Читать книгу "Потерянная сестра - Люсинда Райли"

мгновение представила себя на громадной кровати, она глядела на шелковый балдахин и чувствовала себя надежно защищенной. Вдали от фермерского дома, который ежедневно находился под угрозой полицейских рейдов. Дома ее постелью служил соломенный тюфяк, а непрестанная работа с рассвета до заката была необходимой хотя бы для того, чтобы у них всегда была еда на столе. Нуала представила, каково это – иметь слуг и унитаз за дверью спальни, куда можно было незаметно облегчиться в любой момент. И, прежде всего, не жить в ежечасном страхе…

«Но хотела бы я оказаться на его месте?»

– Ни за какие коврижки, – пробормотала она.

– Я готов, – донесся голос из соседней комнаты. Нуала встряхнулась и пошла открывать.

– Все готово, – сказал Филипп и улыбнулся. – Пожалуйста, потяните за цепочку наверху.

Стараясь не глазеть по сторонам, чтобы Филипп не принял ее за тупую крестьянку, она доставила его обратно в гостиную, где Морин установила трехъярусный серебряный поднос, наполненный сэндвичами и пирожными, а также две изящные фарфоровые чашки перед диваном с парчовой обивкой.

– Чай подан, – сообщила Морин. Нуала была уверена, что, выполняя небольшой реверанс, горничная посмотрела в ее сторону и этот взгляд был вовсе не теплым.

– Надеюсь, вам нравится рыба, – сказал Филипп, когда потянулся за сэндвичем из белого хлеба с обрезанной корочкой.

– Честно говоря, я никогда не пробовала рыбу.

– Это ничуть не удивляет меня, – заметил Филипп. – Я никогда не понимал, почему вы, ирландцы, так недолюбливаете ее. В здешних водах полно рыбы, однако вы предпочитаете мясо.

– Так меня воспитывали.

– Ладно, после того как вы наполните чашку – кстати, сначала чай, потом молоко, – я настаиваю, чтобы вы попробовали сэндвич. Как вы можете убедиться, здесь достаточно еды для десятерых.

– Спасибо, я попробую.

Нуала налила чай и молоко. Чайник и молочник были тяжелыми, словно из литого серебра.

– Пожалуйста, налейте себе, Нуала. Должно быть, у вас пересохло в горле.

Это было очередное английское слово, которое она раньше не слышала, но ей действительно хотелось пить.

– Чин-чин, – произнес Филипп, коснувшись своей чашкой края ее чашки. – И поздравляю с парой остроумных ходов на шахматной доске. Если вы будете продолжать в том же духе, то через две-три недели сумеете одолеть меня.

* * *

Минуло девять вечера, когда Нуала наконец вышла из дома. На улице быстро темнело, и она включила велосипедный фонарик, чтобы ненароком не съехать в канаву. Остановившись у того же дуба, где она встречалась с Финном, Нуала опустилась на землю и прислонилась спиной к стволу, ощущая силу и мудрость старого дерева.

Сегодня она вступила в другой мир, и ее голова кружилась от мыслей о том, что она обнаружила.

Игра под названием «шахматы» затянулась еще надолго после чаепития (а лосось, розовый и нежный, оказался гораздо лучше на вкус, чем она ожидала). Потом Филипп настоял на следующей игре, где перестал предлагать ходы, которые ей нужно было сделать. Этот поединок продлился лишь десять минут, но следующая игра продолжалась целый час, и под конец Филипп хлопнул ладонью по здоровому бедру.

– Славно, очень славно, – сказал он после того, как Морин принесла горячее молоко и бисквиты. – А знаете, Морин, Нуала еще может побить меня в шахматы!

Морин коротко кивнула и ушла. Не то чтобы Нуале хотелось услышать похвалу, но что-то в поведении горничной заставило ее насторожиться.

Нуале хотелось посидеть подольше, чтобы переварить последние несколько часов своей жизни. Но наступила темнота, и пора было возвращаться домой. Собравшись с силами, она встала и забралась на велосипед.

12

Той ночью Нуала и Ханна лежали вместе на кровати, которую они делили друг с другом в крошечной мансарде над кухней. Нуала погасила свечку и засунула под матрас свой дневник, где она записывала свои ежедневные впечатления, как однажды посоветовал ее школьный учитель. Ей пришлось уйти из школы в четырнадцать лет, чтобы помогать на ферме, но она гордилась тем, что по-прежнему упражняется в словесности.

– Ну, и как он тебе? – спросила в темноте Ханна.

– Он… довольно вежливый, – ответила Нуала. – Он получил ужасные раны во время Великой войны, поэтому передвигается в кресле-коляске.

– Ты ведь не сочувствуешь ему, правда? Эта семья украла земли, по праву принадлежавшие нам более четырехсот лет назад, а потом они заставили нас платить за крохотные земельные наделы!

– Он чуть старше тебя, Ханна, но с его лицом можно зарабатывать деньги в цирке уродов на сельской ярмарке. Он даже плакал, когда говорил о Великой войне…

– Господи, девочка! – Ханна выпрямилась в постели и откинула одеяло. – Я не желаю слышать, что ты сочувствуешь врагу! Лучше я выкину тебя из Куманн на-Маэн уже завтра утром.

– Нет, нет… прекрати! Даже папа говорит, что Фицджеральды – достойное семейство британцев. Кроме того, никто не предан нашему делу больше, чем я: мой жених прямо сейчас подвергает себя опасности ради поражения англичан. А теперь, поскольку у нас нет ночных гостей, а завтра предстоит собрание бригады, можно ли немного поспать?

– Я постоянно думаю о бедном Томе Хэйлсе и Пате Харте. – Ханна вздохнула и снова легла. – Мы уже оповестили наших разведчиц; они найдут место, где их держат. Но ты права, завтра будет долгий день. Добровольцы будут голодны как волки, а папа говорит, что их будет много.

– По крайней мере, у нас есть чистая одежда для них, – добавила Нуала, не осмелившись сказать сестре, что миссис Хоутон попросила ее вернуться в Большой Дом до тех пор, пока не найдут постоянную сиделку.

«Утром я поговорю с папой», – подумала Нуала, когда ее веки сомкнулись, и она погрузилась в сон.

* * *

– Что ты думаешь об этом, Ханна? – спросил Дэниэл на следующее утро, когда члены семьи расселись вокруг стола для завтрака. Хотя было лишь семь утра, коров уже подоили, а Фергус с пони и тележкой направился со сливками на маслобойню.

– Я скажу, что ей больше не нужно этого делать, папа. Для начала, здесь и так полно работы, и это без нашего участия в Куманн на-Маэн. Кто поможет маме с такой огромной готовкой и стиркой? Не говоря уже о работе на огороде и помощи в сборе урожая на полях. У меня есть своя работа… будет неправильно отправлять одну из нас на работу в Большом Доме.

– Я справлюсь; в конце концов, у меня есть Фергус и Кристи, – сказала Эйлин и похлопала по плечу Кристи, уплетавшего завтрак рядом с ней. Она посмотрела на мужа. – Решение за тобой, Дэниэл.

Ханна открыла было рот, но Дэниэл поднял руку, и наступила тишина.

– Многие волонтеры занимаются