Читать книгу "Русское военное искусство Первой мировой - Алексей Владимирович Олейников"

сплошные линии укреплений в полевой войне… не усиливают, а ослабляют обороноспособность позиции, так как окопы поглощают много войск, получается тонкая линия и слабые резервы. В случае прорыва в одном месте легко сдает и вся линия. Из сплошной линии окопов почти невозможно встретить удар противника решительной контратакой, так как приходится выбегать из окопов только по устроенным выходам. Совсем иначе, когда позиция состоит не из сплошных окопов, а из ряда опорных пунктов, находящихся в тесной огневой связи. Сосредоточив всю работу на укреплении опорных пунктов, их действительно можно сделать неодолимыми. Занятие опорных пунктов потребует значительно меньше войск, поэтому остаются сильные резервы. При надлежащем расположении фланговых окопов и опорных пунктов уступами назад, при устройстве заграждений в промежутках и при надежной огневой связи перекрестным огнем ни охват опорного пункта, ни прорыв между двумя соседними опорными пунктами немыслим. Сила этих позиций – в сильном резерве и гибкости обороны… выдвижение резервов в промежутках между опорными пунктами естественно приводит к удару во фланг тех частей противника, которые, изнывая под перекрестным огнем, пытаются прорвать наше расположение или охватить опорные пункты с флангов… приказываю козырьки устраивать с промежутками для быстрого перехода в наступление, а в обратной отлогости рва через каждые 10 шагов делать ступеньки, дабы иметь возможность расстреливать противника на проволочных заграждениях, а если он таковые преодолел, то успеть выскочить из окопа и встретить его в штыки. Позади первой линии укреплений на важнейших участках должны возводиться опорные узлы»[108].

В приказе командира 25-го армейского корпуса по войскам своего соединения имеются следующие строки: «Оборону вести активно, для чего на позиции иметь не сплошную линию окопов, а узлы сопротивления, основывая всю оборону на активности резервов, которые выделить в возможно большем количестве»[109].

Главное в активной обороне – огневая связь между оборонительными участками и активное реагирование (прежде всего посредством контратак) на изменение тактической обстановки. Различали контратаки частями боевого участка и из глубины обороны. Первые осуществлялись ротными и батальонными поддержками, вторые – батальонными резервами, при поддержке артиллерии.

Уставы и наставления предусматривали, что необходимо «отстаивать каждый шаг внутреннего пространства позиции», причем «фланговый и косой огонь пулеметов и артиллерии и атаки из засад частей пехоты и конницы» могут не только задержать и остановить натиск неприятеля, но и склонить успех боя на сторону обороняющегося.

В случае необходимости допускалась возможность отхода, но лишь для того, чтобы занять новую позицию и на ней дать отпор неприятелю, впоследствии перейдя в наступление.

Опыт боевых действий и постоянно изменяющихся условий боевого противоборства вносили коррективы в тактику оборонительного боя.

В конце 1914 г. русские войска, переходившие к обороне, обычно создавали две позиции – главную и тыловую. Главная позиция состояла из двух не сплошных линий окопов с опорными пунктами в расчете на взвод или роту. Линии окопов располагались на удалении 100–150 м одна от другой. Это делалось для того, чтобы артиллерийский огонь противника не мог сразу накрыть всю линию обороны. Кроме того, бойцы второй линии могли поддержать своим огнем товарищей. Важное значение вторая линия окопов приобретала и для накапливания резервов перед контратакой.

Перед первой линией окопов создавались заграждения из колючей проволоки. Опорными пунктами служили приспособленные к обороне населенные пункты, высоты и др. объекты.

Передовые опорные пункты приобретали все большее значение.

Стремление противника овладеть передовыми пунктами заставляло его разворачиваться в боевой порядок, замедлять темп наступления. Атака передовых позиций изматывала силы противника и обеспечивала обороняющемуся возможность подготовиться к отражению атаки на главной позиции.

На наиболее важных направлениях в 2–4 км от главной позиции создавалась вторая – тыловая позиция. Она также состояла из одной или двух линий окопов. Общая глубина русской тактической обороны достигала 3–5 км, а ширина оборонительной полосы достигала 10–12 км.

Схема устройства убежища. Указания по укреплению позиций. Изд. 2. Штаб Верховного главнокомандующего. – /7 г.:Военная типография Императрицы Екатерины Великой, 1916.

Возросшая глубина русской обороны вызвала у противника необходимость изменить тактику наступательного боя. Если в начале войны немцы и австрийцы наступали густыми цепями, а иногда даже колоннами, что вело к чрезвычайно большим потерям и истощению сил наступающего, то к концу 1914 г. они стали применять расчлененные боевые порядки. Противник начал наращивать глубину боевого порядка своей пехоты – с начала 1915 г. это несколько линий стрелковых цепей, следовавших одна за другой волнами.

Таким образом, оборона русской армии в начале войны носила очаговый характер. Основу ее составляли отдельные опорные пункты, сочетание огня артиллерии и стрелкового оружия. Оборона имела небольшую глубину и являлась противопехотной.

Главную оборонительную позицию защищали, как правило, полки первого эшелона дивизии. На тыловой позиции находился общий резерв, а между позициями – артиллерия. Вклинившиеся в оборонительную позицию вражеские части уничтожались или отбрасывались контратаками.

Командир лейб-гвардии Волынского полка генерал-майор А. Е. Кушакевич так писал о боях у Заборце: «…2-го июля на рассвете… увидели в тумане цепь немецких разведчиков… Около 10 часов утра уже было получено донесение… о появлении густых цепей немцев, а вскоре началась артиллерийская подготовка атаки с их стороны. Наши окопы временами буквально засыпались снарядами немцев, после чего немецкие цепи переходили в атаку, но отбивались ружейным и пулеметным огнем… Были моменты, когда немцы приближались к самым окопам, но и тут выдержка офицеров и унтер-офицеров, выскакивавших на гребни окопов с ручными гранатами, обращали в бегство немцев, готовых уже вскочить в наши окопы. И так длилось все три дня»[110].

Е. А. Летючий вспоминал об этих оборонительных боях: «артиллерия противника стала буквально засыпать своими снарядами участок моей роты. Не было возможности различить звук отдельных залпов, это был сплошной гул: все слилось в невероятный треск и шум… То, что я увидел… не поддается никакому описанию. Окопов наших не существовало, люди были перемешаны с землей. В некоторых местах окопы были совершенно сровнены с поверхностью земли. Во многих местах приходилось выскакивать на поверхность, чтобы перебежать засыпанный участок… На счастье моей роты, пулеметы еще были в действии, на участке моей роты их было два. Укрывшись в одном из пулеметных блиндажей, я начал наблюдать за противником, который уже подходил к проволочным заграждениям. Когда же он приступил к резке проволоки, то я собрал горсть уцелевших солдат; с ручными гранатами в руках мы бросились вперед и забросали ими подошедшего противника, который, по-видимому, и не предполагал, что после такого ожесточенного артиллерийского обстрела кто-нибудь еще может оставаться в окопах. Противник в беспорядке, оставив значительное количество убитых и раненых, отхлынул назад. После этого артиллерия противника с еще большим упорством возобновила свою работу… корректирование стрельбы велось при помощи наблюдений с аэростата, что приводило… к поразительной меткости. Наша же артиллерия, по отсутствию