Читать книгу "Вспомни о Флебе - Иэн Бэнкс"

Хорза почувствовал встречный порыв воздуха; мимо него, точно цветастые птицы, пролетели листы бумаги, куски пластика.

– … сука-сука-сука…

– Ламм…

Впереди был виден дневной свет, просачивавшийся через широкие застекленные окна прогулочной палубы. Он перепрыгнул через какие-то широколистные растения в больших горшках и приземлился, ломая их, на несколько хрупких стульев вокруг небольшого столика.

– … безмозглый сучий…

– Ламм, заткнись! – раздался голос Крейклина. – Мы из-за тебя не слышим…

Ряд окон впереди побелел, трескаясь наподобие льда, потом стекла разлетелись на части. Хорза нырнул, минуя этот участок палубы, и приземлился на осколках, разбросанных по палубе внизу. Окна за ним стали медленно сжиматься, как громадные рты.

– Ты сука, ублюдок…

– К черту его, меняем канал! Переходим на…

Хорза поскользнулся на осколках и чуть не упал.

Теперь в шлемофоне был слышен только голос Ламма – сплошные проклятия, которые почти целиком тонули в оглушительном реве разрушения у них за спиной. Хорза оглянулся всего на секунду и увидел, как Ламм выпрыгивает из схлопывающейся пасти окна, а потом спешит дальше по палубе, падая, перекатываясь, снова вставая и по-прежнему не выпуская из рук ружья; Хорза отвернулся. Только в этот момент он понял, что при нем ружья уже нет – видимо, обронил, но где и когда, он вспомнить не мог.

Хорза двигался все медленнее. Он был силен и в хорошей форме, но искусственная гравитация Вавача, превышающая стандартную, и неудобный скафандр брали свое.

На бегу (погружаясь в некое подобие транса и тяжело дыша через широко открытый рот) Хорза пытался сообразить, как близко они подошли к носу, как долго под давлением огромной массы корабля будут разрушаться передние отсеки, врезаясь всем своим миллиардом тонн в то, что, видимо, было (если именно оно скрывалось за тучей, которую все видели ранее) гигантским плитообразным айсбергом.

Хорза, словно во сне, видел вокруг себя корабль, все еще окруженный тучами и окутанный туманом, но сверху его освещали лучи золотистого солнца. Башни и шпили, казалось, остались на своих местах, вся огромная надстройка продолжала двигаться вперед, в ледяную глыбу – километры мегакорабля за ними давили на носовую часть всей своей титанической инерцией. Хорза бежал по игровым полям, мимо серебристых палаток, раздуваемых ветром, мимо сваленных в кучу музыкальных инструментов. Впереди он видел громадную многоярусную стену других палуб, над ними раскачивались и вибрировали мостики, – их направленные к носовой части опоры, теперь невидимые для Хорзы, приближались к наступающей волне разрушения и поглощались стихией. Он увидел, как палуба с одной стороны обвалилась в туманную пустоту. Палуба под его ногами начала дыбиться; перед Хорзой, хотя и медленно, образовывался бугор метров пятнадцать в высоту, и он теперь пытался преодолеть этот склон, который с каждой секундой становился все круче. Слева от него разрушился подвесной мост, закрутились оборвавшиеся провода, и мост исчез в золотистом тумане. Шум падения моста потерялся в жутком грохоте, давившем Хорзе на уши. Ноги его заскользили на уклоне, он упал, тяжело приземлился на спину и повернулся посмотреть, что у него за спиной.

Мегакорабль «Олмедрека» неумолимо шел навстречу собственной гибели в мешанине обломков и льда, расплющиваясь о безупречно белую стену, поднимавшуюся выше, чем самые высокие шпили корабля. Это напоминало громаднейшую во Вселенной волну, выполненную из металлического лома, сотворенную из крошащегося хлама. За этой волной и вокруг нее, над ней и в ней с утеса замерзшей воды громадными, неторопливыми пластами обрушивались каскады сверкающего, сияющего льда и снега. Хорза наблюдал этот катаклизм, а потом начал соскальзывать в него с накренившейся палубы. Слева медленно падала огромная башня, склоняясь перед волной разрушения, как раб перед хозяином. Хорза почувствовал, как в его глотке зарождается крик, когда палубы и ограждения, стены и перегородки, среди которых он только что находился, начали сжиматься, надвигаясь на него.

Он перекатился через плывущие, скользящие осколки и обломки к согнувшемуся ограждению на краю палубы, нащупал это ограждение, уцепился за него обеими руками, обвил ее одной ногой и перекинулся на другую сторону.

Он свалился с высоты всего одной палубы, ударился о наклонный металлический лист, покатился по нему, потом со всей прытью, на какую был способен, вскочил на ноги, набрал в рот воздуха и проглотил его, пытаясь заставить свои легкие работать. Узкая палуба, на которой он оказался, тоже начала коробиться, но линия сгиба оказалась между ним и стеной дыбящихся, перемешанных обломков. Хорза соскользнул, слетел с нее по наклонной поверхности, когда палуба за его спиной поднялась до высшей точки. Металл рвался, перегородки крошились, выламывались из палубы наверху, словно сломанные кости, рвущие кожу. Перед Хорзой был лестничный пролет, ведущий на палубу, с которой он только что спрыгнул, но только на ту ее часть, которая еще оставалась ровной. Он взбежал туда; палуба перед ним еще только начинала коробиться, отодвигаясь от волны, что гнала перед собой груды искореженного металла, дерева, пластика, стекла.

Он побежал вниз по наклонной плоскости, становившейся все круче, вокруг него текли потоки воды из неглубоких декоративных бассейнов. Еще несколько ступенек – и он оказался на следующей палубе.

Его грудь и горло, казалось, были полны раскаленных углей, а в ноги будто залили расплавленный свинец, и все время его тянула назад эта жуткая, чудовищная инерция корабля, словно вознамерившегося похоронить его среди обломков. Он споткнулся и, хватая ртом воздух, метнулся прочь с верхней ступеньки мимо треснувшего бассейна без воды.

– Хорза! – закричал голос в наушниках. – Это ты? Хорза! Это Мипп. Посмотри вверх.

Хорза поднял голову. Метрах в тридцати над ним в тумане висел шаттл с «ТЧВ». Еле стоя на ногах, он неуверенно помахал рукой. Шаттл сквозь туманную мглу опустился на палубу над ним; задние створки его распахнулись.

– Я открыл двери! Прыгай внутрь! – прокричал Мипп.

Хорза хотел было ответить, но, кроме хрипа, не смог издать ни звука. Он с трудом поднимался вверх: кости в ногах, казалось, превратились в студень. Тяжелый скафандр молотил по телу, ботинки скользили на битом стекле, которое усеивало хрустящую под ногами палубу. Предстояло преодолеть еще несколько ступенек, чтобы добраться до палубы, где его ждал шаттл.

– Скорее, Хорза, – крикнул Мипп, – я не могу больше ждать!

Хорза бросился вверх по последним ступенькам, устремляясь изо всех сил на вершину лестницы. Шаттл висел в воздухе, чуть подрагивая и вращаясь, его задняя аппарель сперва была выдвинута навстречу Хорзе, но потом развернулась в другую сторону. Ступеньки под Хорзой вибрировали, шум вокруг набирал силу, полный криков и рева. Какой-то еще голос доносился до него, но Хорза не мог разобрать слов. Он упал на верхнюю палубу и ринулся к аппарели в нескольких метрах от него; он уже видел сиденья и огни внутри, тело Ленипобры в скафандре, лежащее в углу.