Читать книгу "Бесобой. Художественный роман - Кирилл Кутузов"

а парень в страйкбольной форме повалился на пол.

Игорь бросился лупить его по щекам:

— Эй! Алё! С тобой всё нормально? Вставай, чего разлёгся?

Очкарик, который уже успел где-то потерять очки, зло рявкнул:

— Да капец ему! Ты не видишь, что ли?

Вдруг рука с жёлтыми когтями, снова взявшаяся из ниоткуда, потянулась уже к ногам Игоря, но очкарик оттолкнул его и крикнул: «Беги давай, осёл!»

Игорь побежал не оглядываясь. Он не знал, что на шее его спасителя через мгновение сомкнулись холодные пальцы, и он, бездыханный, остался лежать на втором этаже заброшенной казармы.

В одну сторону с Игорем бежал хмурый пацан с волосами, выкрашенными в красный. Когда ему показалось, что опасные твари начали хватать его, он вытащил из-за пазухи пистолет и начал отстреливаться.

«А я ещё из-за Колькиного ножика напрягался…» — подумал Игорь и рванул на третий этаж, чтобы и когтистым не попасться, и ненароком не схлопотать шальную пулю.

— На, паскуда! Получай! — орал стрелок, а потом вдруг стихли и выстрелы, и крики.

Когда кто-то схватил Игоря за рукав, он думал, что сейчас на месте и подохнет от страха, но оказалось, что это было не чудище, а Колян, который раньше друга понял, что надо было валить на другой этаж.

— Что, теперь рад, что я ножик прихватил?

— Да чего им ножик… Там, вон… — Игорь попытался прийти в себя. — У пацана ствол был, а его всё равно достали…

— Ну так он небось не КМС по бегу был, в отличие от некоторых!

Колян пытался приободрить друга, но всё было зря. Никакой Игорь не гладиатор-«секатор», и то, что он КМС, тут тоже ничего не решает. Они вляпались по самую макушку и живыми отсюда не выйдут. Если только… Третий этаж — не ахти как высоко. Ну переломает себе что-то, зато живым уйдёт. Побежал к окну, чтобы выбить стекло, но стекла там и так не было. Вместо него на раму была натянута шкура когтистого чудовища. Когда Игорь приблизился к окну, шкура надулась, будто воздушный шарик, и превратилась в полноценную хищную тварь, которая тут же потянула к парню лапы. Игорь оцепенел от страха, но и в этот раз его спасли: Колян воткнул в пятерню чудовища нож, и лапа с кривыми когтями будто растворилась в воздухе.

Коля хлопнул друга по плечу:

— Валим. Ножками, ножками, КМС-ник!

И снова бежать. Правда, куда? Эти твари, которые душат, — они повсюду, могут буквально из воздуха появиться.

— Раз… фух… нож их берёт, то мы… фух… как-нибудь выкрутимся, — оптимизма Кольке было не занимать, а вот сил у него оставалось немного — он отставал от Игоря всё сильнее.

В какой-то момент Колян сам это понял и вообще встал на месте:

— У меня нож, я дух переведу, а если эти появятся — пальцы им поотрубаю. А ты вниз беги.

Игорь тоже остановился:

— Не буду я тебя кидать.

Колян замахнулся на него и выругался:

— Беги, кому сказали, мать твою. Ты сам видел — нож их режет. У меня нож, у тебя ноги. Мне за тобой не угнаться, я совсем задохнусь. А тебе на месте стоять смысла нет без ножа.

Колян… Ну, он всегда такой был: особого ума от него никто не ожидал, но на самом деле башка у него варила, когда было надо. Не на уроках, а когда по-настоящему припирало. Вот и сейчас всё разложил по полкам, и спорить с ним было бессмысленно. Поэтому Игорь со словами: «Держись тогда!» — рванул к лестнице.

Там уже орудовал один из когтистых гадов. Он был занят девчонкой в розовой кофте, пытался её придушить… Игорь пролетел мимо — девку всё равно не спасти, так нечего и пытаться, сам только зазря подохнешь. Через лестничный пролёт Игорь увидел два тела, и в башке зажглась шальная искра:

— А скольких уже кокнули-то? Страйкболиста, девку в розовом, стрелка, ещё вот два трупа. Сколько их всего-то было? Надо было заранее посчитать. Ну, человек восемь-десять. А это значит, что он вполне может последним «разбойником» остаться…

Сам же себе и ответил:

— Каким, нахрен, последним «разбойником»? Не понял ещё, что это не игра за бабки, тут людей убивают. Твоя единственная награда — это жизнь. Получишь, если свалить отсюда сможешь.

Со второго этажа одновременно раздались гул и истошный крик. Это ещё до одного «разбойника» добрались — он, очевидно, пытаясь вырваться, не заметил «Колокол духов» и влетел в него.

— Ещё минус один, — Игорь считал соперников уже на автомате.

Ещё несколько ступенек — и вон он, выход. Игорь открыл двери — подумал было, что за ними уже свобода… Но там оказался предбанник с обрывками плакатов и ещё одной дверью… запертой на висячий замок. Ну понятно. Вход-выход оставили только один — дырку в стене, через которую вся их команда несколько минут назад сюда проникла. Постойте, несколько минут? Будто целая вечность. Игорь опять вышел к лестнице. Там стоял его друг Колька.

Игорь успел уже обрадоваться, но тут заметил, что у Кольки с лицом будто что-то не то. Нет, оно не посинело, как у тех, до кого когтистые гады добрались. У Кольки глаза горели жёлтым огнём, и улыбался он как-то очень странно. Криво. Игорь никогда у него такой улыбки не видел. Потом друг Игоря заговорил. И вроде бы голос был знакомый, но звучал как-то… неправильно. Так Колян никогда не разговаривал. И слов таких, наверное, вовсе не знал.

— Что ж, Игорь, ты изрядно потрудился. Преодолел все препоны и даже не постыдился друга, можно сказать, брата бросить на произвол судьбы… Оставил на растерзание «казакам»…

— Колян, ты чё… Какой «оставил»? Ты сам мне убегать велел.

— Игорь, ты же неглупый парень. Сам ведь понял, что с тобой сейчас вовсе не Николай разговаривает. Ты не казни себя из-за него. Ему просто не повезло. Как и всем им.

Из ниоткуда, прямо как когтистые чудища, на полу возникли тела всех «разбойников», среди которых был и настоящий Колян, окостеневшей хваткой вцепившийся в свой нож.

— Ты не бойся, Игорь. Они умерли не навсегда. Когда новые «разбойники» придут сюда играть и ударят в «Колокол духов», все они вернутся, чтобы поиграть за «казаков». Следующим игрокам будет сложнее, ведь «казаков» теперь станет больше. Но тебя, мой славный гладиатор, это заботить не должно. Ты выиграл.

Ненастоящий Колян щёлкнул пальцами, и трупы начали махать Игорю руками, на которых были повязаны красные ленты.

— Видишь, даже пришедшие на смерть приветствуют тебя.

А потом лестница в казарме и