Читать книгу "Смерть берет тайм-аут - Эйлет Уолдман"

— Немного покопаться где? — спросил Эл.

— В биографии Полариса. И Юпитера. Также буду продолжать обыкновенное расследование. Выясню подробности плохого обращения с ним в детстве, поговорю с учителями младших классов, со старыми друзьями. Не помешает также поговорить со знакомыми Хло. Никогда не знаешь, как все обернется.

Эл встал, кряхтя по-стариковски.

— Везет тебе. А я пошел отсиживать задницу, зарабатывая геморрой с этим расследованием, которое обещает быть очень длинным и нудным, — он громко втянул воздух сквозь зубы и покачал головой. — Может, нам сменить отношение к бракоразводным процессам? Они гораздо интереснее, чем эта хренотень с жуликами-рабочими.

Я улыбнулась:

— Тоже рискованно. Не ты ли мне говорил, что самые опасные вызовы полиции — вызовы по поводу семейных конфликтов?

Он хмыкнул:

— Это правда. Я всегда утверждал, что сильнее всего тебя ненавидят люди, которые должны любить.

На этой оптимистической ноте Эл направился к кассе с чеком, проигнорировав мою попытку заплатить самой за свой обед.

Глава 15

В это утро мне совсем не хотелось тащиться в окружную тюрьму. Там невыносимый запах. Даже в холле стоит слабый аромат дезинфицирующих средств, смешанный с чем-то сырым и гадким — потом или чем-то похуже. При этой мысли меня начало мутить. Я решила, что буду спасать Юпитера в другой день, и позвонила в офис Полариса, но не смогла продвинуться дальше секретарши. Или секретарши секретарши. В любом случае, побеседовать с Поларисом Джонсом по телефону не удалось. В конце концов, после двадцати минут бесполезного разговора с его энергичными помощницами, которым казалось абсолютно невероятным предположение, что я достойна беседы с Его Высокопреподобием, мое терпение лопнуло.

— Послушайте, — сказала я последней секретарше, которая отказала мне в разговоре с Поларисом. — Передайте Его Высокопреподобию, что мне нужно поговорить с ним о трагической смерти Труди-Энн.

— Перешедшую жену Его Высокопреподобия звали Хло.

Опять это слово. Перешедшую откуда куда? Навряд ли из тела в изъеденный червями прах.

— Вы просто передайте ему мои слова.

Я дала номер своего телефона. Сообщила, что босс наверняка немедленно свяжется со мной, как только узнает, о чем будет разговор. Ожидая звонка, я заглянула в супермаркет и нагрузила тележку продуктами, которые, говорят, могут ослабить тошноту — имбирное печенье, японский соленый имбирь, лимоны, цитрусовые леденцы, травяные средства от морской болезни, дыня, лимонад, картофельные чипсы и пара браслетов, которые тоже должны помочь от морской болезни. Я застегивала браслеты, нюхала лимон и сосала леденцы, когда зазвонил телефон.

— Это Канопус Голдблюм, — сказали в трубке.

— Простите?

— Преподобный Канопус из Церкви Космологического Единения. Мы виделись, когда вы беседовали с Его Высокопреподобием Поларисом.

Бородач, тот ассистент, что поспокойнее.

— Да, конечно. Я пыталась дозвониться до Полариса… Его Высокопреподобия Полариса…

— Сейчас он недоступен, — ответил Канопус любезным, почти елейным тоном. — Но я могу помочь вам. Насколько я понял, у вас есть вопросы касательно первой миссис Джонс?

— Да. Я хочу поговорить с ним о том, как она умерла.

— Я смогу уделить вам время, миссис Эпплбаум.

— Вы знаете что-нибудь о ее смерти?

— Конечно. Я довольно хорошо знал Труди-Энн. Фактически, жил в их доме в Сан-Мигеле, когда она совершила переход на другой астральный план.

Въезд в подземную автостоянку ЦКЕ оказался настолько незаметным, что с улицы его практически не было видно. Стоянку заполняли самые дорогие машины, которые я когда-либо видела. Я поставила свой покоритель дорог между золотым «бентли» и чем-то серебристым с крыльями, которое, казалось, уже переместилось на следующий астральный план. Пытаясь протиснуться, я ударилась своим массивным задом в дверцу серебристой машины, и пришлось покидать автостоянку под завывания сигнализации, которая больше всего напоминала престарелое сопрано «Плача Дайдо».

Прямо со стоянки я поднялась на лифте в основное здание, и оказалось очень сложно поверить, что внутри это тот самый довоенный особняк, который виден снаружи. В интерьере не было и следа от Тары. Вместо искусной лепнины и широкой деревянной лестницы, которая должна украшать холл, я увидела огромный, почти пустой зал, похожий на съемочную площадку последних серий «Звездного пути» — тех, что подороже. Серебристо-белые стены словно искрились. Пол был выложен из белого мрамора, отполированного до блеска. Вместо лестницы на второй этаж вели два эскалатора. Темно-синий потолок усеивали светящиеся звезды, и тяжелая модель солнечной системы как бы уменьшала размер помещения. Система вращалась, каждое небесное тело двигалось со своей скоростью. Некоторые маленькие спутники крутились так быстро, что их было почти невозможно различить. В дальнем углу зала три женщины в белых платьях разговаривали по телефону, сидя за длинной металлической стойкой, которая, казалось, была подвешена в воздухе. Рассмотрев стойку более внимательно, я поняла, что такой эффект создает стеклянная нижняя часть.

Я перестала разглядывать планеты и направилась к стойке. Остановившись напротив одной из женщин, я стала ждать, пока она закончит разговор. Женщина улыбнулась и показала мне палец, давая понять, что через минуту освободится. Ногти были накрашены светящимся серебристым лаком. Я посмотрела на двух других секретарш. Их ногти оказались такого же цвета, головы украшали серебристые сетки для волос, в макияже также присутствовал легкий блеск.

— Добро пожаловать в Церковь Космологического Единения. Чем могу помочь? — спросила одна из девушек, любезно улыбаясь.

— У меня назначена встреча с Канопусом Голдблюмом.

— Да, конечно, миссис Эпплбаум. Преподобный Канопус ожидает вас, — в ее голосе прозвучал легкий укор за то, что я не добавила к имени почетное обращение. — Его помощница встретит вас на втором этаже, — она указала на эскалатор.

Другая девушка в таком же платье и с серебристой сеточкой на волосах ждала меня наверху. Я последовала за ней через коридор с блестящим полом из белого мрамора мимо закрытых голубых дверей. Стены такие же серебристо-белые, как и в холле, потолок так же усеян тысячами тысяч мигающих огоньков. Мерцающий свет, отражающийся от всех блестящих поверхностей — это прекрасно, но от него начала болеть голова, и я подивилась, как персонал ЦКЕ его переносит.

Окна в кабинете Канопуса закрывали полотняные шторы, свет был приглушен, стены обиты красным деревом. Я села на простой дубовый стул напротив массивного дубового стола, куда указала помощница. Мебель «Артс-энд-Крафтс» резко контрастировала с космическим убранством за дверью кабинета Канопуса. Интересно, его оформили так для официальных приемов, или же Канопус тоже плохо себя чувствовал в непрерывном блеске коридоров и залов?