Читать книгу "Мара и Морок. Трилогия - Лия Арден"

справился, но это подкосило его здоровье так, что он с трудом передвигался. Среди Мар только самая старшая, Кира, и моя наставница, Ирина, могли укрепить нити, но почему-то Ирина решила, что я тоже смогу. А нет способа проверить… кроме практики.

На последних словах я спотыкаюсь, вспоминая страх, что не удержу нити Алексея и он умрёт из-за меня. Лишь тот ужас, охвативший всё моё сознание, помог забыть о боли и держаться до самого конца.

– Ты справилась?

– Да.

– Он прожил долгую жизнь? – Аарон бережно заматывает мою вторую руку.

– Надеюсь. – Он поднимает на меня взгляд, удивлённый моим неуверенным ответом, а я грустно улыбаюсь, пожимая плечами. – Я умерла раньше.

– Готово. – Парень укладывает забинтованные руки мне на колени. – С Николаем ты закончила, меч ещё какое-то время точно держать не сможешь, Морок уехал, и впереди у тебя свободная неделя, – задумчиво перечисляет он, а я с недоумением смотрю на собеседника, не понимая, к чему он ведёт.

– Значит, тебе ничего не остаётся, кроме как наслаждаться моей компанией всю неделю.

Смотря, как его губы медленно растягиваются в наглой улыбке, обнажая белоснежные зубы, я вспоминаю слова сестры про улыбку, от которой тяжело оторвать взгляд.

15

Как оказалось, Аарон не пошутил о своём намерении быть всё время рядом и развлекать меня всю неделю. На следующий же день прямо с утра он ждёт за дверью моей спальни, и я сталкиваюсь с ним нос к носу, когда выхожу.

– Готова?

Вышедшие вслед за мной служанки испуганно подскакивают от голоса Аарона. Заметив их, парень улыбается и кивает в знак приветствия.

– Разве ты не завтракаешь в это время с Даниилом и Еленой? – приподнимаю я бровь.

– Завтракаю, – соглашается он, – но сегодня Даниил занят, поэтому я решил, что тебе захочется составить мне компанию.

– Я уже немного поела, – аккуратно отвечаю я, зная, что Инна и Марина всё ещё рядом.

– Тогда можешь посмотреть, как ем я, – не уступает Аарон и, игнорируя мой возмущённый вид, взмахивает рукой, призывая следовать за ним.

Я открываю рот, чтобы отказаться от его приглашения, которое таковым и не является, но Инна ненавязчиво подталкивает меня в поясницу, заставляя сделать несколько шагов.

– Идите, госпожа! Аарон добрее, чем кажется.

Я с сомнением оборачиваюсь к ней:

– Откуда ты знаешь?

– Он хоть и друг принца, но вежлив со всеми из прислуги. Многих знает по именам.

Положившись на мнение девушки, я иду вслед за молодым человеком. Из-за забинтованных рук утром я не смогла справиться с пуговицами рубашки, поэтому служанки надели на меня платье с длинными, широкими рукавами. К моему удивлению, весь верх, включая корсет, в золотой вышивке и кружевах, и только юбка алая.

– Расскажи мне о себе, раз приходится сидеть с тобой, – начинаю я, когда мы садимся за уже знакомый стол на небольшой кухне.

В этот раз, помимо нас, здесь крутится ещё несколько служанок, которые подают Аарону завтрак. Сегодня он в чёрной рубашке и чёрном кафтане, обильно украшенном серебряной вышивкой.

Разглядывая его одежду, я отмечаю, что несколько верхних пуговиц на рубашке он, как всегда, не застегнул. После моего вопроса Аарон запускает руку в свои тёмные волосы, задумчиво разглядывая стоящую перед ним кашу с фруктами.

– У тебя есть конкретные вопросы или мне начать с самого начала?

Он берёт ложку и дожидается, пока слуги покинут кухню, оставляя нас одних. Я не давлю, понимая, что он не желает делиться всем при свидетелях.

– Расскажи о чём хочешь. Может, у тебя тоже есть младшая сестра? – ненавязчиво начинаю я.

– Есть. Только не сестра, а брат. – Парень быстро заглатывает несколько ложек каши.

– Вы с ним близки? – Я упираю локти в стол и кладу подбородок на руки, мило улыбаясь, всем видом показывая, что готова выслушать увлекательную историю, раз уж мне отсюда не уйти, пока он не доест.

Аарон поднимает на меня растерянный взгляд и начинает неловко кашлять, прикрывая рот рукой. Не знаю, что его так удивило, но я ещё больше расплываюсь в улыбке.

– Не… не особо, – выдавливает он, когда кашель прекращается. – С десяти лет я мало с ним виделся. Родители хотели, чтобы я стал ближе ко двору, считали, что моё место возле короны, поэтому всегда отправляли учиться в столицу. Домой я возвращался раз в несколько лет, и то на короткий срок.

– Твои родители погибли?

– Да.

– А брат?

– Брат жив и живёт в нашем поместье под присмотром дяди. В последний раз я видел его, когда Даниил ездил за тобой, а ещё год назад я на четыре месяца уезжал домой. Слышал, что дядя захворал. До этого я виделся с ним сразу после смерти родителей, приезжал его проверить.

– Ты любишь своего брата? Или вы слишком отдалились?

– Люблю, он и дядя – единственная семья, что у меня осталась.

– А какой у тебя дядя? – тут же задаю я новый вопрос.

Молодой человек внезапно криво улыбается, вновь принимаясь за еду. Я терпеливо жду, пока он всё прожуёт.

– Дядя у меня хороший человек, но несколько лет в молодости жил на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая. К счастью, денег у нас достаточно, но когда я понял, что мне придётся оставить брата на попечение такого разгильдяя, то начал переживать. Но, к моему удивлению, наше поместье по-прежнему цело, а дядя оказался достойным опекуном. Долгое время он был одиночкой, семью так и не завёл.

– Ты ведь завершил обучение в академии. Почему не вернёшься к брату?

– Пока не могу, у меня есть причины задержаться в Ярате.

Аарон замолкает, продолжая завтракать. Я ещё какое-то время пристально наблюдаю за ним, ожидая продолжения, но он делает вид, что не замечает моего внимания. История у него вышла скудная, я ожидала чего-нибудь поподробнее, но не рискую расспрашивать ещё больше. Всё-таки мы не друзья, это его жизнь, и я не имею права в неё лезть. Ко мне с расспросами он тоже не пристаёт. Но почему-то внутри поднимается разочарование, я откидываюсь назад, на спинку стула, задавая вопрос, который не планировала когда-либо озвучить. По крайней мере, не в той форме, в которой он вырывается у меня изо рта:

– У этой причины, случайно, не карие глаза и приятный смех?

Аарон опять не доносит ложку до рта и с недоумением поднимает на меня взгляд. Глаза бегают по моему лицу, вижу, как он усиленно пытается понять, о ком я говорю. Ему требуется около десяти секунд, прежде чем осознание появляется в его глазах. Парень медленно опускает