Читать книгу "Эскорт - Наталья Андреева"

Он почувствовал, как устал от женщин, только оказавшись в обществе, где были одни мужчины.

Нарядно одетые, иные ярко накрашенные. Сердце его вдруг забилось. Он понял, чего хочет. Выйти на подиум. Давно этого хочет, потому и работает в модельном агентстве. Он ненавидит женщин, потому что это… ревность! Ну наконец‑то! Нужное слово найдено! Да, они воспитали Олега как девочку, не делая разницы между ним и сестрами. Нэтти была права. А вскоре он встретил и свою настоящую любовь…

— Не дама? — удивился майор. — А кто?

Олег объяснял ситуацию долго и путанно. Терять ему теперь было нечего: Да, хотел выгодно жениться. Сами все видели. Семье нужны деньги и расширение жилплощади. Они надеются только на Олега, а у него душа лежит к другому. Не к Ирочке… И вообще не к женщинам… По тому, как посмотрели на Олега мужчины, все было понятно. «А потом удивляются, почему так трудно признаться в том, что ты гей», — подумал Новлянский. Ему вдруг стало обидно.

— Я так и знал! Лучше бы я признался в том, что убил Нэтти! Чем такое алиби!

— Думаю, мы попытаемся скрыть этот факт… э‑э‑э.:. вашу нетрадиционную сексуальную ориентацию… от ваших родственников и знакомых. — Сергей Павлович невольно поморщился. — Если вы честно расскажете, кому отдали купленный в общежитии пистолет.

— Ну вот, опять! — Новлянский всплеснул руками.

Теперь все его жесты казались майору женственными. А ведь пока не знал, все было нормально.

— Но все сходится на вас, Олег… э‑э‑э… Ведь это вы учились в Химках, в Институте культуры.

— Но пистолета я не покупал! Не покупал! Алиби проверяйте. Но пистолет… Не было этого.

Что им оставалось делать? Только последовать совету Новлянского и проверить его алиби. И дожидаться, пока задержат Матроскина.

Но долго ждать не пришлось. Операцию по поимке наркокурьера назначили на завтра. А накануне в квартире майора раздался звонок. Мать Натальи Беловой хотела узнать, как продвигаются поиски ее дочери. Сергей Павлович пока не мог ничем ее обрадовать.

— Сестра хочет вам что‑то сообщить, — взволнованно сказала Елена Васильевна. — Это важно.

— Завтра обязательно заеду, — сказал занятый мыслями о завтрашней операции майор. — Как только будет время. — И лейтенанту Попугайчику: — Ну вот, Сережа, завтра будем присутствовать на задержании наркокурьера. Посмотришь, как ФСБ работает.

У лейтенанта Попугайчика загорелись глаза. Он давно мечтал о настоящей операции: крепкие плечистые парни в черных масках, с автоматами наперевес, выстрелы, драка, погони по крышам, зверские лица бандитов. Вот повезло!

Действительность оказалась похожей на документальный фильм, до невозможности скучный. Не хватало только размеренного голоса за кадром: «В десять ноль‑ноль подозреваемый в хранении и перепродаже наркотиков Василий Пентюхов вышел из подъезда дома, в котором провел ночь, и направился вдоль по улице к трамвайной остановке…» Никакой романтики. Из машины, в которой оперативники вместе с сотрудниками ФСБ медленно передвигались по улице, был хорошо виден коренастый мужик с ярко‑рыжей шевелюрой. Он шел не спеша, не оглядываясь по сторонам, с таким же скучающим видом, с каким другие идут на работу. Сотрудники ФСБ тоже находились на работе. Уже с неделю они ходили за Матроскиным, дожидаясь, когда тот отправится за «товаром». Чтобы по цепочке переправить его непосредственно уличным продавцам. Оперативники скучно переговаривались по рации со своими коллегами, которые контролировали площадь, куда и направлялся Пентюхов. Там, затерявшись в толпе, он и собирался встретиться с курьером.

Напряжение возникло только тогда, когда Мат‑роскин внезапно исчез. Шел, приметно мелькая рыжей маковкой, — и вдруг забежал в один из магазинов. И исчез. Машина, в которой ехали майор Волнистый и лейтенант Попугайчик, притормозила; по рации начались переговоры. Когда прошло минут десять, сотрудники ФСБ заволновались.

— Что там у вас?

— Не выходил.

— Проверить.

Через несколько минут пришло сообщение, что Матроскина в магазине нет. Вот тогда в эфире начался настоящий мужской разговор. Тщательно спланированная операция оказалась под угрозой срыва. Никто не понимал, куда исчез объект. Первым делом выяснили, что черный ход в магазине отсутствует.

— Куда ж он делся? — вопрошало начальство сидящих в машине. В салоне было отчетливо слышно каждое непечатное слово.

Суета продолжалась минут пятнадцать. Уже готовились дать отбой, когда с площади пришла спасительная весть:

— Нашли!

Оказалось, что Матроскин просто надел на голову темный парик. Сначала отвлек внимание маячком, рыжей шевелюрой, а потом «погасил» его — и следившие за Пентюховым люди потерялись. Повезло, что кто‑то засек объект, когда Пентюхов уже сел в такси с неизвестным. Дальнейшее было делом техники. Определив окончательно, что в машине именно Матроскин, его больше не отпустили. И его, и курьера взяли за передачей товара. Оба не сопротивлялись — послушно легли на землю, руки сцепили на затылках и замерли, не провоцируя группу захвата. Тертые калачи.

В спортивной сумке, которую пытался передать курьер, оказалась маковая соломка и пакет героина на солидную сумму в иностранной валюте. Операция завершилась успешно, и майор в тот же день получил возможность поговорить с Василием Пентюховым.

Матроскин был спокоен. И вблизи действительно похож на кота. Лицо круглое, глаза зеленые, ресницы рыжие. Только услышав вопрос Волнистого, заволновался.

— Какой‑такой ствол? Подсунули, гады? Я стволов не ношу! Лишнего на себя не возьму! Хоть режьте!

— Послушай, Пентюхов, я тебя спрашиваю про тот «Марголин», который ты в студенческой общаге продал. Помнишь? Барабанова помнишь? Ну?

Глаза Матроскина стали похожи на щелочки.

— А если вспомню?

— Ну, тогда и мы про что‑нибудь забудем.

— Эх, плакала моя квартирка! — с сожалением сказал Матроскин. — Какой ремонт в ней задумал, а? Пока в камере парился, все мечтал, как обои буду клеить. Плиточку кафельную в ванной комнате уложу. Сеструха к мужу переехала, мамаша на даче живет. Никому не надо. А дом — он у человека должен быть… Если бы не сука Барабанов… Бес попутал, да и эта сволочь… — Он скрипнул зубами. — Из‑за двух стволов так убиваться! Да у него вся стена была оружием увешана. Ну не гад?

— Слушай, Василий, как все было? Ты же до этого в чужие квартиры не залезал?

— Не залезал, — с сожалением сказал Пентюхов. — Бес попутал. Да дружок мой, Юрка. Я пьяный делаюсь дурной. Приехал к нему как к человеку. Эх! А он сразу поллитру на стол: бах! Ну, выпили мы. А тут ему с работы позвонили: у их величества Ба‑рабанова баба кран сорвала. Юрик мне сказал: посиди, мол, в квартире, я починю по‑быстрому, денег дадут. А какой из Юрика сантехник? Да и на барабановскую квартиру охота было поглазеть. Слыхал я про него. Большая шишка была! Партийный босс! Пошли мы с Юриком вместе. Квартирка, конечно, шикарная. Мебель импортная, диваны бархатом обиты, хрусталя в стенке полным‑полно. И такое зло меня взяло! Особенно в ванной. Как бы я эту плиточку в собственной квартирке своими руками выкладывал! А? Только где ж ее, родимую, было взять? Дефицит! А этим гадам из‑под полы все могли достать. Простым смертным, значит, ни фига, а всяким там партийным руководителям…