Читать книгу "Тоннель времени - Сергей Зверев"

Зайдя в первый же кабинет, он без сил опустился на стул. Кровь стучала в висках, пот лился градом. Так быстро и долго он не бегал с того самого времени, как видел Стольникова в последний раз. Оружия при нем не было, но он и не подумал бы им воспользоваться, имей автомат или нож.

Он здесь не для этого.

С того самого момента, как Ждан остался один, он принял для себя твердое решение – назвать себя сразу, едва его попытаются пристрелить. В ту часть Западного крыла, где он находился, он зашел, потому что знал – здесь его отыщут быстро.

А поэтому, когда послышался шум и дверь с грохотом распахнулась, он поднял руки и спокойным твердым голосом произнес:

– Я – полковник Управления исполнения наказаний по Северному Кавказу. Не стреляйте, это для вас невыгодно.

– Откуда ты здесь взялся? – закричал один из боевиков, хватая полковника за шиворот. – Ты работаешь в тюрьме?!

– Немедленно отведите меня к Хараеву, – спокойно произнес Ждан. – Прямо сейчас. Он ждет меня.

– Ждет тебя?

– Вот именно. Если со мной что-нибудь произойдет в ближайшие четверть часа, ты пожалеешь об этом!

– Слушай, этот говорит, что он полковник, – заговорил боевик по-чеченски, обращаясь к вошедшему спутнику, – и что его нужно отвести к Хараеву.

– Зачем?

– Говорит, что Хараев его ждет!

– Тогда веди.

Ждана вытолкали в коридор. Он чувствовал, как бьется его сердце. «Видел бы все это Стольников…» – думал полковник.

Он шел впереди группы боевиков и время от времени, подталкиваемый то рукой, то прикладом, сбивался на мелкую рысь. Он шел и думал, с чего начнется разговор между ним и Хараевым. В том, что ведут именно к нему, Ждан не сомневался.

А разговор оказался коротким, но содержательным.

– Ты кто такой? – спросил полевой командир.

Ждан снова назвал себя.

– Есть причины, которые не позволят мне тебя пристрелить?

– Есть.

– Какие?

Ждан тянул время. Эх, знать бы, что Стольников уже вырвал девчонку из их рук! Тогда можно было говорить правду. А если нет?..

Ждан был трусом, но после однажды случившегося с ним не хотел носить в себе бремя еще и прямого предательства.

– Что ты молчишь? Как ты сюда попал?

– Я сюда попал с группой лиц.

– Каких, твою мать, лиц?

В это время дверь распахнулась, и один из боевиков, внешностью похожий больше на славянина, чем на кавказца, сказал Хараеву:

– Мы упустили его, он ушел с девкой шахтой лифта…

Хараев по-чеченски выругался и посмотрел на боевика.

– Час! Я даю вам час! Этого русского можете пристрелить, а девчонка должна остаться живой! Ты понял меня?!

В первую очередь его понял Ждан. Теперь можно было играть в правду. Теперь предательство исключено. Во всяком случае, оно никому не навредит. Если не считать очередного морального потрясения. Впрочем, полковник уже привык к этим потрясениям…

– Так о ком ты говоришь, полковник?

– В тюрьму для выполнения диверсионной работы была направлена группа военнослужащих. Я был среди них.

– Какая задача перед вами ставилась?

– Выяснение обстоятельств бунта в тюрьме и устранение технических неисправностей.

– Ты что, специалист по системам охраны? Технарь?

– Да.

– Сколько человек вас было и кто руководит группой?

– Двое. Группой руковожу я.

Полевой командир с чувством глубокого сомнения осмотрел Ждана.

– А второй как выглядит? Тоже похож на мультяшку?

– Второй ростом выше ста восьмидесяти, весом около ста килограммов, светловолос и очень быстр.

– Он врет, командир, – тихо бросил из угла кабинета один из подручных Хараева. – Эта русская свинья брешет. Ты посмотри на этого диверсанта.

Хараев отмахнулся. Он не любил, когда кто-то мешал ему думать.

– Ты знаешь, как отключить систему активации ксеролита на стенах тюрьмы?

– Ее можно отключить только в главном офисе, а это в нескольких сотнях километров отсюда.

Появление русского полковника и второго, который, по всей видимости, и был его напарником, выглядело странно. Они совсем недавно договорились с Зубовым, а тот отправляет в тюрьму диверсантов. Он еще раз посмотрел на Ждана… А может, и не диверсантов… Но – отправляет. Какую игру затеял генерал? В любом случае это внедрение можно расценивать как нарушение обязательств по договору.

– Прикажи своим людям выйти.

– Что? – Хараев удивился так, что перешел на шепот.

– Я от человека, который заинтересован в твоем спасении.

Хараев махнул рукой, и вскоре в комнате остались только он и Ждан.

– Повтори.

– Ты все понял. Я помогу тебе бежать отсюда. Недавно ты получил указание требовать грузовик, врача, водителя и офицера. Подготовь тридцать человек и жди моего сигнала. А сейчас вели поступать со мной как с заложником, цены которому нет. Если я буду жив, скоро ты окажешься на свободе. С Зубовым разговаривай спокойно и нагло. Он в растерянности, поэтому выполнит любое твое требование.

Хараев с интересом осмотрел Ждана. Теперь уже по-новому.

– Извини, я не мог тебя узнать.

– Не время для галантности. Командуй, как было оговорено в переданной тебе инструкции.

Хараев приказал запереть Ждана в одну из камер, обеспечить ему безопасность и направился в операторскую.

Уже сидя в кресле, велел инженеру соединить его с генералом Зубовым и оставить одного.

На этот раз Зубов появился только через минуту. И то не в кабинете, а… Хараев присмотрелся. На борту самолета?.. Пиджака на этот раз на генерале не было, только рубашка. Но лицо было таким же уставшим.

– Я не понял, Зубов, ты куда-то летишь?

– А ты думал, десять лимонов баксов лежат в моем сейфе, в Ведено?

– И куда ты летишь?

– В Москву, разумеется. Где я еще могу взять десять миллионов, не сообщая об этом руководству?

Все выглядело логично.

– Генерал, я решил передумать.

– В каком смысле?

– В том смысле, что мы договорились, а сейчас я обнаруживаю в тюряге незнакомые мне лица. Одного, русского, светловолосого, ростом выше ста восьмидесяти и весом под центнер, мои ребята пристрелили. А второго, борова, я велел запереть в камере. Что значит это все? Короче, я решил передумать.

– Подожди, подожди, Хараев! Не нужно торопиться с решениями! – Зубов поднял ладони. – Те двое были посланы еще до того, как мы с тобой разговорились! Это безобидные существа, я хотел, чтобы они наладили мне прямую связь для обращения к арестантам по мониторам и радио!