Читать книгу "Попытка возврата - Владислав Николаевич Конюшевский"

К этому времени я уже понял, что политик из меня — как из сантехника визажист. Чем самому высовываться на съедение, лучше прилепиться к тому же Лаврентию Павловичу и стать при нем типа доверенного советчика. Вот подсоберу достаточно бонусов, чтоб каждое мое слово слушалось им с огромным вниманием, тогда и посмотрим. А сейчас я лучше, согласно старой солдатской поговорке, поближе к кухне буду. Прокрутив это в голове, осторожно взвешивая каждое слово, ответил:

— Товарищ народный комиссар, что я с аналитиками делать буду? Эти озарения мне приходят, как я вам уже говорил, обычно после сильной встряски. После боя. Да и то не всегда. А здесь — какой бой? Максимум опять арестовать попытаются.

При этих словах Берия широко ухмыльнулся. Видно, ему понравилось мое поведение во время липового ареста. Я тем временем продолжал:

— А меня такие ночные подъемы не заводят, а только злят. Разрешите лучше с ребятами остаться. Толку больше будет. Если вдруг что-то опять почувствую, немедленно сообщу товарищу полковнику.

Лаврентий Павлович подумал, вертя в руках самописку, и вынес решение:

— Ладно. Так и сделаем. Ты только там поберегись. Не очень голову подставляй. Она теперь очень ценна для нас. И по поводу ареста — не обижайся. Такого больше не будет. Хотя недавно опять предлагали. За твои песни аполитичные.

Он опять усмехнулся и неожиданно спросил:

— Сам сочиняешь?

— Так точно! — нагло соврал я, приписав себе лавры Высоцкого.

— Ну, сочиняй. Стихи хоть и сомнительного содержания, но хорошие. Будут цепляться — скажи, я разрешил. И еще — завтра вы поедете на завод. Посмотри на свою выдумку в действии. А через пять дней я тебя жду.

И опять став серьезным, отпустил нас, напомнив, если что, немедленно докладывать Колычеву.

Выходя от него, пытался сообразить — зачем это он меня будет ждать? Причем, как я понял, даже без Колычева. Ничего не надумав, просто махнул рукой. Будет день, будет пища. Потом мы поехали смотреть новые автоматы, выпуск которых постепенно налаживали на одном из тульских заводов. Самое смешное, что обозвали его опять ППС. Так как я предложил идею, а в КБ ее конкретно доработали, то автомат назвали не по имени изобретателя (их слишком много получалось), а просто — пистолет-пулемет складной. Вещица получилась знатная, с хорошим боем и даже лучше известного мне прототипа. В другом цеху собрали несколько глушаков с запчастями, сделанными по моей просьбе под немецкий «Вальтер P-38». Этих «вальтеров» у нас с Гусевым скопилась целая куча. С каждой вылазки по тылам притаскивали минимум по паре штук. И дарили их, и презентовали в виде взятки (особенно хозяйственники всех рангов к таким трофеям были неравнодушны). Все равно несколько пистолетов в вещмешке всегда болталось. Остальные глушители делались под наган, который выпускали на этом же заводе.

Глушаки, конечно, и до этого были известны. Самый распространенный назывался прибор БРАМИТ. То есть братьев Митиных. Но он был громоздкий и совершенно другой конструкции. Поэтому мой — пошел на ура. C гранатометами пока буксовали. Никак он дальше двадцати метров прицельно стрелять не хотел. И летал по непредсказуемой траектории. Как грустно пошутил Колычев, их КБ гарантировало полную тайну полета гранаты. Люди бились и так и эдак, но пока ничего не выходило. Один из конструкторов, нервно куря и оглядываясь, раскололся, когда я на него наехал, мол, самого толкового из них загребли. Еще перед войной. Причем спеца именно по пороху и по взрывчатке. Жалобно глядя на меня, инженер говорил, что «органам», конечно, виднее, и взяли их главного изобретателя наверняка за дело, но вот теперь его головы просто катастрофически не хватает.

Вот не было печали. Где теперь искать их основного? Записав данные сидельца, пообещал узнать про него, наказав, чтоб сами не расслаблялись. Эта чудо-голова, может, давно в вечной мерзлоте мумифицируется. Уходя из КБ, все думал, в какое интересное время попал. Ведь поклеп на изобретателя наверняка кто-то из его коллег накропал, а теперь когда приперло, сами воем выть начали…

Я всегда поражался безвозмездным стукачам. Ну еще понятно, если б выгоду имели. Так ведь нет. Стучат из любви к искусству. Ведь и меня какая-то падла с песнями вложила. А пел только хорошим знакомым. Ребята с разведки просто тащились от песни «Батальонная разведка». Особистам же почему-то особенно полюбилась слегка мною переделанная песня Высоцкого «Я вам мозги не пудрю». Да и вообще, гитару беру только в кругу людей, которых уважаю. Хотя нет. Я вспомнил, как один раз паразит Гусев, под хорошую закуску, уболтал устроить небольшой концерт. Там как раз два незнакомых мне комиссара присутствовали. Один нормальный мужик и погиб геройски. Раненый, за пулеметом до последнего работал, пока кровью не истек. А вот липучий взгляд второго мне сразу не понравился. И хихикал он слишком ненатурально, подливая в стаканы самогонку местного разлива. Хоть репертуар выбирался по возможности нейтральный, а вот гляди ж ты — настучал. Сдал, сука, не задумываясь. Про него и раньше слухи ходили, а вот теперь — сам убедился. Ну, ничего. Теперь у меня карт-бланш от самого Лаврентия Палыча. А с тобой, комиссар полка, мы еще встретимся…

* * *

После осмотра нового оружия приехали в местный отдел гебешников, при заводе. Полковник ушел к тамошнему начальнику, а я трепался с дежурным. И вдруг дверь одного из кабинетов распахивается и оттуда спиной вперед вылетает здоровенный сержант. Через секунду, но уже мордой вперед, вылетел еще один жлоб в форме. Оба тельца, равномерно сползя по стенке, устроились на полу. Однако интересно тут люди живут. Бойко так и на полную катушку.

— Весело тут у вас, — сказал я офигевшему дежурному, лапающему кобуру.

Из двери, вслед за летающими служителями Фемиды, выскочил парень с разбитым лицом и шустро рванул в нашу сторону. Пока дежурный судорожно пытался вытянуть свой шпалер из кобуры, беглец, наклонив голову, так как руки были скованы за спиной, попытался смести меня с прохода. Щас! Я перенаправил его импульс в сторону, и этот шустрик, снеся перегородку и дежурного, затих на полу. В коридор уже выскакивали люди. Несколько человек, быстренько подхватив парня, отволокли в сторону. Потом занялись пострадавшими, в чье число вошел