Читать книгу "Через мой труп - Миккель Биркегор"

Я кивком поблагодарил Вестергора, и мы с ним чокнулись.

— Что, пишешь следующую? — спросил он, кивая на лежащие передо мной на столе записи.

Хотя разобрать мои каракули было ему не под силу, я все же закрыл блокнот и убрал его в карман.

— Что-то в этом роде, — ответил я и попытался изобразить подобие улыбки.

Давид Вестергор усмехнулся.

— Ты, как всегда, в своем репертуаре, — заметил он. — Вечно в работе, вечно пишешь. — Он кивнул, как бы соглашаясь с собственными мыслями. — Вот это-то как раз мне в тебе и нравится, Франк. — Ты, черт возьми, настоящий профессионал. Никакой досужей болтовни и лишней шумихи. Просто сидишь себе и творишь…

Вслед за этой лестью неизбежно должно было последовать деловое предложение, так что слушать дальше я не стал. Просто молчал, прихлебывая из бокала оплаченное им пиво, и кивал, когда это было необходимо. Давид Вестергор был представителем третьего поколения династии книгоиздателей из «Вестергор и К°», то есть значительно моложе меня. Ему было около двадцати лет с небольшим, однако говорил он на старомодный манер, употребляя такие выражения, как «шумиха» и «досужий». Короткая модная прическа и стильные очки в роговой оправе, казалось, могли бы заставить усомниться в том, что это была обычная его манера держаться. Однако после наших с ним встреч, а также разговоров со знающими его людьми мне стало ясно, что все это — результат посещения частных учебных заведений, а также литературных предпочтений, воспитанных в нем предыдущими поколениями семьи Вестергоров.

Давид потянулся ко мне через стол и снова попытался завладеть моим вниманием.

— Строго между нами, — доверительным тоном начал он. — У «ZeitSign» сейчас значительные экономические трудности.

— Мне об этом ничего не известно, — отрезал я.

— Ну разумеется, если директору Гельфу удается все это как-то скрывать, то признаваться в этом публично он не намерен, — продолжал главный редактор. При этом вид у Вестергора был такой, что на мгновение могло показаться, будто он и впрямь сочувствует Финну Гельфу. — Несмотря на это, Гельф не видит необходимости расширять свой круг писателей.

— Что ж, а вот об этом я, пожалуй, знаю…

— Я говорю это вовсе не потому, что считаю, будто ты плохо пишешь, — прервал меня Давид Вестергор, поднимая руку, будто готовился произнести клятву. — Однако при правильно организованной юридической поддержке и рекламной кампании ты смог бы продавать вдвое больше своих книг, и это как минимум. — Он отхлебнул из своего бокала, я последовал его примеру — главным образом для того, чтобы хоть как-то приглушить начавший закипать во мне гнев. — Когда он последний раз пытался тебя воодушевить?

— Воодушевить?

— Ну да, разумеется. Хороший редактор не должен ограничиваться критикой да правкой знаков препинания, — уверенно сказал Давид Вестергор.

— Послушай-ка, — запальчиво ответил я и отставил свой бокал пива, вероятно с излишней силой стукнув им по столу. — Меня этот разговор не интересует, ясно?! Что бы ты там ни хотел предложить, я все равно остаюсь с «ZeitSign».

— Ради бога, — торопливо отозвался Вестергор. — Однако, когда Финн разорится, ты знаешь, к кому обратиться.

— А как же Том Винтер? — спросил я. — У вас же уже есть один писатель, работающий в детективном жанре. К тому же он считает меня своим прямым конкурентом.

На какое-то мгновение глазки Давида Вестергора тревожно забегали.

— Это не проблема, — сказал наконец он. — Все упирается только в то, чтобы выбрать подходящий момент для выпуска очередной новой книги, а что касается конкуренции — то в конечном итоге это просто игра на публику. — Он улыбнулся и отсалютовал мне своим бокалом.

Я не поддержал его, и он, пожав плечами, осушил бокал в одиночестве.

— Ладно, Франк, до встречи, — сказал Давид и покинул бар.

На его скамью тут же плюхнулись две подружки, у которых, как видно, подкашивались ноги под тяжестью бесчисленных пакетов, набитых книгами.

Я снова достал свой блокнот. Беседа с Давидом Вестергором прервала мои рассуждения на том самом месте, когда я пытался представить себе ход встречи Вернера со шлюшкой Лулу, которая должна была заманить его в сто второй номер. Я постарался снова восстановить нить событий с того места, где она прервалась. Итак, Вернер только что пригрозил задержать ее за то, что она позволила себе появиться в гостинице.

Внезапно Лулу становится более сговорчивой, быть может, даже обнимает бычью шею Вернера. Незачем ему так сердиться. Если он хочет, то может подняться с ней наверх и самостоятельно все проверить. Ну что, идем?

Я знал Вернера достаточно хорошо, чтобы понимать, что от этого предложения он ни за что бы не отказался. И все же кое-что в моей картине реконструкции событий было не так. Ведь за мной охотилась не проститутка Лулу, и Вернера убила вовсе не она. Да, разумеется, девушка могла заманить его в номер, однако после этого она должна была уйти.

Внезапно мне в голову пришло, что, быть может, я даже видел ее. Помнится, направляясь из ресторана в свою комнату и входя в лифт, я едва не сбил с ног миниатюрную стройную девушку. Вернер не стеснялся рассказывать о том, какие именно женщины его больше всего заводят. Все они были как на подбор — маленькие, худенькие и, разумеется, датчанки. «Это ничего, если ей все семнадцать, главное, чтобы она выглядела так, будто ей тринадцать», — заявил он однажды и глупо заржал. Я был почти уверен, что если Вернера нужно было куда-то заманить, то следовало использовать приманку именно такого рода. Стройную худышку с нордической внешностью — что полностью соответствовало описанию незнакомки, встреченной мной в лифте.

Вероятно, ее кто-то нанял. Этот некто и был настоящим убийцей.

Где же теперь искать эту Лулу?

19

Первый же день, проведенный на выставке-ярмарке, едва не доконал меня.

Приезжая сюда каждый год, я не уставал поражаться величине здешней людской толпы. После многомесячного затворничества в летнем домике, где я мог выбирать, общаться мне с кем-либо или нет, даже обычный проход по выставочному залу представлялся грубым вмешательством в мою личную жизнь. Для меня было истинным облегчением покинуть «Форум» и вдохнуть наконец полной грудью свежий воздух, не побывавший перед этим в легких тысяч посетителей ярмарки. Я сразу же поймал такси, причем, вероятно, сделал это без очереди, ибо не успел я плюхнуться на заднее сиденье, как услышал рассерженный голос, отпустивший в мой адрес какую-то недовольную реплику.

В гостинице за стойкой администратора я увидел Фердинана, мучившего клавиатуру компьютера.

— Вот дерьмо! — смачно выругался он, не видя меня, и, злобно оскалившись, изо всех сил ударил по очередной клавише. — Ну давай же, дурацкий аппарат!

В этот момент я кашлянул, и он поднял на меня испуганный взгляд.