Читать книгу "Талисман для графа - Никола Корник"

Она сцепила трясущиеся пальцы. Ему хотелось накрыть ладонью ее руки, но он удержался и молча смотрел на нее, а она, склонив голову, продолжала: – Мне следовало все рассказать. – Джемайма подняла на него глаза, и лицо у нее болезненно сморщилось. – Когда я согласилась выйти за вас, Роб, я ничего не знала о ваших отношениях с герцогом Мерлином. Я даже не знала, что Мерлинчейз находится так близко от Делаваля. И до сегодняшнего дня я не знала, где живет Тилли. Вот видите… – Она удрученно пожала плечами. – У меня не было причин что-либо объяснять.

– Но как только вы узнали о том, кем мне приходится Мерлин, вы должны были понять, какая таится для вас опасность.

Джемайма смотрела мимо Роба на огонь в камине.

– Я сознавала это, но не думала, что Мерлин может меня вспомнить. Мы встречались всего-то два раза. Другое дело – Тилли. Я не подозревала, что она так на меня похожа. – И горько усмехнулась. – Или я на нее.

Роб взял Джемайму за руку.

– Значит, вы не искали встречи с ней…

– Нет. Клянусь. Конечно, в глубине души я всегда хотела увидеть Тилли, удостовериться в том, что она здорова, что ей хорошо живется… хотя я понимала, что к добру это не приведет. Джек всегда так считал. Отец иногда получал вести о Тилли и дразнил его: «Я слышал, что твоя дочь уже научилась читать и писать в отличие от тебя» или «Хорошо, что я забрал от тебя ребенка – теперь у нее будет возможность выбиться в люди»… и всякое такое.

Роб гневно сжал челюсти. Он не был высокого мнения об Альфреде Джуэлле, а после этих слов запрезирал его еще больше.

– Джек оказался прав, – с горечью продолжала Джемайма. – Теперь я знаю, что Тилли здорова и всем довольна, но лучше бы мне ее не видеть. Мерлин думает, что я приехала, чтобы устроить скандал. Я уверена, что он именно так думает, но у меня и в мыслях этого не было!

– Завтра мы все выясним. – Роб погладил ее по руке. Вместо жгучего гнева он почувствовал огромное облегчение.

– Простите меня, Роб. – Худенькие плечи Джемаймы совсем поникли.

– За что?

– За мою глупость. И больше всего за то, что ничего не рассказала вам прежде.

Роб подсел поближе.

– Но все же – почему вы не сказали?

Джемайма выглядела растерянной, и взгляд ее фиалковых глаз потух.

– Сама не знаю. Я очень хотела рассказать, так как не люблю секретов, но убеждала себя, что плохо вас знаю. И что получилось: вы сердитесь, ваша бабушка считает меня падшей женщиной, эта длинноносая Огаста станет распространять обо мне жуткие сплетни, а если еще вспомнит, где видела меня прежде…

– Что же из всего этого самое главное?

– То, что на меня сердитесь вы, – прошептала она и посмотрела на него.

Роб обнял Джемайму и положил ее голову себе на плечо.

– Я не сержусь. Я поговорю с бабушкой после разговора с Мерлином. Все образуется. Но я могу сказать бабушке правду? Это единственный выход.

Джемайма закусила губу и вздохнула.

– Я согласна. Представляю, как я упаду во мнении леди Маргрит. Возможно, если бы я была беременна, то это искупило бы мой грех… Так что я ее разочаровала.

– Всего на какое-то время. Джемайма покраснела.

– Роб… – Она старалась не смотреть на него. – Вы очень разозлились бы, окажись Тилли моей дочкой?

– Я был бы потрясен, – помолчав, честно признался Роб. – Потрясен и огорчен. Я и был потрясен, когда подумал, что Тилли – ваша дочь.

– Я знаю, что мужчины желают, чтобы их невесты были непорочными… – Джемайма подняла на него смущенное лицо. – У вас нет причин для беспокойства. Я вам уже это говорила.

– Не скрою, Джемайма, я рад. Но будь Тилли вашим ребенком, я все равно не отпустил бы вас. Вы так много для меня значите.

Их взгляды встретились, и Роб очень нежно поцеловал ее в губы.

– А теперь марш в постель.

Роб подвел Джемайму к кровати и откинул покрывало. Она послушно легла и вытянула ноги.

– Почему вы так на меня смотрите? – спросила она, заметив его пристальный взгляд.

– Ваши ноги… Я обратил внимание… той ночью на постоялом дворе, но я забыл…

Джемайма натянула одеяло до подбородка.

– Они не болят. Все давно зажило. Роб уселся на край постели.

– А в других местах тоже есть шрамы?

– Хуже всего на пятках и на локтях. Им больше всего достается, когда протискиваешься по трубе.

Она высвободила из-под одеяла руку и приподняла рукав.

– Наверное, я никогда не смогу носить элегантные летние платья…

Кожа на локте была шершавая, а вдоль руки виднелись фиолетовые рубцы. Роб осторожно провел по ним пальцем.

– Эти шрамы – самые страшные из всех?

– Странный вопрос, Роберт! – Голубые глаза Джемаймы засверкали. – Разве следы ваших боевых ранений не хуже, чем у трубочистки?

– Могу показать. – Роб со смехом стал развязывать пояс на халате.

– Нет, спасибо! – испугалась Джемайма. – По-моему, под халатом у вас ничего не надето.

В спальне повисла угрожающая тишина.

– Да, вы правы, – ответил наконец Роб. – Я всегда сплю голым.

Джемайма с трудом проглотила слюну. Роб видел только ее лицо и шею в украшенном фестонами вырезе ночной рубашки. Ее голубые глаза смотрели томно, волосы разметались по подушке, и от них исходил запах жасмина. Под кружевами рубашки угадывались округлости груди, и на Роба нахлынула волна сладострастия. Он увидел, как у нее на шее бьется жилка. Она хотела что-то сказать, но не успела – он прильнул к ее рту губами. Ее мягкие, пухлые губы раскрылись, и она ответила на его поцелуй. Джемайма поудобнее устроилась под одеялом и ласково дотронулась до лица Роба, а потом ухватилась за воротник его халата и притянула к себе. Роб проложил целую дорожку из нежных поцелуев на атласной коже ее шеи, задержавшись на впадинке, где пульсировала жилка. Свеча сгорела почти дотла. Джемайма лежала с закрытыми глазами, темные ресницы выделялись на щеках, губы алели от поцелуев. Она казалась такой податливой. У Роба сдавило горло от невыразимой нежности и от безумного желания обладать ею. Он почувствовал, как маленькие ручки Джемаймы пролезли под халат и гладят его по обнаженной груди. Тогда он откинул одеяло, сбросил халат на пол и лег рядом с ней.

Джемайма повернулась на бок, чтобы смотреть на его лицо. Она ничего не говорила, и они долго лежали, молча глядя друг на друга, потом Джемайма протянула руку и погладила Роба по щеке, а он прижал губы к ее ладошке и от напряжения сжался словно пружина.

Он убрал с лица Джемаймы волосы, и мягкие колечки закрутились вокруг пальцев. Тогда он прижался губами к завиткам, а рукой водил по гладкой коже груди и вокруг сосков. Джемайма задышала часто-часто. Пальцы Роба начали расстегивать пуговицы на рубашке, но Джемайма остановила его.