Читать книгу "Пока не будешь счастлив - Анастасия Нуштаева"

чем сама вдохновилась. Вероятно, все той же проклятой бутылкой. Мне захотелось провести пальцами Артему по шее, что я, собственно, и сделала. Начала у виска, а закончила на плече, так что жест затянулся. Артем глянул на меня, на миг прекратив массировать ступни, от чего я недовольно дернула ногой. И что-то мне в этом взгляде не понравилось, как и в жесте, который сделала моя рука. Она двигалась сама по себе, совершенно мне не подвластная.

Но я не переживала. Атмосфера в помещении стала такой же, какой я помнила ее вчера. Солнечный свет давно потух, только гирлянды горели по периметру комнаты и светомузыка мигала, но медленно, словно долго думала, какой цвет поставить следующим. Людей вроде больше не становилось, но чистого воздуха было все меньше. Наверное, именно от этого я стала дышать чаще.

– Что с твоими ногами? – спросил вдруг Артем.

Кажется, он в первый раз посмотрел на них с тех пор, как начал подрабатывать у меня массажистом.

– А что с ними? – поинтересовалась я, не чувствуя, из-за чего стоит беспокоиться.

Голова блаженно кружилась. Хотелось на воздух и вместе с тем вставать желания не было.

– Они в крови.

Я дернулась, распахнув глаза, хотя доселе моргала медленно, словно кошка, которая вот-вот заснет. Я согнулась и схватилась за свои ступни. Чудеса растяжки проявить не удалось – мои ноги были полусогнуты.

– Где?

Я осмотрела ступни. Пара «вчерашних» ранок налились, растертые туфлями уже сегодня. Они стали ярко-красными в отличие от своих розоватых собратьев. Но выглядело это не так страшно, как даже сегодня утром.

Только одна ранка открылась, и пара капель крови слились в крохотную струйку.

– Ничего страшного, – сказала я, вытерев кровь пальцем. – Это со вчера…

Затем я по привычке облизала палец… Все же облизывают пальцы, если на них собственная кровь… Да?..

Тут я осеклась. Причин было две. Во-первых, я сказала «вчера», имея в виду совсем не тот день, которым он был для других. Во-вторых, палец в моем рту взволновал Артема. Меня тоже, но явно по другой причине. Просто я подумала, что не могу ручаться за чистоту своих ног. А что промелькнуло в мыслях Артема, знать не хотелось.

Благо, он и не успел мне поведать. Воздух рядом всколыхнулся, обдав меня свежей волной жара и знакомого запаха.

– Алиса?

Я зачем-то спрятала облизанный палец за спину. Затем глянула на того, кто пришел, хотя уже признала его по голосу.

– Кирилл, – сказала я тоном испуганной овечки.

Его взгляд пробежался по длине моих ног, которые я притянула к себе, остановился на Артеме, но ненадолго. Я забыла обрадоваться, что, сама того не сознавая, ввела свой план в действие. А потом Кирилл снова посмотрел на меня. И его взгляд не сказать, чтобы был расстроенный.

Мне это жутко не понравилось. Я не ждала, что Кирилл расплачется, когда я при нем буду флиртовать с другим парнем. Но я точно не ожидала, что он обрадуется.

– Кирилл, я…

Я начала подниматься с дивана, осознав, что сейчас прекрасный момент для того самого разговора, во время которого Кирилл поймет, кого теряет. Но Кирилл тоже встрепенулся и, надавив мне на плечо, чтобы я не поднималась, сказал суетливо:

– Сиди, сиди… Мне надо кое-что уладить…

Он бросился куда-то. Вроде в сторону кухни, но людей в комнате было так много, что я сразу потеряла Кирилла. Пару секунд я соображала, что же такого произошло, что он так быстро ретировался. По меньшей мере трубу прорвало. Но как Кирилл об этом узнал, если был здесь?..

Потом я поняла, что меня надули, и откинулась на спинку дивана. Дело приняло новый оборот – Кирилл не хотел со мной говорить. Это осложняло ситуацию. Впрочем, нет ничего невозможного. Это я говорю как человек, который попал в петлю времени.

Что-то в груди неприятно заскребло, пока я это осознавала. Но сдаваться – не моя стезя. Я доведу свой план до конца. А если не получится, попробую снова завтра. И послезавтра, и послепослезавтра…

– Вставай, – сказала я Артему, хватая туфли. – Есть дело.

Артем что-то ответил, но я все прослушала. Снова обуваться не хотелось. В мои туфли точно кто-то колючек напихал, пока они валялись без дела. Но красота требует жертв. А пожертвовать ногами как будто даже недорого. Хотя так русалочка думала и вон в какую беду попала…

Я поднялась и качнулась, теряя равновесие. Я бы сразу его нашла, но Артем подхватил меня. Пришлось благодарно ему улыбнуться.

Пока мы шли к середине комнаты, я высматривала Кирилла. Он уже снова здесь маячил. Никаких прорванных труб – по крайней мере, вид Кирилла не говорил о том, что случилось что-то плохое. Он широко улыбался, разговаривая с парнем, кажется, тем самым, который «вчера» сдал мне и Артему его местонахождение.

Затем рядом замаячила Вика. Она уже лучилась счастьем, словно двухголовая гадюка – радиацией. Я сама не заметила, как стиснула зубы, глядя на то, как она подходит к этой компании и что-то им втирает с широченной улыбкой. Потом я заметила, как она провела рукой по плечу Кирилла. Тот не отшатнулся. Он дернул плечом и, кажется, наклонился в ее сторону.

Потом Кирилл, наверное, почувствовал, что я на него смотрю. Надеюсь, все они это почувствовали.

Я отвернулась за мгновение до того, как наши с Кириллом взгляды пересеклись, и уставилась на Артема. Мы уже стояли в середине комнаты, да так близко друг к другу, что я чувствовала его дыхание на щеке. Я улыбнулась уголком губ и положила руки ему на плечи. Ладони Артема уже были на моей талии. По крайней мере, первые полминуты.

Если Кирилл сейчас не наблюдает за этим цирком, то я с ума сойду!

Не сказать, конечно, что Артем так уж мне противен. Если бы он мне совсем не нравился, то подопытным в этом эксперименте стал бы кто-нибудь другой. И, конечно, тут я вспомнила о капельке, скрывшейся под его одеждой, и мне стало совсем дурно. Я бы крикнула, чтобы кто-нибудь открыл окно, иначе я задохнусь. Но это разрушит романтичное мгновение, да и я сомневалась, что окно тут поможет.

– Алиса, – шепнул Артем, отчего меня обдало горячим воздухом его дыхания.

По телу пронеслись мурашки. Не хотелось в этом признаваться, но мне нравилось, что все это происходит на людях, что на нас смотрят, особенно Кирилл, что мне страшно и вместе с тем весело.

– Что?

Губы сами собой приоткрылись в полуулыбке. Глаза закрылись наполовину, и в щелочки я видела лишь как кляксы светомузыки