жизни он не превратился в старого ворчливого отшельника вроде тебя. Она надеялась, что вы поладите с Торном. Все то же самое, все как договаривались, та же цена, те же условия. Но подписывать бумаги и передавать деньги будет Торн.

Эймос глянул на руку Сары, лежащую у него на плече. Шмыгнул носом. Искоса взглянул на Торна.